татьяна исаченко
Какой красавец, - говорят - мужчина, Высок и строен и широк в плечах!" А рядом с ним шагает "половина", Чуть-чуть поодаль с сумками в руках. Глаза от глаз людских стыдливо прячет - Безрадостные, тусклые глаза, Идёт она, идёт и чуть не плачет, Но мне заметна горькая слеза. А на него глядят все дамы скромно, В душе завидуя его жене, Не зная, что жена законная Идёт с тяжёлой сумкой в стороне. Вот вижу - шествует другая пара, Как будто бы невзрачный мужичок, А рядом с ним роскошная судара Идёт, прижавшись к мужу под бочок. Я посмотрела на лицо мужчины И вдруг увидела, то был не сон, Как любит он "вторую половину", И как прекрасен он, и как умён! С тех пор красивым у меня зовётся По-настоящему лишь только тот, С которым рядом женщина смеётся, С которым рядом женщина цветёт.

В не раз уже заштопанном халате

Из яркого цветного волокна

В больничной переполненной палате

Стоит старушка, плачет у окна.

Её уже никто не утешает-

Все знают о причине этих слёз.

Соседок по палате навещают,

А ей, лишь раз, сынок халат привёз.

Про тапочки забыл, сказал смущённо:

— Я завтра привезу… Потерпишь, мать?

— Конечно, потерплю. Я ж на перинке

И в шерстяных носках могу лежать.

Куда мне тут ходить? Простора мало.

Покушать санитарки принесут.

Меня болезнь настолько измотала,

Что мне б лишь полежать, да отдохнуть.

Вздохнул сынок, отвел глаза в сторонку:

— Тут… Понимаешь…Дело есть к тебе…

Всё это очень путано и тонко…

Но ты не думай плохо обо мне!

Квартира у тебя стоит пустая,

И мы с женой подумали о том,

Что ты то там, то тут… Одна… Больная…

Поправишься — к себе тебя возьмём!

И внуки будут рады, ты же знаешь!

Они души в тебе не чают, мать!

Всё!Решено! Ты к нам переезжаешь!

Твою квартиру будем продавать!

Достал бумаги, молвил без сомненья:

-Я все продумал, мне доверься, мам…

Как только мы увидим улучшенья,

Отсюда сразу жить поедешь к нам.

Что скажешь тут? Он сын ей, кровь родная…

А внуки- ради них и стоит жить!

И подписала, не подозревая,

Как все на самом деле обстоит.

Проходят дни, проходят и недели…

Сынка все нет. И вряд ли он придёт.

Старушку тешали и жалели…

Но кто же и чего тут не поймет?

А с каждым днём старушка всё слабеет

И по ночам все чаще снится сон,

Как кашку по утрам сыночку греет,

Но плачет и не хочет кушать он.

И первые шаги сынка-малышки,

И слово, что сказал он в первый раз,

И первые царапины и шишки,

И детский сад, и школа- первый класс…

Врачи молчат, стараясь что есть силы

Хоть как-то ей страданья облегчить.

А родственники строго запретили

Старушке про диагноз сообщить.

Она не знает, что больница эта-

Не городской простой стационар,

Что шансов на поправку больше нету…

Но, для нее незнанье-не кошмар.

Табличка «Хоспис» на стене у входа

Ей ни о чём плохом не говорит.

На странные слова давно уж мода

И нужно ли кого за то винить?

Она не знает, что сынок исправно

Звонит врачам, в неделю раза два:

— Вы ж говорили- умирает… Странно…

Что до сих пор она ещё жива…

Она жива. Она всё ждет и верит,

Что сын придёт, обнимет, объяснит,

Откроются сейчас палаты двери,

Она же всё поймёт и всё простит.

С последних сил встаёт она с кровати.

Держась за стенку, подойдёт к окну.

Насколько ей ещё терпенья хватит

Так верить безразличному сынку?

Она готова до конца стараться.

И сил, что нет, она должна найти.

Вдруг он придёт? Она должна дождаться!

Придёт…Ну как он может не придти?

Стоит и плачет… Ждёт от сына вести…

На небо лишь посмотрит невзначай

И теребит рукой нательный крестик-

Мол,подожди, Господь, не забирай