Прекрасное с Удела Могултая.
Пишет Antrekot:

 Курода Нагамаса, сын Куроды Канбэя, унаследовал от отца воинский талант выдающихся пропорций, упорство - пропорций еще более выдающихся, а также вкус к риску, в масштабах, поражавших воображение современников. Неудивительно, что именно он командовал арьергардом японской армии в Корее - и держал Пусан, пока не ушли корабли. Неудивительно также, что в сражении при Сэкигахара он показал себя так, что Иэясу потом при всех поклялся: пока стоит дом Токугава, носящие имя Курода не смогут сказать, что их интересами пренебрегают.
 Отцовского честолюбия Нагамаса не унаследовал, стремился откусить ровно столько, сколько мог переварить - и полагал, что страну целиком он переварить не сможет - что Токугава Иэясу считал большим достоинством в полководце такого класса.
 А еще - как это часто бывает с детьми хиппи и прочих нарушителей конвенций - Курода Нагамаса имел привычку придерживаться всех мыслимых правил во всем и всегда, что, в сочетании с прочими его качествами, систематически давало интересные результаты.
Иллюстрация: то самое сражение под Сэкигахара, бой завис, куда прыгнет Кобаякава Такэаки, чья измена потом и решила исход сражения в пользу Токугава, пока непонятно. Иэясу пальцы себе уже сгрыз - и шлет верного человека на передовую к Куроде, с вопросом, что там у него с Кобаякавой.
 Курода Нагамаса в это время некоторым образом ведет бой. И тут на него налетает тот курьер, Ямагами Гоэмон, и орет человеческим голосом "Косю! Эй, Косю, так переходит тюнагон [придворный статус Такэаки] на нашу сторону или нет?" Косю - название одного из личных владений Нагамасы. Обращение такого рода со стороны нижестоящего выглядело... да, в общем, затруднительно даже описать, как оно выглядело. Не как попытка назвать Генерального секретаря Лёнчиком, но немногим лучше. Курода вопль этот выслушал, пожал плечами и ответил: "Я об этом деле сейчас знаю не больше вашего. Но если он предаст и бросит своих людей на нас, что с того? Как мы идем сейчас, так прорваться сквозь людей Исиды и ударить на Укиту и Кобаякаву нам недолго. А сейчас, простите, я занят, мои люди нуждаются в руководстве." И нырнул обратно.
 Вынырнув же в следующий раз, раздраженно сказал одному из своих штабных: "Этот человек, кажется, вообще не знает, что такое вежество. Да, конечно, у нас тут сражение идет, но это же не повод в такой вопиющей мере пренебрегать этикетом. Что он вообще имел в виду? Кричит тут "Косю! Косю!" как последний грубиян, будто это его собственный вопрос, а не слова досточтимого найдайдзина [среднего министра] Иэясу, на которые подобает давать ответ только спешившись? Невероятно."
 То есть, для Куроды главным предметом претензий было не действительно редкого хамства обращение, а то, что оное хамство начисто исключило для него возможность ответить своему командующему, найдайдзину Иэясу, способом, соответствующим статусу их обоих. Спешившись и так далее. Посреди рукопашной, да. Потому что она - не повод.
 Иэясу же всю эту эпопею выслушал с большим удовольствием - во-первых, если Курода Нагамаса считает, что он пройдет, значит он пройдет, во-вторых, если Курода Нагамаса за такие крики не оторвал кричащему голову, значит действительно числит Иэясу командующим и господином, по крайней мере, на сегодня, а в третьих, Кобаякава-то, в отличие от Куроды, ни талантом, ни злоупорностью, ни большим вкусом к риску не отличается... и перспектива встречи со всем этим не может его не подтолкнуть к политически верному решению - сменить сторону. Что и произошло.