Снова повторяется то, что было у меня и раньше. Ехал в трамвае, вспоминал жителей планеты, у которых гравитация вбок и поэтому — посмейтесь — одна нога короткая. Да, это у Станислава Лема было. Не сказать, что Лем играл какую-то особую роль в моей жизни и я бы часто о нём думал. При этом особенно удивительно, что именно сегодня я его вспоминал, ещё не зная, что он ушёл от нас в мир лучший. Новости, как правило, не читаю, всё рассказывают друзья, коллеги, иногда, как и в этот раз, почёрпываю в журналзах.

Это не первый случай, когда взявшиеся как бы ниоткуда навязчивые или же лёгкие мысли о каком-то человеке или явлении оказываются связанными с реальными событиями. Надо бы фиксировать, для интереса, а то по-моему про это ни одной записи у меня нет.

А Лем… С его уходом словно рвётся последняя ниточка, связывавшая для меня фантастику старой школы с новомодной. Не знаю, почему так, вроде бы и Борис Стругацкий жив, доброго ему здоровья, и ещё кто-то, кого я наверняка не читал; но Лем, тот самый, который написал «Сумму технологии» и до последнего времени писавший актуальные статьи на своём сайте — казался каким-то незыблемым гигантом, ископаемым критическо-аналитической мысли царства грубого материализма. Он всегда был для меня чужим, несмотря на то, что были интересны и его «Сумма», и его повести-рассказы, которые составили некторую часть фундамента моего мировоззрения — он для меня непонятым и чужим и останется.



     — Пан Станислав, как вы считаете, должно ли человечество пытаться узнать правду о существовании жизни после смерти? Верите ли вы в такую жизнь сами, верите ли в то, что она вечна? Какую судьбу после смерти хотели бы вы лично для себя?

     — Несмотря на то, что некоторые считают меня писателем SF, я рационалист и страшный скептик, который не верит в бермудские треугольники, НЛО, телепатию, психокинез, духовную жизнь растений и тысячи других бредней, которыми питается эта литература. Если я когда-то писал об этом в своих книгах, то исключительно в абсурдно-юмористической манере. Я также не верю в жизнь после смерти, потому что этому нет ни малейших научных доказательств.   

Ещё про Лема