В 6 утра дверь в палату распахнулась и в проём провозгласили:
"Артемова! На клизьму!"
Далее кровавые подробности
Вообще-то, подготовка к операции должна была начаться ещё накануне с визита анестезиолога. Но он ко мне так и не пришёл. Потому что понедельник день тяжелый. В понедельник у них случилась эклампсия у роженицы (что смертельно опасно для матери и ребёнка) и весь персонал был по этому поводу сильно взьерошен. И в день моей операции привычный ритм патологии сбился - с утра не меряли давление, не было обхода и даже завтрак задержали. У врачей было внеплановое совещание, потом все начали работать очень прилежно и старательно, и даже буфетчица была в белом колпаке. Впрочем, мне еда была неактульна ещё с 6 вечера вчера. Сходила последний раз на КТГ, где всем уже было безразлично, что девица убегает от датчика. Медсестра помогла натянуть противоэмболические чулки. Врач позвонил и сказал, что сегодня четверо идут на операцию, и мы первые. Позвонила Лису, чтобы выезжал, собрала пакетик на роды, подписала сумку с вещами и села ждать. Было нервно.
А потом за мной пришли... Попрощалась с соседками и на дрожащих ногах побежала за сестрой. В роддоме персонал не ходит, а бегает
Позвонила врачу, чтобы убедиться, что Лиса позвали и вошла в предбанник операционной, там меня лишили всего имущества и одежды, за исключением чулок. И меня охватил животный ужас перед неминуемым вмешательством посторонних лиц в родное тельце. Хотелось убежать. Вспомнила, как Лисик описывал те же чувства перед своей операцией. Представила себе голую беременную женщину в белых чулках, удирающую из оперблока Хотя они там и не такое видели, конечно же Двери распахнулась и меня попросили войти. В операционной все так буднично и довольно людно, будто в магазине, переговариваются о чем-то своём, хозяйничают деловито и совсем не обращают внимания на то что ты тут стоишь голый, беременный и в чулках и дрожишь от ужаса.
Самое гадкое, что со мной случилось за время операции и после неё, это, друзья мои, мочевой катетр. Никакая последующая боль не переживалась так тяжело, как это мерзкое ощущение! Я был малодушен и слаб и хныкал по этому поводу как маленький. Но все были невозмутимы и доброжелательны. Операционный стол был в форме креста. В одну руку катетр, в другую манжету тонометра, мочевой тоже на своём месте, и потом в таком виде нужно на этом узком столе привстать и сесть, свесив ноги для укола в спину анестезии. А потом улечься обратно. Руки-ноги пристегивают и стол наклоняют вниз головой для лучшего кровообращения. Незабываемые ощущения. Вообще, операция в сознании - серьезный удар по психике. Ты такой беспомощный, в странной позе и во власти посторонних людей, которые собираются разрезать тебе живот. Анестезиолог была просто супер женщина. Как потом оказалось, из-за ЧП в понедельник нам достался самый крутой спец Такая заботливая, спокойная и так обставила все дело, что укола я и не почувствовала, хотя и была уверена, что сижу как-то неправильно и спину выгибаю не так как нужно. А потом она мне зубы заговаривала и убеждала, что вот то, что я сейчас чувствую, это врачи только готовятся и чувствительность проверяют...И вдруг закричал ребёнок! Когда её доставали было ощущение, что внутри меня хирург тесто месит Мне поднесли её к лицу, спросили, кто родился и как зовут и унесли обрабатывать. 54 см, 3400 г, 8|9 по шкале Апгар. Как и сулило УЗИ девица длинная и худая. Уже обработанную и спеленутую приложили к груди и унесли показывать папе. С момента укола до рождения ребёнка прошло 13 минут. Меня зашили и переложил на каталку. Момент перекладки был эпичен, когда не чувствуешь половину тела, а с ней что-то делают. Перед глазами врачи размахивают моими же ногами, но чтобы признать в этих диванных подушках (а именно столько эмоций они вызывали, сколько вызывают предметы интерьера) собственные ноги пришлось присмотреться и включить мозг. Плюхнули меня на каталку, вручили мешок капельницы и покатили в коридор. Там уже ждал Лис. Деньги за контракт полностью оправдались возможностью после всего подержать его за руку. Моё лучшее обезболивающее и успокоительное. Люблю.