На дворе стоял холодный февраль 1941-го. Дард Вейдер, опытно управляя своим звездолётом, влетел в воздушное пространство над Берлином и под покровом тьмы запарковал его на заднем дворе Рейхстага. В окне загорелся свет и появилась улыбающаяся физиономия Гитлера. Оба проследовали в кабинет. Дарт Вейдер привёз с собой несколько бутылок хорошего французского коньяка 1905 года, заботливо им "приватизированного" при захвате линии Мажино. Гитлер достал из письменного шкафа две стопки, а Дарт Вейдер, откупорив бутылку, наполнил их до краёв.
- Ну, что, ударим по притону большевиков? - поинтересовался Дарт Вейдер.
- А то... ,- ответил улыбаясь Гитлер.
- На какое запланирован удар? - поинтересовался Дарт Вейдер.
- На 22 мая! - ответил довольный собой Гитлер.
- Нет, 22 мая не пойдёт, звёзды говорят что надо бить 22 июня, в мае в России ещё снега до... ,- тут Дарт Вейдер позволили себе ввернуть не совсем пристойное слово, - а вот к июлю - всё растает. Это ж тебе не Африка - это Севастопль, считай крайний север!
- Ну, будь по твоему... - согласился Гитлер, - за что выпьем, брат?... Давай за победу Третьего Рейха!
- Бери выше, брат! - ухмыльнулся Вейдер
- Ну, тогда за Империю!
- А вот это, брат, по-нашему... за Империю! - сказал Дарт Вейдер и вмазал залпом стопку.

Так они набухивались до самого утра, распевая во всю глотку гимн "Гитлер-югендс" и откровенничая о военных тайнах, а под утро Дарт Вейдер завёл свой звездолёт и улетел куда-то в направлении Коросанта.

Но ни Гитлер, ни Дарт Вейдер не знали, что всю ночь в соседней комнаете их настороженно слушал и что-то записывал в блокнот некто Паули Макс Йохан Фридрих, американский разведчик, внедрённый в НСДАП и известный на родине под именем Джорж Лукас.