Словно бритвой полоснули по зажившей ране, когда прочитал её новую запись в дневнике. Хорошо, что не забросила дневник. Забавно и немножко грустно понимать, что у неё другая жизнь, другие слёзы и радости, что меня там нет совершенно — а если что и оставалось, то давно уже почило под слоем утоптанного снега.

Я-то думал по наивности, что всё смог забыть. Как будто можно нам как будто, чужими стать за две минуты. Да, в моём сердце, она, несомненно жива, хотя настоящая она умерла уже давно — в ту самую ночь, когда я смотрел из окна на галогенную лампу соседнего дома, провожая взглядом длинноногого парня, спешащего на последнюю электричку в академгородок. И я знаю, что даже когда на её руках уже давно заживут порезы, моя рана будет кровоточить. В человеческом организме три литра крови, и все три будут вытекать по капле… Пока кровь не заменится полностью.

Думаю об этом с улыбкой теперь… Кто же станет донором?

Когда-нибудь я, конечно, напишу всё про нас. Всё лучшее, ну а плохое — плохое к тому времени забудется. Когда-нибудь, когда она забудет про меня и перестанет читать мой дневник… Но сейчас не буду — к чему всаживать сребрянные пули в её и без того страдающее сердечко? Скажу одно лишь сейчас: в ней есть редкое но очень важное качество — непосредственность. Прежде всего, полюбилась она мне именно этим. Не замарать бы, не запятнать бы во всех передрягах, сохранить бы ей эту детскость и открытость. Тогда, в конце концов, она будет сильнее ситуаций и победит.

Займёмся обедом, займёмся нарядами, заполним заботами быт. Поищем работу, смешно, есть три вакансии и все — в академгородке… Как говорил Морфеус — судьба, кажись, обладает чувством юмора… А пока вот разбираюсь с коллекцией песен Дельфина: прикручиваю синхронизированный текст, то есть когда играет mp3-ка, то на экране синхронно выдаётся то, что он поёт. Сейчас играет вот такая песня:

Для меня это боль, для нее лишь тоска,
Для меня это жизнь, для нее лишь игра.
Для нее все, что было, еще очень живо,
Все, что было со мной, от меня далеко.

Она смотрит вперед, а я чаще назад,
Она делает вид, что живет наугад.
Она любит играть, ее игры забавны,
Ну а я собираю игрушки для Анны.

Она играет в любовь, говоря часто «мы»,
Соблюдая все правила новой игры.
Она плачет, смеется, переживает,
Ну а я — вроде то, с чем она щас играет.

Умирает Любовь, начинается Скука,
У новой игры имя Разлука.
И капают слезы, смывая веснушки,
Лишь только бы были у Анны игрушки.


Current music: Мишины дельфины - Игрушки