Встреча
Французы приехали в Хабаровск вечером. Встречал их с начальником своей службы. С первого взгляда понял, что французы попались не очень хорошие. Один – высокий седовласый старик, крайне буржуазно-заносчивого вида. Марк. В шляпе и с тросточкой. За стеклами дорогих очков читалась крайняя степень вредности. Первое впечатление не подвело. Второй – облаченный в джинсу мужчина среднего роста, возраста чуть старше Дяди Федора, местами с сединой. Жан-Люк. Этот сразу схватил камеру и начал снимать вокзал. Рабочая лошадка. Так и было.
Переводчица Марина – обычная москвичка. Ни больше, ни меньше…Француженок в глаза не видел, но когда она балакала со своими подопечными, выглядела француженкой.
Отвезли их в гостиницу, там моего начальника постигло крайнее разочарование.
-Вы сейчас ужинать идете? – спросил Палыч.
-Да даже не знаем пока, сейчас посмотрим, - ответила Марина.
Когда мы вернулись в контору, Палыч с высоты своего жизненного опыта рассказывал, что ребята крайне непрофессиональные. Потому что профессиональные ребята отвели бы своих сопровождающих в ресторан, накормили их, напоили бы, обсудили бы творческие планы и т.д. В общем, разочаровался во французах Палыч…

День 1. Хабаровск.
В 9.30 я забирал французов в гостинице. В ожидании такси выяснилось, что Марк говорит по-английски, и что более ужасно, по-английски достаточно неплохо говорю я.
Поехали снимать родимый город. Большую часть съемок произвели на набережной. Пока Марк с Жан-Люком делали кино, мы общались с Мариной. Москвичка рассказала, что за время их совместного путешествия Марк достал уже всех. Во-первых, звездная болезнь. Во-вторых, вредный сам по себе. В-третьих, больная нога, двигающиеся камни в почках и прочие заморочки со здоровьем, которые в комплексе будут пострашнее 10 ПМС вместе взятых.
После съемок повел их в ресторан «Саппоро». Мучил вопрос: «А кто будет за меня платить?» На всякий случай заказывал что подешевле, хотя для Саппоро это слово в принципе неприменимо. А у меня суточные – сто рублей. Заплатили они, правда, когда увидели счет, на их французских лицах отразилась масса эмоций.
После Саппоро два часа шли по Муравьева-Амурского, по дороге к нам привязался местный телевизионщик, который на время этого путешествия стал типа гидом. Мне же лучше. Шли в парк, где Марк вознамерился взять у телевизионщика интервью. Взял. После этого времени оставалось только доехать до гостиницы, взять шмутки и прыгнуть на поезд. Что мы и сделали.

День 1. Поезд.
Марка и Жан-Люка с их багажом забросили в СВ. Мы с Мариной разместились в купе в трех вагонах от французов. Марк меня предупредил, что как только мы отъедем, то пойдем снимать кино, в частности, в вагон-ресторан.
Ну и пошли, пока вдвоем. Там он меня угостил пивом, и начал активно знакомиться с местными: официантками, колоритным начальником вагона-ресторана Петровичем. Еще он балагурил с другой французской группой туристов, и приставал к простым русским мужикам. К чести простых русских мужиков, они поголовно знали английский.
Когда он перезнакомился со всеми, то попросил привести переводчицу и оператора. Сходил, позвал. Они расстроились. Марина объяснила, что они с Жан-Люком собрались вообще-то сидячую забастовку устроить. Передумали.
Чуть-чуть они поснимали, потом заказали ужин. Марина смущенно сказала, что господа французы попросили меня платить за ужин самостоятельно. Я и платил. Правда, водку предлагали налить совершенно бесплатно. Но я отказался. Как знал.
По ходу ужина Марк с Жан-Люком о чем-то оживленно беседовали, как вдруг Марк подхватил свою тарелку и пересел за другой стол. Марина объяснила, что все время путешествия Марк начинает развивать тему, что север Франции – это круто, равно как и северяне, а вот Юг – хуже Бобруйска, и живут там, соответственно, хуже чем жывотные. Сам он был, соответственно, с Севера, а Жан-Люк – с Юга. И вот неделю Жан-Люк терпел, а тут чего-то сказал в ответ, и Марк дико расстроился.
Потом Марина с Жан-Люком ушли, а я остался в качестве сопровождающего, а заодно и переводчика. Зато пришли простые русские мужики, уже поддатые. К ним подсел Марк, началось интернациональное общение, которого один из мужиков быстро не вытерпел. Зато второй очень живо общался (с моей помощью), и вместе они нажрались как поросята.
Этот хрен в очках все порывался покурить, я все не давал. В очередной раз вышли в тамбур ресторана, где встретили оператора и переводчицу. Далее спор о превосходстве Севера над Югом перешел на более высокий качественный уровень, так что Северянин чуть не получил по морде от Южанина. После чего Жан-Люк ушел от греха подальше, Марк сказал несколько матов переводчице, и она тоже убежала. Далее последовала тирада на французском, но по ее интонации и жестикуляции оратора я понял примерно следующее: «Марина и Жан-Люк! Вы просто парочка гребанных долбоебов! Я вас всех в рот имел, и не пошли бы вы вообще нахуй отсюда, я в ваших услугах больше не нуждаюсь». Далее Марк несколько раз повторял все это уже на английском, так что я смог убедиться в правоте своих суждений.
От горя Марк выжрал еще чуть-чуть водки с простым русским мужиком, и где-то в половине первого ночи началась эпопея «Возвращение француза в его родное купе». Во-первых, он был в жопу пьян. Во-вторых, в руках у него была камера, жутко дорогая наверное. В-третьих, еще было два портфеля (мой и его). В-четвертых, периодически он останавливался и пытался снимать свой гениальный фильм. А когда у него нихрена не получалось, он начинал вопить вышеупомянутые маты на свою команду, добавляя слова о том, что он заплатил им кучу бабок, а они его кинули, спят как сурки по своим койкам, а он тут один гений, белый и пушистый. Периодически он пытался петь (в лучшем случае), либо в припадке ярости колотить по стенам вагона и дверям купе. Мне, понятно, надо было его угомонить, не дать похерить камеру, и дотащить в конце концов до купе.
Но даже когда я смог все это сделать, и даже отобрал камеру и запихал ее в сумку, на этом все не кончилось. Мне пришлось прочесть ему лекцию о мерах противопожарной безопасности в купе вагонов, поскольку он рвался курить уже в купе. Затем я таскался с ним на перекуры. Мог бы и не таскаться, но как бы я башкой отвечал за него. А не надо было быть провидцем, чтобы предсказать, что эта пьяная скотина может еще учудить, и чем это может кончиться. В общем, через череду перекуров, через переведенные лекции о качестве работы обслуживающего персонала в адрес проводницы и окультуренный перевод в обратный адрес, где-то в половине третьего мы улеглись спать. Жан-Люк давно уже дрых в моем купе. Я, как главный сопровождающий, спал в СВ. Напоследок только спросил у Марка, не собирается ли он снять ботинки. Марк сказал спасибо и разделся до трусов. Так и уснул, не укрываясь.
Вывод: Пьяный француз от пьяного русского не отличается ничем. Его так же тянет подраться, выяснить, уважают ли его окружающие, попонтоваться своим жизненным и материальным статусом, с гордостью показать фотокарточку своей жены (негритянка топлесс), порассуждать о жизни и любви, попеть песни, поприставать к женщинам. Только говорит это все на английском, периодически переходя на французский…

День 2. Владивосток.
Утром мы кое-как выгрузились из поезда. Там нас встречал микроавтобус с официальными представителями местного отделения железной дороги. Лица отвезли их в гостиницу, они уже знали о наших приключениях. Марина же сказала, что они с Жан-Люком залупились на Марка окончательно, и что идет он лесом. Взяли в гостинице номера в разных концах коридора (просили на разных этажах). В полдень поехали работать. Марк остался в гостинице. Марина сказала, что ей абсолютно похеру, чем там занимается этот кретин, и каково ему будет в незнакомом городе на краю земли, где мало кто понимает хотя бы по-английски…
Целый день бегали, снимали. На набережной обнаружили замечательнейшее кафе, просто идеальное место для камрадовок. Обычная летняя кафуха. Готовят недурственные шашлыки (недорого). Но самое главное – витрина со вареными крабами, креветками, медведками. Ну и пиво… В общем, замечательное место. И все недорого…
Потом расстались и я поехал к Стасищу. Посидели, поболтали за жизнь. Вернулся в свою гостиницу, посмотрел кино и вырубился…

День 3. Владивосток.
Утром опять таки встретились с Мариной и Жан Люком. Плюс сопровождающая от дороги. Марина поведала, что совершенно не в курсе, как там дела у Марка, и ее это совершенно не волнует.
Полдня отснимались. Потом забросили съемочную группу на вокзал, немного поскандалил с местным начальством. Пошел с коллегой в контору оформить обратные билеты, вернулся на вокзал и столкнулся на лестнице с… Марком.
Марк удивленно спросил, где это меня носит, что он уже час с лишним ждет меня в вокзальном ресторане. Я не менее удивленно ответил, что вообще-то второй день я помогаю делать его фильм. Ну да ладно.
Жан-Люк принял холодное перемирие, Марина оставалась непоколебимой, благо, это поездка была для нее «халтуркой». Затем Марк сообщил, что вчера вечером был в чудеснейшем ресторане, и что мы с ним сегодня пойдем туда снимать фильм. Я откосил. Съемки продолжились, а Марк сказал, что уходит в ресторан ждать оператора и переводчицу. В восемь вечера я уже спал.

День 3. Владивосток. Отъезд.
Самолет у них был в 13.00 В 8.00 я был в конторе. В 8.10 мне уже дали машину. Телефон, сожравший на роуминге уже около тысячи рублей, снова заткнулся. Покушал сам, накормил телефон, тут же получил звонок от переводчицы. Она сказала, что у французов новые творческие планы, и не мог бы я подъехать к 9 утра к гостинице. Было именно 9. Приехали, загрузили их багаж. Творческие планы заключались в том, что надо было снять Марка на фоне морской скульптуры на набережной, и забрать очки Марка в ресторане, в который они-таки накануне сходили. По дороге, естественно, планы добавились – французы поперлись снимать интерьеры гостиницы Версаль. Потом – скульптура-русалка. Время – 10. До аэропорта – 50 км. На дорогах – дурдом. Марина с Жан-Люком свалили покупать морепродукты, благо рядом.
-Сергей, мы сейчас поедем забирать мои очки.
-У нас нет на это времени.
-Что?!? Нет времени?!? Ресторан в пяти минутах езды! Речь идет о МОИХ ОЧКАХ!!! Это не какие-то хухры-мухры! Мои очки важнее, чем какой-то самолет!!! А где Марина с Жан-Люком? Что, у нас есть время покупать морепродукты, но нет времени забрать мои очки?!?
Хрен с ним, очки забрали… Доехали в аэропорт благополучно. Когда через два часа возвращались обратно, на дороге была 10-километровая пробка. Может, больше.
На прощание Марк сказал «спасибо», Жан-Люк сказал «спасибо», и прочел длинную речь, в которой он благодарил меня за все, что я для них сделал, за мою выдержку, хладнокровие и дипломатичность. Марина сказала примерно тоже самое и чмокнула в щечку. А потом они улетели. И слава богу.
Я купил ребенку Шрека и поехал домой.

Current music: нету
Состояние: обычное