Около часа до отправления поезда, соответственно - полчаса до "подачи". Не удосужившись заранее озаботиться нормальной дорожной литературой, но, не желая оставаться в пути вообще без чтива, пусть и плохонького, придирчиво осматриваю местный книжно-газетный ассортимент. Не вдохновившись ни одним заголовком, наугад выбираю дамский журнальчик потоньше и подешевле и, расплатившись, топаю на второй этаж. В зале ожидания сегодня аншлага нет, поэтому свободное место нахожу довольно быстро. Меня охватывает привычный преддорожный мандраж, и, чтобы отвлечься от него, ровно как и от поминутного поглядывания на часы, я погружаюсь в "ни уму ни сердцу" чтение.
Минут через тридцать объявляют о подаче поезда. Несколько человек из тех, что находятся в поле моего зрения, резко вскинулись – здравствуйте, будущие попутчики! По идее, можно и не дергаться: ведь только минут через 10-15 проводники сподобятся открыть вагоны и впустить туда пассажиров. Все это время придется топтаться на полупустой холодной (в любую погоду, в любое время года, если в условиях задачи ночь и вокзал) платформе, сгибаясь под тяжестью дорожного рюкзака (оптимальный размер и вес на пару дней уже давно высчитан методом многочисленных проб и ошибок), сжимая в замерзших руках драгоценные билеты и "дубликат бесценного груза". Но, несмотря на все доводы разума, с небольшими вариациями – иду. Чтобы стоять и ждать, дрожа от привычных уже (за долгие месяцы разъездов) холода и волнения.

Эта повторяемая мной от раза к разу последовательность действий, несуразная и совсем неоптимальная, стала для меня своего рода ритуалом, исполняемым так же машинально, как «посидеть на дорожку». В ее нелогичности – своя логика, в неудобстве – свое удобство, в дискомфорте – свой комфорт.


Писано мною. Давно.
Сейчас отзывается в душе, как крапивинская "музыка рельсов". Грустно... и хорошо...