Отношения Робеспьер - Достоевский
Разновидность: Деловые отношения
Одной фразой: Надежные товарищи
Автор описания: Вера Стратиевская
По теме
Портрет Робеспьера
Аналитик
Портрет Достоевского
Гуманист
Отношения Достоевского
Как завоевать Достоевского
Взаимодействие аспектов
Аспект
Робеспьер
Достоевский
Логика соотношений
Программная
Ролевая
Интуиция возможостей
Творческая
Творческая
Этика отношений
Ролевая
Программная
Волевая сенсорика
Болевая
Болевая
Этика эмоций
Внушаемая
Защитная
Сенсорика ощущений
Активационная
Активационная
Деловая логика
Защитная
Внушаемая
Интуиция времени
Фоновая
Фоновая

Как и другие “деловики”, партнёры этой диады в чём - то похожи друг на друга. Оба — идеалисты - мечтатели. (Робеспьер — идеалист логический, мечтающий о справедливом и гармоничном переустройстве общества, Достоевский — идеалист этический, ставящий превыше всего нравственное и духовное воспитание личности.). Оба партнёра в общении проявляют себя людьми мягкими, деликатными и уступчивыми. Достоевскому импонирует рассудительность Робеспьера, ему приятно общаться с таким умным и интересным собеседником. Робеспьеру глубоко симпатична искренняя доброжелательность Достоевского, его кротость, отзывчивость, способность к состраданию.

Партнёров сближает и любовь к детям, и проблемы воспитания подрастающего поколения...То есть, им не скучно друг с другом: есть о чём поговорить и есть над чем поработать... Но разногласия у них, тем не менее возникают. И в первую очередь, — программные.

1. ПФ-1. ПРОГРАММНЫЕ РАЗНОГЛАСИЯ И СХОДСТВА

Каждый из них свою программу ставит выше программы партнёра, а программу партнёра рассматривает чуть ли не как утопию.

По мнению Достоевского: ЭТИКА ОТНОШЕНИЙ ПЕРВИЧНА, ЛОГИКА СПРАВЕДЛИВЫХ СООТНОШЕНИЙ — ВТОРИЧНА.

То есть, общество сможет быть справедливым только тогда, когда все люди будут стремиться к нравственным идеалам и равно хорошо друг к другу относиться Только вследствие этого они будут поровну распределять материальный блага.

По мнению Робеспьера: ЛОГИКА СПРАВЕДЛИВОСТИ ПРЕВЫШЕ ВСЕГО, ЭТИКА ОТНОШЕНИЙ — ВТОРИЧНА.

А именно: хорошее отношение между людьми возникнет только в результате справедливого распределения материальных благ — не будет обделённых и обиженных, — ни вражды, ни насилия...

Деспотизм и насилие — общие враги в этой диаде.

Прежде всего — в соответствие со схожим для обоих квадровым признаком РАССУЖДАЮЩИХ, при котором аспект волевой сенсорики считается анти- ценностью. Решать свои проблемы насильственным путём, ценой подавления и подчинения окружающих считается недопустимым в квадрах РАССУЖДАЮЩИХ — в первой и четвёртой квадрах. Аспекты волевой сенсорики вытеснены у представителей этих квадр на подчинённые позиции лаборных блоков информационной модели. (То есть, на те уровни, которые позволяют совершать с этими аспектами "работу над ошибками" и затрачивать определённые усилия, чтобы дорабатывать, обрабатывать, проверять и перепроверять соизмеряя собственные усилия и результаты работы по этим аспектам с усилиями и результатами работы других. (Отчего эти уровни — блоки СУПЕРЭГО И ИД —и называются "лаборными" (по Аушре Аугустиновичуте, см. работу "Теория признаков Рейнина"1985г.), от слова "труд".

Тему деспотизма в квадрах рассуждающих лучше обсуждать в кругу друзей и единомышленников, чем сталкиваться с этим явлением в частной жизни повсеместно.

Обсуждением этой темы рассуждающие интуиты Робеспьер и Достоевский. и занимаются с переменным успехом. В зависимости от ситуации, побеждает точка зрения то одного из них, то другого. Просто в процессе общения Робеспьер замечает, что Достоевский не так уж силён в логике, а Достоевскому многие утверждения Робеспьера кажутся неэтичными.

Общим свойством рассуждающих интуитов является некий иллюзорный инфантилизм мышления — следствие доминирующего на уровне ЭГО аспекта интуиции потенциальных возможностей, из - за чего многие их рассуждения о переустройстве окружающего мира и о методах решения существующих в нём проблем носят по- детски наивный, романтичный, мечтательный характер, а предлагаемые ими проекты кардинального переустройства или усовершенствования окружающей среды разрабатываются методом далёких от реальности ( часто абсолютно противоположных и несовместимых с нею) умозрительных заключений.

Так, например, очень занятный вопрос обсуждался в одной популярной телепередаче (в 1997 году): один из участников, молодой парень, (по типу ЛИИ, Робеспьер), предложил оригинальный способ экономического и социального переустройства России — сдать всю её недвижимость в аренду Соединённым Штатам Америки, (“земля наша богата, порядка только нет”). Приволок в студию огромный том Истории России, сослался на некоторые эпизоды. Тезисно, по пунктам зачитал свой “трактат”, о том как хорошо и справедливо всё будет обустроено в России американцами; как всё у них будет практично и демократично. И даже срок аренды оговорил: 49 лет, — больше законодательством не предусмотрено.

Предложение сразу же “перекрылось” высказыванием представителя второго, рассматриваемого нами психотипа (ЭИИ, Достоевский): “Можно справиться и собственными силами. Нужно только горячо любить свою родину, уважать себя и любить друг друга! И тогда мы сами себе создадим хорошие условия, и работать будем хорошо. И поднимемся без Америки...”

2. ОТНОШЕНИЯ "ОТРАЖЁННОЙ РЕВИЗИИ"

Отношения в этой диаде также носят характер отражения отношений ревизии ("зеркальной ревизии"). Поскольку каждый из партнёров является "зеркальщиком" (зеркальным отражением в квадре) подревизного.

Достоевский — зеркальщик Гексли, подревизного Робеспьера.
Робеспьер — зеркальщик Дон-Кихота, подревизного Достоевского.

"Отражённая ревизия" проявляется и в конкуренции идеалов ЭГО - программ обоих партнёров, каждая из которых норовит и перекрыть и вытеснить другую. Так что со временем все эти вытеснения и стычки перерастают в непримиримую конкурентную борьбу, сопровождаемой жестокой критикой и взаимной ревизией конкурирующей системы приоритетов.

Хотя и сами партнёры в этой диаде из-за сходства средств реализации своих программ похожи на зеркальные отражения друг друга: интроверты, инфантильные интуиты, идеалисты, романтики, мечтатели

В диаде каждый из них поклоняется своим богам:

ЛИИ, Робеспьер — некоему, абстрактному Справедливому Порядку,
ЭИИ, Достоевский — некой абстрактной Вселенской Любви.

А что является первопричиной, а что следствием, — для них так и остаётся невыясненным. И это тоже естественно, поскольку здесь взаимодействуют два рассуждающих интуита- статика (два статика - теоретика) и каждый настаивает на своей системе взглядов.

ЛИИ, Робеспьер — аналитический системный теоретик, аспект демократичной логики соотношений программный, доминирующий (-б.л.1).

ЭИИ, Достоевский — "ролевой" системный манипулятор, аспект иерархической логики соотношений, находится на подчинённых позициях нормативной, контактной функции уровня СУПЕРЭГО (+б.л.3).

3.АМБИЦИОЗНЫЕ ЗАДАЧИ И ЦЕЛИ

Поклоняясь превыше всего своей абстрактной Вселенской Любви и Вселенскому милосердию, ЭИИ, Достоевский, тем не менее остаётся жёстким, системным иерархом (как представитель квадры аристократов), устанавливает с окружающими отношения соподчинения по своей контактной иерархической логике соотношений (+б.л.3), претендует в любой системе отношений (и логической и этической) на приоритетную, доминирующую роль (вне всяких оснований и вне объяснения причин своих притязаний), что не мешает ему тем не менее заявлять о своей любви к ближнему, говорить о всеобщем этическом братстве и равенстве всех людей на Земле, о Сверх Этике и абсолютной Гармонии этических отношений, которая может быть достигнута ценой взаимных уступок всех перед всеми (в настоящем) и путём высочайшего духовного совершенствования всех и каждого в настоящем и в будущем. К чему и призывает своих соконтактников по программному своему аспекту — приоритетной, иерархической этики отношений (+б.л.1), требуя уступок от окружающих здесь и сейчас во имя скорейшего наступления Царства Вселенской Гармонии человеческих отношений в ближайшем будущем. ("Чем скорее научимся уступать друг другу, тем скорее оно наступит, поскольку каждая наша уступка гармонизирует и совершенствует нашу личность, приучая нас к взаимной доброте и отзывчивости. Когда все станем взаимовежливыми и взаимоотзывчивыми, наступит эпоха гармоничных отношений, ускорить приближение которой в наших силах. Для этого нужно только захотеть, чтобы светлое будущее (Светлое Царство Гармонии человеческих отношений) наступило как можно скорее: чем раньше наступит, тем меньше насилия и жертв произвола будет на Земле, тем счастливее будем жить мы и наши дети. Вы что,— не из тех, кто желает счастья всем нам и всем нашим детям?! Вы — принципиальный противник счастливой и мирной жизни во взаимной любви и согласии?? А производили такое приятное впечатление! Вы меня разочаровываете…")

4. УСТУПКА В ПОЛЬЗУ "ДРУГОГО"

Что должен делать человек, чтобы "не разочаровывать" ЭИИ (Достоевского)?
Выход один: соглашаться на все его требования. Альтернативу ЭИИ не принимает, поскольку никому не позволяет препятствовать наступлению Светлого Будущего в самый ближайший момент. (Которое в его воображении рисуется этаким Санта- Клаусом с мешком подарков для всех и каждого, стоящим на пороге. Стучится этакий Санта- Клаус в дверь каждого дома и в сердце каждого человека. Но не каждый его в своё сердце пускает. Есть ещё такие "тормоза", которые задерживают его наступление. Хотя Светлое Будущее уже сегодня может войти в нашу жизнь, если в каждой, конкретной ситуации каждый человек сделает выбор не в пользу себя, а в пользу "другого".)

Вот таким простым, незатейливым методом Достоевский склоняет к уступке всех и каждого на своём жизненном пути и с такой незатейливой отмычкой взламывает ЭГО - программы соконтактников, выводя их из строя сверх значимых для человека первостепенных программ, заменяя их и вытесняя их ЭГО - программы своей, приоритетной этической. Навязывая её как самую сверх значимую и актуальную. ("Вот, когда достигнем всеобщей гармонии отношений (когда сильный перестанет обижать слабого и оба дружно и счастливо заживут бок о бок), вот тогда и вашу программу реализуем, а до тех пор, извольте присоединяться к реализации нашей программы. Чистота и гармония отношений — превыше всего: вы же не сядете обедать за грязный стол? И в грязную постель не ляжете? Тогда зачем вы допускаете наличие грязи и нечистоплотности в душах и в отношениях между людьми? Да, путь нравственно совершенствования — долгий и нелёгкий путь. Поэтому начинать надо с себя, в каждую единицу времени на каждом отрезке жизненного пути. Уступи, сделай выбор в пользу интересов другого, вот и сделаешь первый шаг по пути нравственного совершенствования. А если тебе инструкция-путеводитель нужна… — а как же идти по пути нравственного совершенствования без путеводителя?!.. — вот у меня и книжечка случайно под рукой оказалась, — последний экземпляр, все остальные уже расхватали — я вам очень рекомендую прочесть: написана очень хорошим и добрым человеком… Постойте, куда же вы, мы ведь, так хорошо и интересно общались… Ну, почитать - то эту книжку вы можете… Вы меня разочаровываете, я был о вас лучшего мнения… А поначалу производили впечатление такого хорошего человека…"

Разумеется, не каждому первому встречному ЭИИ предлагает "поучительную литературу", но в отношениях с каждым держится как духовный наставник, как ментор ( назидатель, морализатор), как цензор лексикона и образа мыслей соконтактника, как духовник, готовый выслушать, посочувствовать оказать посильную помощь страждущему ( или свести с такими же страждущими, страдающими от того же непонимания и тех же проблем). А чтобы иметь лучшее представление об отягощающих душу собеседника проблемах, Достоевский устанавливает с ним доверительные отношения на близкой дистанции, говорит располагающим к откровению тоном. Но и это, опять же, только на первых порах. Чем больше общается с (приятным и симпатичным ему ) человеком ЭИИ, тем больше ему хочется знать о духовном мире его "подопечного", о его заботах и печалях, что лежат у него на душе. Всё более настойчиво требует он большей открытости, доверия, искренности. Ну, и обижается соответственно: то ему кажется, что человека раздражают его ("невинные") расспросы, то ему кажется, что от него отмахиваются как от назойливой мухи.

Кем хочет быть Достоевский для своего собеседника?

5. РОЛЬ "НАПЕРСНИКА ДУХА"

Прежде всего — наперсником, духовным наставником, властителем дум и властителем его желаний. А вот тут мы уже подходим ближе к проблеме отношений в этой диаде. Кто владеет желаниями человека — владеет им самим. И значит порабощает его, подчиняя своим желаниям и своей воле.

Зачем это нужно Достоевскому?

Прежде всего, это направление реализации его программы — её рафинированная деликатность. Если известны желания человека, при близком общении и доверительных и деликатных отношениях их можно предупредит и исполнить, чем и угодить ему всемерно и создать наиболее благоприятный фон для развития высокогармоничных, этически совершенных отношений. Эти позитивные устремления как раз и развивает и постулирует и навязывает программа приоритетной этики отношений Достоевского (+б.э.1), в которой наивысшей ценностью является духовная близость, единение мыслей, единение душ в реализации духовно близких, этических программ и целей. Поэтому роль наперсника духа, которую, как нечто само собой разумеющееся, в интересах полнейшей реализации своей программы берёт на себя Достоевский, является для него не только программно - приоритетной, но и социально - приоритетной.

Наперсник духа превыше наперсников плоти, поскольку духовное выше материального. Роль приоритетного (элитного) интеллектуального и духовного звена в отношениях Достоевский тоже берёт на себя и никому её не уступает. Слабым звеном в команде он себя не считает, — с какой стати?! Духовное — превыше всего, следовательно, — важнее быть сильным духом, а не сильным физически. Можно внешне производить впечатление человека слабого, постоянно нуждающегося в помощи, сочувствии и внимании, но при этом, время от времени проявлять наиболее сильные качества своего характера: несокрушимую убеждённость в своей правоте, твёрдость, стойкость и выносливость во всём, что касается защиты своей точки зрения, своих интересов, своей системы взглядов и своих отношений.

Второе, что очень важно, — принимая на себя роль духовного наставника (а на меньшее он не согласен), Достоевский выстраивает в отношениях с человеком систему моральной, психологической, социальной защиты от его возможного сопротивления и диктата, уже тем, что сам контролирует его. А где контроль, там и власть. А если власть (бразды правления отношениями с человеком как социальной иерархической системой) оказывается в руках Достоевского, он может чувствовать себя уверено и спокойно в отношениях с этим человеком: ничто его безмятежного состояния души не нарушит, мирного существования не потревожит. С человеком, который ему позволяет собой духовно, морально и интеллектуально руководить, Достоевский чувствует себя легко и свободно. У его нового "духовного собрата" (которого Достоевский теперь "наставляет", контролирует и считает своим учеником, — а с учеников полагается строго спрашивать) есть некоторое окружение близких ему людей, о котором (и о сфере влияния которого) Достоевский (как духовный наставник), обязан иметь представление. Будучи стратегом (по психологическому признаку) при наличии глобальных, стратегических целей своей этической программы (+б.э.1) и при наличии творческой, манипулятивной интуиции альтернативных (в том числе и мнимо - реальных) возможностей (-ч.и.2), Достоевский каждого человека может рассматривать либо как сподвижника, либо как противника "правильного идеологического курса" его программы. И в случае позитивного расположения к нему, может каждого сделать помощником - "реализатором" его программных целей. В одиночку такие глобальные преобразования не совершаются. И, следовательно, каждого сподвижника — а их нужно искать, собирать вокруг себя и приобщать к реализации своих целей убеждением (и принуждением, если потребуется, потому, что время не ждёт и светлое будущее может прийти уже сегодня, если мы все этого захотим) — можно рассматривать как банк возможностей, если это влиятельный человек, или считать "рабочей единицей", если это заурядный во всех отношениях человек, но он также может быть полезен обществу (вообще) и ЭИИ (Достоевскому), в частности в его глубоко позитивном и крайне важном для всего человечества деле "построения Светлого Будущего на Земле уже сегодня всеми доступными средствами". Таким "доступным средством" и "доступной силой" оказывается для Достоевского каждый человек, с которым сводит его судьба.

Поэтому, при внешней уступчивости и обходительности, внешнем радушии и дружелюбии, внешней робости, деликатности, кротости, скромности, непритязательности (то есть, — всего того, что требует лично от Достоевского его программа) Достоевский проявляет жестокую настойчивость и непреклонность по отношению ко всем, кто мешает ему эту программу реализовать, чинит препятствия, отказывает в посильной помощи. И в этом корень всех бед и причина всех зол — люди не позволяют собой помыкать, себя эксплуатировать, вовлекать в секту (доморощенную, неофициальную) или организованную, официальную. Находятся ещё среди людей такие недоверчивые прагматики, которые не соглашаются рисковать реальным сегодняшним благополучием, отдавая его и себя (и свою судьбу) в руки "добрых людей". Не желают выставлять его как залог приближения далёкого светлого будущего, считают, что сегодняшним умеренным и реальным благополучием следует дорожить, придерживать его здесь и сейчас, при себе и для себя, поскольку без этого для человека и завтрашнего дня не наступит.

А при такой позиции (если каждый будет думать только о себе, да о себе, радеть только о своём благополучии, не делая приоритетного выбора в пользу других, мы светлое будущее никогда не построим, страдания никогда не переведутся на нашей земле, мучениям и бедам всех кротких и деликатных людей, которые стесняются за себя попросить не будет конца. И виноваты в этом будут, исключительно эти прагматичные и неуступчивые, которые не стесняются защищать только свои интересы и отстаивать только свою точку зрения. А в окружении таких эгоистичных накопителей личных преимуществ (материальных, социальных, имущественных) Достоевский чувствует себя неуютно — чувствует себя социально и экологически незащищённым, потому, что ничего, кроме личного морального превосходства их частно - собственнической позиции противопоставить не может. А его нравственно превосходная (и превосходящая их собственную убогую, в нравственном отношении, вещественно - обывательскую позицию) этическая позиция их не слишком - то убеждает. Что делать, когда некоторые неуступчивые (несознательные, не понимающие своего счастья) "товарищи" оказываются для Достоевского твёрдым орешком?

Как, — что делать?! — переубеждать, конечно, твёрдо и непреклонно, проявляя характер, мобилизуя для этого все самые сильные и решительные его волевые качества. (Не откладывать же из-за "таких несознательных" наступление светлого будущего). А книги на что? А литература? А притчи? А заповеди? А пророчества? А авторитетные высказывания из священных книг, или им вы тоже не верите?.. Ах, так вы вообще не верите?!.. Ах, вот в чём дело!.. Вы даже не знаете, кто поселился в вашей душе, воспользовавшись её пустотой!.. Теперь понимаете, почему вы такой неуступчивый? Ах, всё ещё не понимаете… Это значит, что проблема запущена, и если вы не враг своей бессмертной души, вам необходимо срочно принять меры по её оздоровлению. И следует вспомнить, что рука дающего не оскудевает и что за наши добрые дела нам многое прощается, а за помощь воздаётся помощью, за заступничество, заступничеством…

Что в этом плохого? Почему бы и не помочь добрым людям? Помощь нужна всем, но не все её просят "милости ради", не все поминают Его Имя всуе, не все спекулируют на своих и чужих страданиях, мотивируя свои действия глобально позитивными целями.

6. СВОБОДУ ЛИЧНОСТИ НИКТО НЕ ОТМЕНЯЛ

Но и это, в конечном счёте — дело частное. Свободу личности никто не отменял, каждый устраивается как может и как хочет (как обстоятельства и условия позволяют). Проблема в методах психологического воздействия ЭИИ. Причина сильного воздействия — в близкой дистанции, которую он удерживает, в связях, которые устанавливает с окружением интересующего его человека, в и формах психологического влияния, которое он оказывает на него и его окружение. В методах силового воздействия, настойчивых, деспотичных далёких от тех высоко этичных и деликатных средств, которых он как единственно возможный эталон формы общения прописывает другим, работая при этом в системе двойных стандартов. Того, что требует от других — предупредительной отзывчивости и деликатности, смирения, покорности обстоятельствам и терпения, отсутствия своеволия и усмирения гордыни и проч. Он не проявляет сам, когда дело касается достижения его целей и защиты его интересов, но требует этого для других. Личным примером уступчивости он воздействует на соконтактника один раз и не более того. Далее уже заставляет эту "уступку-приз" (этот "выставочный вариант", "пробный экземпляр" уступчивости) — этот очаровательный аванс отрабатывать. А как же иначе?! Он же не может всего себя без остатка растрачивать на упрямого человека. Лично у него ограниченное количество сил, его время, энергия и материальные возможности не безграничные. И терпение не безгранично тоже. И истощать его, воздействуя на одного упрямого человека он тоже не собирается. Иногда творческая интуиция потенциальных возможностей подсказывает ему, что он даром тратит своё время и силы. И значит предоставляет человеку новую уступку, и значит долги этого неуступчивого человека перед ним (уступчивым) растут, и отойти от этого (неуступчивого) не востребовав своего он уже не может без того, чтобы не почувствовать себя обиженным и униженным, что для него как для программного этика, стратега - аристократа (иерарха и человека со связями, умеющего с этими связями работать) очень обидно. Поэтому жестоко усовещать неуступчивого и переламывать ситуацию в свою пользу, ЭИИ очень даже умеет. Прежде всего, он это качество (как наиболее ценное, в его системе взаимодействия с окружающей средой) всемерно тренирует и культивирует, поскольку считает его ценным защитным свойством. И имеет на это право: каждый защищается как может.

Перекрывать, взламывать чужую защиту — тоже имеет право по той же причине.

Конечно, в этих условиях трудно претендовать на то, чтобы тебе уступали из сострадания и милости как слабейшему, но и право на эти претензии ЭИИ тоже имеет. Каждый пробивается в этом мире как может, каждый завоёвывает и защищает жизненное пространство как умеет и имеет на это право.

Поэтому мягкая и милосердная этика отношений не мешает ЭИИ жёстко требовать уступок от других, но не позволяет уступать самому больше контрольного количества раз, которое он обычно сводит к минимуму, чтобы не истощать своё терпение и свои силы, которые он как приоритетный (аристократический, иерархичный стратег, реализатор глобальной этической программы) обязан сохранять и преумножать всемерно.

а).Позитивными средствами:

преимущественной доминантной этикой отношений (+б.э.1,), позволяющей усовестить человека, воззвать его милосердию и состраданию, дать ему шанс духовно усовершенствоваться и
нормативной иерархической логикой соотношений ( +б.л.3), позволяющей указать человеку его место в социальной системе (возвысить или понизить его в собственном мнении, в зависимости от сделанным им уступок и "добрых дел")


б). Альтернативными:

творческой манипулятивной интуицией потенциальных возможностей (-ч.и.2), позволяющей подобрать эффективные позитивные стимулы, позволяющей найти нужные аргументы, чтобы склонить его к уступке, позволяющей найти средства и способы убеждения и воздействия на человека, позволяющей найти возможности его заинтересовать своими целями и глобальным позитивным потенциалом своего проекта и
мобилизационной (тоже очень творческой, альтернативно - творческой) волевой сенсорикой (-ч.с.4), сенсорикой накопления личного запаса прочности путём разрушения всего непрочного и альтернативного методом сокрушительного подавления его сопротивления, усмирения и присоединения всего непрочного к своей прочной системе взглядов.


Что также далеко от деликатности, но как альтернативная мера, защищающая приоритетные позиции этической программы ЭИИ она в модели присутствует ( на альтернативно - антагонистических позициях СУПЕРЭГО. Поэтому Достоевский, решительно не одобряющий подобных мер воздействия у других, терпит и культивирует их в себе (работая по двойным стандартам), полагая, что ему и его приоритетной программе они нужнее. И опять же, имеет на это право. Каждый защищает свою программу как может и позитивными и альтернативными средствами.

Одна "беда" у всех этих средств всё же имеется. Они слишком быстро абсорбируют ("поглощают") соконтактников, втягивая их в недра глубинного взаимодействия и глубинных антагонизмов этической программы ЭИИ. То есть, лучший друг ЭИИ и глазом моргнуть не успевает, как оказывается не только винтиком в системе этических отношений ЭИИ, не только персональным для ЭИИ "банком возможностей", откуда ЭИИ может черпать и безграничные (в своём стороннем представлении) ресурсы и возможности (не он же чувствует, как они истощаются), но и рабочей единицей всё этой системы, курьером, посыльным на побегушках, безропотным исполнителем высочайшей воли своего наставника, равно как и всех его претензий, притязаний и прихотей. О которые довольно быстро ЭИИ начинает заявлять, раскручивая своего нового знакомого на "добрые дела". Точнее, совершая свои "добрые дела" за его счёт.

Случается, не успеет молодой человек толком познакомиться с девушкой ЭИИ, едва успел её имя узнать и протанцевать с ней один танец. А у неё уже откуда - то и высокомерные интонации появляются, она уже и распоряжается им, с лёгкой, небрежной развязностью просто так говорит: "Там, в углу сидят мои подруги (Лена, Маша, Катя), пригласите и их танцевать и (или) угостите их лимонадом!" И человек (весь вечер на арене) ухаживает, делает добрые дела и расточает щедрости "по поручению". (Ну, а как иначе научить человека добру? — Только так, — подсказать, что и как надо делать, — деликатно и ненавязчиво, чтобы опять же, это не расходилось и с его желаниями: и ему не скучно на вечеринке, и другим весело. И он при деле, и другие при удовольствии. А как же иначе? — все должны друг другу помогать и объединять общие усилия для добрых дел.)

Вот, оказывается, как нужно поступать со своими новыми знакомыми с места в карьер — в дело надо вовлекать человека, в доброе и полезное для большинства людей дело!

А если человек к остальным девушкам отношения не имеет и иметь не хочет? Если даже посильная помощь им, посильное развлечение и угощение за его счёт не входит в его планы. Если он свои расходы на этом вечере заранее просчитал и выходить за границы намеченного не хочет? И если его в принципе не устраивает такое положение вещей, при котором его принуждают к каким - то действиям, пусть даже приятным, которые, тем не менее являются насилием над его правом свободного выбора действий, свободного выбора решений, мнений, свободного выбора целей и средств. А если, пока он будет ухаживать за этими тремя, та, первая, которая ему приглянулась (ангел, а не девушка!), пойдёт танцевать с другим, тот, другой пойдёт её провожать, его она представит (не исключено, что и в тот же вечер) своей маме, с ним, возможно (не исключено в тот же вечер), она отметит помолвку и за него же и выйдет замуж. А он так и останется тем, кто всю жизнь угощает чужих девушек лимонадом. (Хотя и тот "другой" без "общественной нагрузки" не останется: уже в тот же вечер будет чинить кран на кухне, а на следующий день прибивать полочку дальней родственнице всё той же милой девушки, по её же и поручению. (Это называется "экзамен на отзывчивость и щедрость", или "прописка по Достоевскому": угодил всем, всем удружил, всех обслужил, — прижился в семье. Нет угодил — извини, "не пришёлся ко двору".)

Робеспьеру, как впрочем, и Достоевскому в принципе не нравится, когда какие-то, пусть даже пустяковые вопросы, решаются через его голову, когда какие - то договорённости достигаются за его счёт, в обход его мнения, его желания и решения. Когда группа сокурсников говорит: "Мы тут посоветовались и решили, что сегодня ты всех нас ведёшь обедать за свой счёт! Как тебе такая идея!" Такая идея не понравится Робеспьеру по определению: что-то, касающееся его прав и обязанностей решились за его спиной, а его не потрудились спросить. Или не удостоили чести самому принимать решения относительно собственных обязательств и прав, — вот, что самое обидное! А это значит, что его в этой системе отношений держат за бесправного человека. И дело не в том, что ему трудно угостить девушек лимонадом. Дело в принципе: им манипулируют как марионеткой, его правом личного выбора, его временем, его вниманием, его материальными средствами распоряжаются, что само по себе является опасной тенденцией для человека хорошо отслеживающего возможностный потенциал таких отношений и действий как для "заказчика добрых услуг", так и для исполнителя. Лично он "золотой рыбкой" для инфантильно мыслящих капризных барышень быть не хочет, потому что это, опять же, может принять опасный оборот. Потому что — поди, знай, куда занесут их инфантильные фантазии и желания. Сегодня они потребовали от него посильного выполнения этих желаний, а завтра желания могут оказаться непосильным. Предусмотрительный (по психологическому признаку ЛИИ (Робеспьер) не может так легкомысленно и беспечно обращаться с имеющимся у него на руках реально и трезво просчитанным им возможностным потенциалом.

Если у романтичной барышни, желающей за го счёт облагодетельствовать целый мир появятся ещё более смелые желания, он над ними посмеётся (или улыбки не сдержит), чем очень эту барышню обидит. Она-то ожидала увидеть в нём "островок счастья нынешнего дня" с подарками на сегодняшний вечер (всё тот же "мешок" Санта - Клауса), а "подарками" она в первую очередь должна поделиться с другими. Затем, чтобы и они поделились с ней своим будущим праздником. А точнее — праздниками, потому, что из таких мелких радостей можно по кусочкам по камушкам проложить себе дорогу к светлому будущему на всю оставшуюся жизнь. (Активация по собирательной сенсорике ощущений (+б.с.6), "запускающей" инициативную, творческую интуицию возможностей ЭИИ).

7. ИЛЛЮЗОРНАЯ ИЗБЫТОЧНОСТЬ ЭТИКО- ИНТУИТИВНОЙ ПРОГРАММЫ ДОСТОЕВСКОГО

Интуитивно - возможностное "творчество" (-ч.и.2) Достоевского работая на реализацию этических целей: пусть в жизни будет больше праздника, радостей и веселья для всех, тогда все смогут решить свои насущные проблемы с помощью окружающих, потому что в праздники все становятся особенно щедры и добры, охотно помогают друг другу, смело и решительно, без всяких предвзятостей и предубеждений Поэтому создавать обстановку праздника для всех очень удобно и выгодно: сегодня ты для кого- то устраиваешь праздник, завтра его устраивают для тебя. Получается такое стихийное приятное (точнее, — стихийно благоприятное распределение ЭКО-ресурсов и материальных благ тебя.)

Трудно найти человека, который бы с этим не согласился. Но Робеспьер оказывается как раз тем, кто с этим не соглашается: стихийное распределение и перераспределение материальных средств "под шумок", "под настроение", "под состояние" "опьянения праздником" будет несправедливым по отношению к тем, чьим весельем и состоянием опьянения воспользовались. То есть, фактически поступили против их воли, "через их голову", распорядились тем, что по праву является их имуществом, их жизненными ресурсами. Это с точки зрения нормативной ( ролевой, контактной) этики отношений Робеспьера — аморально, не совмещается с понятием добра, а значит и добрым поступком называться не может.

Заявление Достоевского о том, что он хотел сделать лучше для всех, ЛИИ (Робеспьера) не убедят: делать лучше для всех за счёт реального ухудшения условий для кого-то одного, пользуясь его состоянием — несправедливо и опять же, безнравственно. А этот, — один, он что, — не человек, права собственного мнения не имеет?

Робеспьер не понимает такого "хорошего и доброго", которое бы работало во вред справедливому. И он не понимает такого "лучшего", которое бы, поступая против нормативов "хорошего", "подружилось" бы с "плохим" (по принципу " враг моего врага — мой друг) отстаивало бы и интересы "плохого" (защищая свои приоритетные этические позиции (+б.э.1) по принципу: "Где я там и добро, там и эталон добродетели, потому, что я всем желаю добра и хочу, чтобы было так, как лучше для всех — то есть, хорошо для всех".

С точки зрения Робеспьера, "хорошо" для всех то, что справедливо для всех. (Каждый пьёт свой лимонад и танцует со свей девушкой).

Да, но в этой справедливости, с точки зрения Достоевского, слишком много разделений и слишком мало объединения. Всё слишком "порционно", а счастье — это не то, что можно раздавать по порциям, — его должно быть много для всех. А для этого все должны объединить свои усилия в общем построении светлого будущего по программе Достоевского, которая объединяет и хорошее — справедливое, с точки зрения приоритетной этики отношений, и лучшее — ИЗБЫТОЧНО СПРАВЕДЛИВОЕ, при котором излишки справедливого распределения материальных благ каждый член социума отдаёт другим, изживая в себе остатки частно - собственнических интересов и борясь с жаждой присвоения и накопительства в самом себе.

(В этой связи, опять же, как нельзя кстати вспоминаются шедевры советского кинематографа середины 60-х годов. В частности фильм Михаила Калика "Последний жулик" (с Николаем Губенко в главной роли). Последний заключённый выходит на свободу в канун наступления коммунизма. И опять же, только потому, что все тюрьмы в связи с этим счастливым событием закрываются, а современный социум так изобилен и избыточен, что досрочное освобождение единственного и самого последнего в стране человека, склонного жить присвоением чужой собственности, ровно никакого ущерба ему не нанесёт. На поверку выясняется, что и работящему человеку трудиться в этом обществе негде. Желающих работать больше, чем рабочих мест вокруг. Жулику негде применить свой криминальный талант: везде всего вдоволь, бери — не хочу, но только не из чужого кармана. У людей праздник, радость, счастливое событие— деньги отменили! Сжигают собранные в кучу денежные знаки, как сухую листву. Бегают счастливые советские граждане ясным солнечным утром по Городу Будущего в карнавальных костюмах, встречают зарю коммунизма, а несчастный жулик не представляет, как он будет жить дальше в этом счастливом обществе, где всё общее и всего навалом и вдоволь. И самое трудное — это научиться жить для других, научиться отдавать, а не присваивать. Из за чего он решает побороть в себе частно-собственнические инстинкты и борется со своим вторым "Я" за право разрешить себе быть щедрым и жить, как и все, для других.

Разве такое счастье возможно в мире, где всё разделено и распределено, пусть даже справедливо и поровну? И как долго может продлиться такое справедливое распределение, если оно вообще возможно? Попробуй только распредели всё на равные части, тут же найдётся желающий отобрать паёк у того, кто слабее его, чтобы выгодно продать или пустить в оборот свой. И так будут поступать все. Какая уж тут справедливость? Опять начнётся неравное распределение и перераспределение излишков. А кроме того, не будет той гармонии и того ощущения всеобщего праздника, всеобщей радости и счастья, которое только и возможно в единстве и ощущается только в единстве.

8.РЕАЛЬНОСТЬ ВНОСИТ СВОИ КОРРЕКТИВЫ

"Борьба" со вторым "Я" — со своим "АЛЬТЕР-ЭГО" на уровне СУПЕРЭГО, за остаточные приоритеты аспекта волевой сенсорики, пытающегося сохранить хотя минимум материального ЭГО-б.с.беспечения, необходимый для выживания и существования в этом мире, В РЕАЛЬНОСТИ (а не в сказке и не в мечте) заканчивается подавлением и вытеснением чувства жалости и сострадания к себе, подавлением и вытеснением чувства страха и ощущения незащищённости в этом лучшем из миров, сменяющихся ощущением защищённости коллективным счастьем в новом, теперь уже "избыточном" социуме. И правда, зачем держаться за своё, пусть даже минимальное и жизненно необходимое, если мир вокруг так "избыточен", а все вокруг так "счастливы", что у тебя никто и ничего не отберёт, потому что всем своего девать некуда?

Самое страшное в идеалистической программе ЭИИ — это подмена реальности мифом, подмена действительного желаемым, подмена реального воображаемым.

И социум не избыточен, и предполагаемая щедрость как реакция на избыточное материальное соц. обеспечение — это более, чем миф. Такой же миф, как и воображаемая отмена денежных знаков, сжигаемых как мусор на каждом углу.

Этот мир никогда не сможет быть избыточным, потому что требования ЭГО- программ каждого ТИМа во многом, далеко и надолго опережают возможности их реализации. Потому, что реальность не поспевает за мечтой. А работа на реализацию всех ЭГО- программ во всех социумах и во всём соционе требует огромных материальных вложений на обеспечение их в эволюционных и в инволюционных целях, в настоящем, конструктивном и реконструктивном прошлом (далёком и близком), а также в ближайшем и далёком будущем.

У человечества есть масса других забот, кроме как накормить один раз всех до отвала и бесконечно долго праздновать "день святого Лентяя" в карнавальных костюмах, радуясь наступлению эры всеобщего благоденствия, которая, по непонятно каким причинам, теперь будет длиться "вечно". (Сама идея напоминает чудовищно страшный эпизод из сказки "Пиноккио", в котором дети, отправившиеся в вечно праздничную "страну лентяев", пресытившись в первый же вечер праздными развлечениями, тем не менее, уже на следующее утро все до единого уже превратились в ослов и отправились на пожизненные каторжные работы. Такова расплата за иллюзии, таково наказание за стремление к бездумной и бессмысленной праздности, превращающей человека в тупое и глупое животное.)

Трудно даже представить себе, чтобы такие идеи повлияли и подействовали на ЛИИ, Робеспьера, программного логика, который вне мысли, вне потребности мыслить вне мыслительных процессов не представляет себе существования!

И тем не менее, и влияют, и действуют, приглушая его зону страха мифами о воображаемой и достижимой избыточности: если у всех всего будет в изобилии, у тебя никто и ничего не отберёт и необходимость в равном и справедливом распределении отпадёт сама собой. Кому нужно это порционное убожество с равно пайковым распределением материальных благ, если у всех всего вдоволь — гуляй, не хочу!

При избыточном социуме все будут щедры и любвеобильны и значит потребности по вечно голодному и жаждущему активации аспекту сенсорики ощущений (-б.с.6) у Робеспьера также будут удовлетворены. Если у всех всего будет вдоволь ему тоже многое из желаемого перепадёт: все сенсорные блага на бесконечном сенсорном празднике жизни у всех будут общими и избыточными: вечный пир на всеобщем и бесконечном празднике Любви и Согласия. Где рядом всегда можно ощутить и крепкий дружеский локоть, найти щедрое, любящее сердце. А ради этого можно отказаться от потребности мыслить, от желания рассуждать здраво, логически.

Вовлекаются ЛИИ в секту, ещё как вовлекаются, отказываются от способности логически мыслить, предвидеть возможную последовательность событий по интуиции потенциальных возможностей, теряют способность сравнивать это с попытками аналогичных авантюр в прошлом, когда "пиром хищников" "праздник всеобщей любви и согласия" и заканчивался. Причём, наиболее убеждённые романтики и идеалисты были на этом "празднике" чем - то вроде "дежурного кушанья" — оно этом на "пиру хищников" никогда не переводилось. Именно за счёт желающих подтвердить ли