Порты:
Представьте себе, кесарь закрыл порты Метхенберг, Ротфогель и Киршенбаумен. Мало того, он конфисковал у почтенных негоциантов корабли, причем пустые
, – закатил глаза Вальдес, – Пфейхтайер – замечательный человек. Он был дриксенским фельдмаршалом и написал величайший труд по стратегии и тактике. Все уважающие себя полководцы воюют по правилам Пфейхтайера, вследствие чего проигрывают полководцам, себя не уважающим, что вы и наблюдали в Фельпе
Фридрих: – Тут с какой стороны посмотреть. – Луиджи не выдержал и фыркнул. – Вальдес говорит, Фридрих нравится сразу дамам, «павлинам» и горячим генералам
В тридцать тысяч оценивалась «старая» дриксенская армия, оставленная в Лёйне после неудач 97 года, стоивших Фридриху фельдмаршальского жезла, а Его Величеству Готфриду – Гельбского плоскогорья
– Шмыгнут, – решил Луиджи и спросил то, что давно собирался: – Хоть ты мне скажи, как «гусей» правильно называть, дриксы или дриксенцы?
– Для талигойцев они дриксенцы, то бишь подданные кесаря, – если Вальдес и удивился вопросу, то вида не показал, – а для бергеров и иже с ними – дриксы. Это больше, чем вражда... Куда там эсператистам и олларианцам!
– Почему? – солнце все еще не желало заходить. Наоборот, оно словно бы приподнялось и стало еще больше. – Что они не поделили?
– Был бы здесь мой родственник Вейзель или, того страшнее, моя тетушка, – Вальдес сделал большие глаза, и фельпец не выдержал, хихикнул, – ты бы погиб под обрушенными на твою голову «гусиными» прегрешениями. Бергеры не забывают ничего. Это у южан месть на клинке: смыл и забыл, у северян она – в костях. Не вытащишь.
– Расскажешь? – Это не первый закат, который он видит и не последний, почему же так тошно?
– Ну, держись. – Пусть болтает о чем угодно, потому что нет ничего страшней молчания и красно-черной бездны. – Да будет тебе известно, что дриксы, гаунау и бергеры в Золотых землях – чужаки. Обитали они раньше за Полночным морем, вариты – в Седых землях, агмы – на острове Агмарен. Вариты и агмы были родичами, но не очень ладили.
Мой дорогой дядюшка Вейзель меня укусит, несмотря на всю свою кротость, только сдается мне, что островитяне портили кровь варитам не хуже, чем марикьярские корсары обитателям побережья. Увы, агмам не повезло. На остров навалились льды, пришлось уходить на юг.
Бедняги решили перебраться к варитам, но налетать, грабить и убегать совсем не то, что прийти и поселиться. Их не пустили и изрядно потрепали. Агмы двинулись дальше, через море, которое тоже оказалось не в духе. До Золотых земель добралась едва ли половина тех, кто бежал от варитов, и едва ли четверть ушедших с Агмарена. Злиться на стихии в те времена было неприлично, винить в своих бедах себя – неприятно. Вот агмы и решили, что во всем виноваты вариты, которых и прокляли по всем правилам демонопочитания.
– Предки дриксенцев и гаунау приняли эсператизм, а бергеры остались язычниками, – припомнил Луиджи полузабытые уроки, – если я ничего не путаю.
– Они могли принять что угодно, – вздохнул Вальдес, – ненавидеть друг друга им Зверь и тот не помешает.
Солнце стало еще краснее, к нему по остекленевшему морю тянулась винная тропа... Только кэналлиец мог глядеть в такое небо с улыбкой.
– Странно, что агмы не остались на побережье. – Луиджи принуждал себя спрашивать, но заставлял ли себя Ротгер отвечать?
– Они хотели. – Черно-красные волны медленно вздымались, начинался прилив. – Агмы бросили якорь в нынешнем Флавионе. Грабить там было некого, пришлось заняться охотой и, страшно подумать, земледелием, но травку они кушали недолго. В Седых Землях снова похолодало, и теперь за море потянулись уже вариты. При виде обретенных родичей агмы воспряли, перековали плуги на мечи, и началось...
Ротгер махнул рукой и засмеялся. Через несколько дней он выйдет с двумя десятками кораблей против шестидесяти.
– А что было дальше? – на закате не говорят о своей войне, своей любви, своих детях.
– Сначала побеждали агмы, но вариты все прибывали. Будущим бергерам пришлось отступить, сперва в нынешнюю Восточную Дриксен, а потом в Торку, где и засели. Лет через сто они совсем отреклись от моря, что лишь укрепило их любовь к родичам.
– Но корабль на гербе у них остался.
– Корабль еще не самое худшее, – в глазах Вальдеса плясали рыжие отблески, словно вице-адмирал глядел в огонь. – Бергеры чудовищно добродетельны. Взять хотя бы моего дядюшку. Представляешь, он ни разу, повторяю, ни разу не изменил тетушке. По крайней мере, он так полагает.
– То есть? – не понял Луиджи, пытаясь не думать о красном солнце, которое, казалось, раздумало садиться.
– Ну, – сощурился Кэналлиец, – бывают обстоятельства, в которых добродетель, сама о том не подозревая, попадает в лапки к пороку...
– Мне известна только одна по-настоящему кровная вражда, – изрек Бешеный, – ваша с бергерами. Или, если угодно, бергеров с вами, но моей марикьярской половине она кажется такой утомительной.
– Я бы назвал это иначе, – будь Олаф здоров, он бы сейчас покачал головой, – Бергеры и гаунау живут только войной, от которой мы устали. До безумия. Если б талигойцы в свое время не заключили союз с Бергмарк, мы могли бы попытаться понять друг друга.
– Я слишком легкомыслен, чтобы тонуть в веках, – про Бешеного говорили, что он станет смеяться и в Закате, это походило на правду, – но, помнится, Манлий сошелся с агмами по расчету, а не по любви. Она пришла потом.
– Это всего лишь законы, сударь. Гальтарские законы. С точки зрения нынешних эсператистов, они еретичны, но кодексы пишут не для богов, а для людей. Осужденный без признания вины дерется с осудившими, сколько б их ни было. Первым в кабитэлский период этим правом с благословения святого Адриана воспользовался Ивиглий Пенья, последним – Цинна Марикьяре в 344 году Волн. После запрета Агарисом боев на линии об этом постарались забыть.
– Герцог Алва говорит то, что соответствует действительности. – В посольском ряду, кашляя и кряхтя, поднялась коричневая фигура, и Дик узнал дуайена. – Древнее право подразумевало божий суд во всех Золотых землях. В Дриксен этот обычай позабыт, но не отменен и по сию пору. Не правда ли, граф фок Глауберозе?
Затянутый в темно-синее дриксенец походил на замерзшее копье.
– Дриксен – страна чести и памяти, – холодно произнес он, – но я не предполагал, что в Урготе столь хорошо знают наше прошлое.
Дикон рванулся, видя лишь удаляющуюся спину в черном с золотом плаще, но чужак вцепился в него, как дриксенский быкодер (Порода собак, известна своей хваткой и упрямством.)
Дриксенский быкодер — порода собак, специально выве¬денная для бычьей травли, отличается бесстрашием, упорством и «мертвой» хваткой, обусловленной строением челюстей (курносая укороченная морда, специфический прикус). Собака среднего роста, очень мощного сложения, мускулистая, короткошерстная, выглядит приземистой из-за бочкообразной груди и коротких кривых лап.
Представление о породе может дать старотипный английский бульдог.
Как всегда, Альдо попер вперед не хуже дриксенского быка.
Дриксенская рысистая порода — выведена путем скрещивания линарских жеребцов с «густыми» алатскими кобылами. Крупные, красивые, добронравные лошади, унаследовавшие от линарцев кроткий нрав и нарядный высокий ход, а от алатской породы — мощь, густые гриву и «щетки», рыжую и гнедую масть. Пользуются популярностью у дриксенской, талигойской и гайифской знати благодаря способности везти экипаж рысью, по резвости сопоставимой с галопом.
– Самый дальний из прудов полностью не замерзает даже в большие морозы, и там зимуют три пары настоящих дриксенских лебедей, не считая полчища уток.
– Это в самом деле дриксенские лебеди, – Валентин провел рукой по перилам, – их выписали при Алисе и для Алисы. Кажется, это самый крупный вид. Помню, я маленький был, младше Питера, отец нынешнего вожака меня случайно крылом ударил и сбил с ног… Арно, очень похоже, что мне хочется напиться.
Графиня Рафиано с силой толкнула столик, на котором стояла здоровенная дриксенская ваза, расписанная фруктами и цветами.
Королева сидела в своем любимом кресле и слушала житие святого Адриана, которое читала графиня Рокслей, вряд ли соображавшая, что за слова она произносит. Остальные чего-то ждали, то и дело скашивая глаза в угол, где стучали огромные дриксенские часы.
Пришел слуга, принес глинтвейн. Две дриксенские кружки с золотыми ручками и вызолоченными крышками. В Эпинэ вино со специями не кипятят даже зимой, в Ноймаре ужин начинают с глинтвейна.
Первый маршал великой Талигойи пододвинул кресло к столу и взял золотистое дриксенское перо.
В Доннервальде очень хорошие вязальщики, и я попросила одного человека подобрать то, что нужно зимой на войне. Кроме того, я привезла вам дриксенские часы. Вы привыкли, что с кесарией можно только воевать, но сейчас все изменилось, и мы теперь вместе, потому что нужно убирать скверну.
Мои нынешние комнаты выдержаны в цветах Алисы и обставлены эйнрехтской мебелью, в парке есть Лебединый мост и Лебединый павильон, однако внутреннее убранство напрочь лишено изображений сих известных верностью птиц.
– На моей памяти так было всегда, – Придд приоткрыл дверь и остановился, пропуская даму вперед, – но я могу расспросить старых слуг.
– Спросите, мне интересно. – С лебедями разделались, но кто? Ангелика или Вальтер? – Кажется, я в самом деле проявила несвойственную мне аккуратность. Думаю, кресла лучше передвинуть к окну.
Валентин считал так же, более того, он шедевры дриксенских мебельщиков и передвинул, причем с изяществом.
Именно Бакра, ведь Ворон не целился, похоже, он вообще нажал курок случайно, перехватывая пистолет. Эти дриксенские курки так легко соскальзывают…
— Не меня, — честно признался Дик, хотя ему очень хотелось многозначительно скривить губы и обронить что-то о преимуществе дриксенских оружейников над прочими. Может, он и поддался бы искушению, будь у него при себе пистолеты, но это было слишком дорогим удовольствием.
Офицер в лиловых полуденных тряпках торопливо преклонил колено. Гальтарские туники, дриксенские клинки и золото, золото, золото…
В погребе, под капустной бочкой, обнаружился тайник-колодец, а в нем — уйма всякой всячины: от торских меховых сапожек до дриксенских пистолетов и морисских благовоний.
В погребе, под капустной бочкой, обнаружился тайник-колодец, а в нем — уйма всякой всячины: от торских меховых сапожек до дриксенских пистолетов и морисских благовоний.
Неудобная рукоять, лунки от выпавших мелких камней, полуслепой лиловый набалдашник; хороша была разве что сталь. Один из утраченных в древности секретов… Потом мориски и кэналлийцы, а позже и дриксенцы научились делать не хуже, но странного узора на смертоносной глади так и не получилось.
Разгневанный маршал не выдерживает и убивает скандалиста из пистолета работы эйнрехтского мастера Файермана.
. Эти особенности заставили дриксенского астронома Иоганна Берда прийти к выводу, что вокруг Кэртианы вращаются не пять звезд, а восемь, но после протеста Танкредианской академии он отрекся от своей идеи.
Дик без труда парировал резкий, но прямолинейный выпад. Понятно... Дриксенская школа! При Алисе она гремела, ну так то при Алисе! Без гайифских финтов нынче не выжить.
– Разумеется, – кивнул Ариго, – классика кинжала не предусматривает, что, между нами, свидетельствует не в ее пользу. Я уже говорил, что дриксенская школа – это линарец для парадов.
– Да, Герман, – подтвердил барон, – ты это вчера говорил, но я с тобой не согласен. Я высоко ценю северную школу, которую по недоразумению называют дриксенской.
Ну и хвала Пфейтфайеру. Неожиданностей не будет, но отсутствие неожиданностей не равняется отсутствию неприятностей. Дриксенская гвардейская кавалерия мало уступает талигойской, если вообще уступает, а Эмиля Леворукий занес аж в Ургот.
За позабывшими о бархате стенами строятся и маршируют... ну, присыпанные снежком каменистые склоны — это вам не парадный плац, но дриксенские солдаты умеют держать строй и в таких условиях.
Придорожные храмы в Дриксен строятся на перекрестье кесарского тракта и дороги, ведущей к расположенному в некотором отдалении от него аббатству. Рядом с церковью в честь соименного аббатству святого или праздника обычно находится открытая круглосуточно часовня и дом для паломников, пришедших после закрытия ворот аббатства, обычных путников в нем не принимают.
Напомню, что по уставу в случае гибели командующего и отсутствия особых распоряжений на сей счет командование последовательно перехо-дит к командующему основными силами, затем авангардом и арьергар-дом, а по законам войны к тому, кто на это способен. То же правило дей-ствует и на флоте.
Фельсенбург сгреб родственные приветы, наказы и поцелуйчики в ящик и вытащил чистый шейный платок. Флотский, иссиня-черный.
Как бы то ни было, меч достался Олларам, и они имеют на него не меньше прав, чем предки Готфрида на марагонские изумруды, которые они, в смысле предки, выковыряли из чужой короны и вставили в свою.
– Маркиз Габайру все поймет правильно. Кстати, господин Кортней, я прочел вашу записку внимательнейшим образом и вынужден ответить «нет». Светские власти, как бы они ни были сведущи в каноническом праве, не могут отринуть мир, а посему суд светский никогда не сможет заменить суд церковный.
– Однако, – не растерялся супрем, – в кесарии Дриксен Белый Суд [3] уполномочен рассматривать дела о богохульстве и ереси.
Взгляд Левия стал жестким.
– Ксаверий Дриксенский в своей борьбе с эгидианством допустил ряд промахов и бросился за помощью к кесарю. Это ошибка дорого обойдется и пастве, и пастырям.
Хохвенде, тот начал с доноса на своего господина, и еще не известно, чем кончит. Хорошо бы виселицей, а вот по Бермессеру плачет рей, причем не талигойский…
– Сударь, здесь ступеньки. – Предупреждение поступило вовремя, но вместо благодарности Руппи захотелось укусить. Потому что вежливость и учтивость идут рука об руку с подлостью. Бюнц не стеснялся в выражениях и не поддерживал под локоток дам и начальство. Он просто принял бой и погиб, исполняя чужие обязанности…
Дриксен
[Print] 1 2 3
Капитан Рут