Временное пристанище - название заключает в себе весь смысл. Иногда я появляюсь здесь и оставляю пару отметок, но не больше. И никогда не бываю здесь часто.

Последний романтик, балансирующий на краю, делает шаг в пропасть.
После Она предлагает ему крылья.
Он отказывается от себя.
Оба умирают. Не навсегда - что самое комичное.

Каждый день я целую тебя, а после просыпаюсь. Искреннее желание переменить действия местами нагнетает почасовую задумчивость.

С наступлением лета я умер. Под летним дождём можно гулять только вдвоём. На столицу, похоже, перевернулось озеро. Дождь поджидает меня при каждом выходе на улицу, заставляя курить промокшие сигареты и рассеивать облако хрустальных капель при водружении плаща на вешалку. Капли воды оставляют отметки на страницах книг. Отметки, на которые никто не взглянет. И в очередной раз пролистывая книгу, я вряд ли вспомню о них. Но пока влага не испарилась - это трагедия. Как и любовь - пока не высохнут слёзы (не высохнут до конца) - она тебя не оставит. Бесполезно. Просто надо умиреть. Это же так просто, Трешер.

Ликующий цинизм способин породить либо иронию, либо истерику. На что способен ликующий романтизм? Суицид или всё же загадка? Но сердце останавливается, реанимация не помогает, врач с досадой потерает руки. Несчастный врачующий сам себя разум закис от внесезонной тоски. Теория, отрецающая практику. Практика, убившая теорию.

Выстрел в висок - это моё право. А вот в чей - выбирать не мне. И мы все это знаем. Спросите у готов. Просто осознание приходит не всегда. А чаще и вовсе не приходит. Банальности, они правят миром.