Разделочная доска для чувств.
Каждое - надвое, поровну.
А все равно кажется,
что у него кусок больше.....

P.s. - Любимый!Не обижайся:)

Тонкие длинные пальцы протянули горящую свечу. Хотя, впрочем, нет, не протянули - просто держали некрепко, оттого и показалось, что протянули. И захотелось - поддержать, принять, но не хватило смелости. То ли пламя показалось слишком ярким, то ли медленно стекавший расплавленный воск обжигал взор... Да и вправе ли? Взять свечу, не зная, что есть эта свеча, и как к этому отнесутся длинные тонкие пальцы. А свеча дрожала от сомнений, и в ее огне отражалась полупрозрачность глаз...

Лежа в постели, лень свою лелею...

Вздутые жилы стопы. Реки вен текут к пальцам. Пальцы - рваная линия суши, полуострова, и значит вокруг море, или океан, и стою я, величественная, на покоренной вздымающейся водной стихии. А может, это всего лишь лужа, и все мое величие - это величие воробья, видящего орла в зеркале.

В стремлении к звездам замечена иная тенденция: кружить по однажды выбранной орбите в вечном поиске. И вращение вокруг точки создает ощущение полета.

Правда - она всегда проще, чем нам кажется, когда мы стремимся быть честными.

Девочка
с большими глазами
наводненными вчерашней болью
(осадок в виде слез,
почти незаметен)
подсказала бабушке дорогу
и так остро захотелось вдруг тепла
что схатилась за пирожковую ниточку
улыбалась, говорила слова
(бусины шкатулки сердца)...
Пожелали счастья.

Михаил Веллер Бога нет, когда нет тех, кого любишь.

Виктор Пелевин. Затворник и шестипалый.
- А разве боги умирают?
- Еще бы. Это их основное занятие.

Джордж Оруэлл. 1984От усталости Уинстон превратился в студень. Студень – подходящее слово. Оно пришло ему в голову неожиданно. Он почувствовал себя не только дряблым, как студень, но и таким же полупрозрачным. Казалось, если поднять ладонь, она будет просвечивать.

- Иногда,- сказала она, - тебе угрожают чем-то таким… таким, чего ты не можешь перенести, о чем не можешь даже подумать. И тогда ты говоришь: «Не делайте этого со мной, сделайте с кем-то другим, сделайте с таким-то». А потом ты можешь притворяться перед собой, что это была только уловка, что ты сказала это просто так, лишь бы перестали, а на самом деле ты этого не хотела. Неправда. Когда это происходит, желание у тебя именно такое. Ты думаешь, что другого способа спастись нет, ты согласна спастись таким способом. Ты хочешь, чтобы это сделали с другим человеком. И тебе плевать на его мучения. Ты думаешь только о себе.

Сергей Довлатов. Компромисс.- Учтите, новорожденные бывают так себе…
- Выберите лучшего. Подождите, время есть.
- Месяца четыре ждать придется. Раньше он вряд ли на человека будет похож. А кому и пятидесяти лет мало…

Сергей Довлатов. Заповедник.
(В разговоре с женщиной есть один болезненный момент. Ты приводишь факты, доводы, аргументы. Ты взываешь к логике и здравому смыслу. И неожиданно обнаруживаешь, что ей противен сам звук твоего голоса…)

Ромен Гари. Воздушные змеи.Я искал что сказать, потому что всегда приходиться прибегать к словам, чтобы помешать молчанию говорить слишком громко…

Есть выздоровления, которые разрушают больше, чем болезнь.

Надо остерегаться переизбытка ясности и здравого смысла: это превращает жизнь в ощипанную птицу, лишая ее самых прекрасных перьев.


Михаил Веллер. Приключения майора Звягина.А знаешь, что такое средний человек? Это тот, кто проживает жизнь только до середины. А дальше – жизнь продолжается, а судьба уже кончена…

* * *
Оборвали на полуслове –
Каждая мысль влетает в копеечку…
Всякая фраза болью подкована,
В любой из строк – тоска бесконечная.

Оборвали на полувзгляде,
Не дали насмотреться вволю на солнышко.
И белый снег уже – верно – падает,
А тепло покидает нас неслышно.

А любовь оставляет нас друг другу:
Живите, мол, как знаете, а я уж – дальше по городу.
И кто-то мечется – глаза испуганы,
А кто-то свято хранит птицу-голубя…

* * *
Сжавшись в маленький комочек-кулачок,
Слабый и дрожащий от озноба,
Выскользнуть незримо вон. Окраина, чертог
Королевства бессильной злобы.

Крошечка-точка в огромной вселенной не ви/дна.
Таких там – разноцветные россыпи.
Их ли вина, что затерялись в обидах?
Неразличимы, да и незаметны попросту.

Чуть всхлипнув, склониться над выпавшим замыслом.
Погасшая искра не станет поводом
К драме творческих душ. Возродить её заново –
Чуткое сердце не захочет пробовать.

Тихий укор в усталых послушных глазах
Не создаст вселенской молитвы
Об огне, который замолк и зачах
под неустанным нескончаемым ливнем...



РВАНЫЕ СТИХИ
ЦИКЛ

1.Крик.

Давлюсь

Пара десятков добрых, любимых

Мною. И любящих. Верных.


А в моей – узкой и тесной – скверно.

[
Дивлюсь

И ту, которой служу.

Фальшивость суждений че/рпаю го/рстями.
В раскрытых ладонях их слизь.
Мне безразлично. Но как-то горестно,
Что под стать моей боли пришлись

Эти лживые строки...

Да не боль, не страх. Диссонанс
С миром творческих жизней и света.
Видать, не отсюда. Видно, я вас
Знаю лишь понаслышке. Ещё бы –
Похоже, я с совершенно другой планеты.
Уже предрекали. А я хочу, чтобы

Сдохли разнообразные пророки...



2.Тоска.

Пустое множество. Слепое творчество.
Рваный стих.
День затих,
И снова ночь брызжет, корчится
Строками вместо сна,
А истина проста...
Слепое творчество. Ни глубины;
Ни взгляда
не падает.
Ни силы. Бессильны. Не нужны.


4.Отчаяние.

Нервозно и как-то звонко
Заколотилась мысль.
Зачем душе этой тонкой
Столь громоздкий смысл?

Толпища как будто просящих
У дверей в беспорядочной очереди,
Они ждут назначенного час,
Как в приемной, осев прочно

Во мне... изнутри точат,
Разъедая живую энергию,
Верно, аккуратно и точно.
День за днём. Мелко. Нервно.

Да постылы, а всё равно рвутся рваться –
Разрываться по воздуху сочетанием гласных,
Тем уничтожая... Сколько? Двадцать?
Двадцать тысяч? Крикливых? Разных...

В бешенстве жить невозможно!
Где найти от покоя дверцу?
Звонко и как-то нервозно
Ключами звякнуло сердце.


РОССЫПИ


1.Смутная едва-усталость.
Бисер времени рассыпан по избитому паркетному полу/.
Что с тобою за весну за эту сталось?
Отраженье бледных черт знакомо только зеркалу,
И больше никому.
Никому, знать, неведомо.

2.Тысячи мелких осколков и капель, цветных и прозрачных,
Светлой бусинкой – каждому.
Другу – родниковой жемчужиной – пожар тушить.
Круг тянущих руки не узок, а значит
Осколки разбитой впопыхах души
Ещё годятся на домашние коллекции. Так жадно
и красиво блестят они на Солнце,
И даже иногда переливаются...

3.Но Солнца нет. А без него простые камни с берега,
Волной облизанные камушки – те больше радуют.
А у погоды очередная простуда.
Никто её в шаль не укутает бережно,
Она чихает порывами ветра, её лихорадит,
Знобит, и дышать ей трудно,
И оттого дождями льются слёзы...
Дождь идёт с нами в ногу, но его явно больше,
Чем нас.

4.Отчего до друга в метре от меня никак не дотянуться?
Ходим кругами знакомых дорог,
А потом провожаем ещё один день без слова,
Что продлило бы нас хотя б на минуту
Рядом, без долгов и тревог,
Ты ничего не должен ей, я – ему, и мы снова
Свободны и естественны...
Уже забываю, как это.

5.Близкий – он совсем рядом, но
Какой подозрительный стеклянный купол!
Я из тех смешных наивных кукол,
Кому ловить движенье тонких пальцев суждено,
И, кланяясь по мановенью нитей,
Ещё почитать себя независимой.


6.Прищур глаз. Словно вор, крадучись, незаметно
Слеза забралась в густые сумерки ресниц.
Взмываю ввысь, хочу красок, но – Небо бесцветно!
Изгиб бровей – перебитые крыла птицы.

- Всё сказанное – вздор. Мне просто неле..
- Нелегко?
- Нелепо.

Ещё одна несостоявшаяся, загнанная весна стонет


7.Чётки – в ладонях, ладони – к сердцу ближе.
Верую.


***

Как тебе там
Рисовать ночами круги
Без циркуля, без цели?
Тянуться до руки,
Едва скользнув по телу?

Как тебе там
Босой на цементном полу
Баюкать скачки нервов,
Не сказав ни о чем никому,
Распускать хвост веером?

Как тебе там
Есть безвкусные груши
Гадать на кофейной гуще..

..-Я не помню, бывает ли лучше.
Я ветер слушаю.

***
Легкая небрежность и ни слова.
К приходу слезу спрятала.
Сложила вдвое – беречь.

Не хочу становиться оковами.
Ступаю по перекресткам марта.
Слегка опущены плечи.

Боюсь проснуться, когда ты – нет.


ПИСЬМО
В небесах пустынно и одиноко,
Здесь часто прохладно,
А без тебя и на земле холодно,
В небесах и подавно.
Взлететь бы, но крылья оказались мокрыми,
То ли от слез, или с недавнего снегопада.
Бессмысленно болтаюсь на облаке.

В небесах тихо и светлым-светло.
Подо мной щебечут разноцветные огни.
Сложить крылья, сорваться вниз –
Может, попаду в твое окно? –
Но шанс один из миллиона.
Миллиона попыток нет, есть одна.
Там – стекла, бетон и окна,
Ты в чёрной ночи без сна…
Вниз?.. Вниз.


ФАНТАЗИЯ
Шагали глаза в глаза.
Целовали упавшие реснички как целовали лучики солнца.
Тянула пальчик в небо: «Смотри, вон, вон то
вчерашнее утро, спряталось за

тенью. Прячется. Спит.»
Ловили косые стрелы прохожих, лепили из них зверинец,
Смеялась и рисовала с ладошей гнутые линии:
с них открывается чудный вид…

Шагали глаза в глаза.
Проливной дождь вымыл следы как проливные слезы вымыли душу.
Ушла, устремленная, совсем не торгуясь, что лучше.
Смахнула как фантазию.



* * *
Совершенно нагая – не зная стыда,
Совершенно нагая – в снег босыми ногами
Душа – комочек веры,
Душа – оголенные провода
Не знала,
что обмороженные ступни – ерунда,
что хуже, когда в глазах – север,
и поднять камень для броска
не составляет труда…

А снег – лишь каприз и постоянство природы,
Расшалившиеся нервы…
Душа – огненная болевая точка,
Душа – комок грязи,
глубокая борозда,
брошенная собака ничейной породы,
И было решено, что можно бросать…
Бросать в брошенное – оно и будто угодно…

Она не стала злее,
забралась в апельсиновые корки дома
целовала несуществующие окна
выучилась тоже ломать
чью-то веру
дала обет темноты…
А кто-то невидимый твердил: Не верю!
Кто-то твердил: мне нужна ты…
Кто-то чуял истому…

Когда с лезвия ножа
В любящих руках стала капать кровь –
Настоящая, красная кровь –
Мне сказали: жги мосты.
И я сожгла.



* * *


Ждала, обгрызая кончики пальцев и крыльев
Ждала, щурилась на нещадное солнце, молилась
Ждала. А выйдя за ворота, разгребла траву сорную
И нашла знакомые следы. В другую сторону.


* * *
Знаешь, сейчас такой ветер –
В нем слышатся прошлые слезы,
Где мы - полстиха вместе,
Полвека - раздельно. Прозой.

Знаешь, в его сыром плаче
Затеряна наша близость
Чернильным пятном на пачке
стихов из осенних листьев,

белесых промерзших мыслей
и восклицательных знаков.
Так что ж мы: сорвались вниз
или сделали шаг?

Знаешь, весенний насморк.
Как и у ветра - простуда.
Я только ему рассказываю,
Как мне без тебя трудно.

* * *
Не целовала целую вечность…
Только – в глаза,
в белый пух ресниц снежных,
Только – во сне,
на грани между
дыханием и прикосновением…

Сомневаясь, выбираю наиболее пассивный вариант, а потом ловлю себя на
мысли, что не то это, не этого хотела, но рваться куда-то уже поздно...
То, как и чем я живу, иной раз сложно даже для меня самой, а для кого-то и
вовсе неприемлимо. Но противоречия - это моя природа, вот только не
хочется, чтобы они несли разочарование, и боязно задеть своей
неосторожностью. Хочется нести радость, но часто выходит по-другому.
Наверно, трудно меня воспринимать без оговорок, и потому привязанность,
бывшая радостью, начинает иной раз превращаться в боль...

15.04.03.