Он не любил делать выбор... Каждый раз, оказываясь в ситуации, когда нужно было выбирать, он старался обойти ее, отложить решение, дождаться, что проблема разрешится сама собой. Именно по этой причине он никак не мог определиться с тем, что ему нужно в жизни. Он вовсе не был бездельником, работал, и одновременно учился, но ни работа, ни учеба не казались ему чем-то сверх-интересным, а зачастую казались и вовсе ужасно скучными. Его интересовала музыка во всех ее проявлениях, почти свободное время посвящал игре на гитаре, пел, пел весьма неплохо, многие из тех, кому доводилось слышать, как он поет, говорили, что у него самый прекрасный голос на свете...

У него была девушка. Она писала стихи и рассказы, вслед за ним увлеклась музыкой, начала играть на гитаре, пошла дальше него и освоила губную гармошку. Какое-то время ему казалось, что она - это ангел, посланный ему небесами. За какой-то месяц она стала ему самым близким человеком на свете, ради нее он прогуливал учебу и пропускал работу... Он любил ее, просто, как умел, но, хотя и считал себя психологом, никогда не задумывался о том, что такое любовь применительно к нему самому. Но он чувствовал, что любит.

Она любила его утонченно. Каждое ее движение, каждый взгляд, казалось, каждая мысль, были наполены любовью к нему. Едва ли не каждый день она посвящала ему стихи, которые заставляли его друзей бурно и открыто радоваться за него, и втайне от себя завидовать. Но он быстро привык и начал все воспринимать как должное.

А она... Ей хотелось бурных проявлений чувств с его стороны, она все ждала, когда же он, наконец, покажет ей свою любовь. Она ждала цветов, писем, или еще чего-то, а, в общем-то, просто ночного звонка и одного слова. А он, несмотря на весь свой романтизм, считал, это всененужным, необязательным. А скорее всего, просто не задумывался. А она продолжала ждать...

Она пыталась разбудить его, разбудить его чувства, его любовь, в которой она даже начала сомневаться. Она не понимала, что это, вероятно, невозможно, или, по крайней мере, не по силам ей, при тех отношениях, которые у них сложились. Она начала играть с ним, играть в какую-то странную игру, почти единственным результатом которой явилось то, что он стал часто впадать в депрессию. И еще, они начали все чаще ссориться, чего раньше никогда не было. Ей начало казаться, что он стал ее избегать. Их отношения стали напряженными, хотя они все так же оставались вместе...

Потом появилась Тигрица. Никто толком не мог вспомнить, откуда она взялась, с кем пришла, кажется, это тоже был кто-то, кого никто близко не знал. Ко, как бы то ни было, она вдруг оказалась в кругу его знакомых, среди тех людей, кого он видел на сейшнах по выходным. Она пила наравне с мужчинами, курила траву, и всегда была готова попробовать что-то новое. Не раз она напивалась до беспамятства, и в эти моменты была готова отдаться любому, что обычно случалось, желающие всегда находились, в ней было что-то, что заставляло большинство мужчин смолкать, когда она входила в комнату, хотя она отнюдь не была красавицей, что-то пугающее, непонятное, и, следовательно, привлекательное.

Вскоре он понял, что каждый раз, когда она удалялась, например, в ванную с очередным из его приятелей, его начинало терзать какое-то смутное и неприятное чувство. Он ревновал ее, возможно, потому, что у нее к нему тоже было необычное отношение, не такое, как к другим, к нему она была ближе, с ним была нежнее, настолько, насколько она могла быть нежной. И когда она, сидя где-нибудь на кухне, ночью, низким хриплым голосом пела, аккомпанируя себе на гитаре, ему (да и не только ему), казалось, что она поет для него...

В какой-то момент он понял, что уже не любит ту, другую. Как ни странно, он почти сразу сказал ей об этом. Для нее это стало шоком, ударом, она не представляла своей жизни без него, она все так же любила его и наивно полагала, что последний месяц у него просто что-то не ладится в семье, и поэтому он стал злым и раздражительным. Она завалила его стихами, искренними, страстными, горькими... Писала у него под окнами "люблю тебя", звонила, слала смс... Немало времени прошло, прежде чем она поняла, что такими методами его не вернуть, его-то точно, раз уж он, так не любивший выбирать, принимать решения, что-то решил... За то время, которое потребовалось ей, чтобы понять это, она сильно изменилась, стала циничной, рассчетливой, стихи ее утратили свою жизнерадостность и наивность, стали жесткими и грубыми, а потом она вовсе перестала писать их...

С Тигрицей у него, конечно, ничего не вышло. Он был бы, пожалуй, непротив, но не прилагал особых усилий, почему-то ждал, что она сделает первый шаг... А для нее он, все же, был игрушкой, пусть милой, приятной, но все же игрушкой. В какой-то момент она просто изчезла, возможно, со свойственной ей порывистостью уехала куда-нибудь, а может быть, умерла, получила нож в сердце от ревнивого поклонника, или перебрала с алкоголем, или еще что... Как бы то ни было, она изчезла из его жизни, изчезла навсегда, и теперь, когда он, погрузивщись в свои мысли, сидит у огня, о Тигрице у него нет ни одного приятного воспоминания... Ту, другую, он вспоминает с грустью, с тоской, и, иногда, с сожалением...

А в остальном - все так же работает, учится, и играет на гитаре...