Курсы профпереподготовки напомнили мне счастливые университетские годы. Никогда не было и вот опять. Я очень предубеждена против нашей системы образования, но в этот раз я почему-то надеялась, что все будет хорошо. Они удачно начали: первые месяцы мы занимались плотно, я узнавала новое, много практиковалась. А потом, видимо, они выдохлись. Большую часть занятий нам поставили заочно, преподы не скрывали, что не хотят нас видеть, материал не касался специальности. В общем, с итогового экзамена я вышла с желанием помыть руки. Помпезные речи, которые никому не нужны и в которые никто не верит. Привычка теоретизировать там, где нужна практика. Увлеченность кабинетной наукой, а не жизнью. Я никогда этого не пойму. Вроде бы, у меня теперь есть корочка. Подложу ее под ножку дивана. И ведь коллеги меня предупреждали...

Для себя я сделала вывод, что не умею учиться. Там, где преподы недодают, я могла бы взять сама. Мне не хватает навыка марафонского бега, долгой концентрации на одной цели. Это большая проблема. Повод работать над собой.

Так вышло, что в марте я попала сразу на несколько мюзиклов. Мама пригласила меня смотреть «Ромео и Джульетту» на французском, я ее отвела на «Монте-Кристо», а потом внезапно сорвалась на «Последнее испытание» с Саруманом и Миришь. Мама потратила кучу денег на билеты, мне захотелось вернуть ей любезность, и мы сидели на очень хороших местах в партере. Это важно. Там совсем другой звук и ощущение от сцены. В том же зале я смотрела с галерки «Цыганского барона», не смогла разобрать половину слов. «Монте-Кристо» крутой, мне понравилось до такой степени, что захотелось перечитать. Конечно, страдалец из Дантеса более убедительный, чем любовник, но это придирки. И бдсм-костюм Фернана >.<
«Ромео и Джульетта» не оставили вообще никакого следа в душе. У них потрясающая сценография, они офигенно двигаются, шикарно поют, но убогий подстрочник перевода убил для меня всю красоту действия. Осталась просто история, которая меня никогда особо не перла. И пыльная тетка в роли смерти. Зато какой там секси Меркуцио с дредами!
На ПИ я даже не собиралась, но получила письмо, что играть будет Руслан («человек-одеялко» по меткому выражению одной из зрительниц), и у меня не осталось вариантов. В моем мире голосом Сарумана поет Ветер. Они сделали спектакль лучше. Он все ближе к тому, как я себе это представляла. Ну, о том, какие сложные у меня эмоции по поводу Рейстлина, я уже писала.

Про мышиную стражу тоже. Чем ближе день рожденья, тем чаще я думаю, чем могу гордиться в прожитом году, чего я достигла. В этом году для меня во многом важны люди. Я узнала несколько очень крутых людей (и прежние мои крутые люди стали только круче). А в страже я наконец реализовала образ благородной и сильной женщины с твердыми убеждениями. Мне его не хватало.

Есть у меня бага. Я не могу перестать сравнивать себя с другими и всегда не в свою пользу. Это сложная штука. Во-первых, есть очень конкретные женщины с набором качеств, которых мне не хватает. Все, что я могу, - завидовать им и не любить их. Я очень ясно отслеживаю эти эмоции и стараюсь переработать яд в молоко, но получается не всегда и не до конца, иначе бы этих слов здесь не было. Я избавилась от мелочного желания искать в них недостатки и радоваться провалам (уф, большая моральная победа), но я по-прежнему сравниваю. Такой кривой негативный вектор. Смотреть, чем они так выделяюся и стараться решить, нужны ли мне эти качества и могу ли я их развить. Прежде всего, эти женщины обладают как раз той самой независимой и твердой жизненной позицией.

В эту же тему смешная история. Я как-то в голове привыкла считать себя Ветром, Снусмумриком. Но стоило оглянуться по сторонам, как выяснилось, что я просто Филифьонка. Застегнутая на все пуговицы Лилия, которая даже не помнит, какой он, Ветер. Это про «во-вторых». Во-вторых, я не могу применить к себе совет пользоваться в качестве мерила своими прошлыми достижениями и прочим подорожником для раненого самолюбия. Без взгляда по сторонам я моментально теряю ориентиры, перестаю видеть объективную картину. В детстве я пела в хоре, и как-то раз так увлеклась собственным голосом, что спела целый куплет совсем не тот, что весь остальной хор.

«Я стану совсем другой, вовсе не филифьонкой...» - думала Филифьонка в безнадежной мольбе, потому что филифьонка может быть только филифьонкой и никем другим».

А еще, я, стараясь выполнять годовые цели, убеждаюсь, что на все нужно гораздо больше времени и очень узкий фокус. Очень узкий. Одна, максимум две вещи в центре мишени. И месяцы упорного движения к цели. Жалность не дает мне пока прицелиться, но я постепенно сужаю круг. Это как в компьютерных играх, когда отображение области разброса постепенно сходится в маленький кружочек в центре экрана.