Это спасает, когда кто-то не умеет говорить. То, что надо говорить в глаза. Это заставляет страдать, когда начинает казаться, что так и будет. Любовь за шесть центов.
Это опьяняет, когда всё уже сказано глаза в глаза, и начинаешь чувствовать за этими буковками любовь. Это сводит с ума, когда буковок уже не хватает.
Это душит, когда "абонент временно не активен".
Это убивает, когда так продолжается сутками.
Это настораживает, когда чувствуешь, что эти буковки, которых так долго ждал, просто формальность.
Это опустошает, когда чувства, вплетённые во фразы, тонут в сумерках белой ночи без ответа.
Это обнадёживает, когда утром тебя будят такими искренними извинениями.
Это раздражает, когда следующей ночью всё повторяется.
Это пугает, когда на утро уже никто не извеняется.
Это причиняет боль, когда на последний вопрос, троеточиями вышито "не знаю".
Это страшно, когда кто-то не умеет говорить. То, что надо говорить в глаза.

Он говорил ей: не уходи. я люблю тебя, я дышу тобой. а она не верила: доктор, он меня любит? не знаю, вскрытие покажет, - сказал доктор и вскрыл черепную коробку. там были все. кто угодно. но только не она. она рассердилась и ушла. а он умер. при более подробном вскрытии, её, и только её следы были обнаружены в его лёгких. она оставила там кружку, какие-то деньги и укрепляющий лак для ногтей. за своими вещами она так и не пришла. наверно, думала, что забыла их в чьей-нибудь ещё черепной коробке. дура.

Ты опоздал, ну как всегда.
Ты опоздал, а я ждала,
Что ты признаешься вчера,
Что я тебе ещё нужна.
Ты не признался, что скучал,
Что ты всегда меня прощал,
Когда тебе я изменяла...
Но ведь и я тебя прощала!
Ты опоздал, и я уж не вернусь.
И сердце всё наполнит грусть,
Когда ты вспомнишь обо мне,
Сжигая душу всю в огне.
Ты будешь плакать и кричать,
Меня вернуться умолять.
Но хоть тебя ещё люблю,
При встречи мимо я пройду.
Ты очень нужен мне, поверь,
Но со мною человек другой теперь...
Ты опоздал, моя закрыта дверь,
И в душе моей опять метель.