Новое всегда кажется лучше, чем старье, даже если это внутренний модем, даже если по сути ничего особо хорошего в нем нет. Просто радует, что что-то зашевелилось, ожило, зашуршало. И вся вчерашняя безжизненность рухнула. Я даже работать начала.
Писем по-прежнему нет. Ясно, конечно, что будут, как только я найду время написать ответы, но само по себе интересно то, что люди пишут не когда у них что-то важное случается в жизни, а когда они получают ответ. Даже если ничего особого не случилось (и особенно тогда, когда ничего особого не случилось) вопрос «как дела» может загнать в темную воронку без дна и повергнуть в такую дремучую пучину размышлений, что в поисках ответа на этот вопрос пройдет немалая доля времени. Хорошо когда есть какие-то впечатления, которыми можно поделиться с другом, которого ты не видел месяцы и годы. Еще лучше, когда это можно делать на русском языке, ибо вечно переписка стопорится из-за того, что приходится писать на немецком. Мысли какие-то чужие получаются на другом языке, как будто ты пишешь слова и поминутно от них отрекаешься. Этакое школьное сочинение на тему, как проходит жизнь. Вся лирика и дружественный тон выпадают, ни тым-дыры-дым тебе, ничего такого. Одно сплошное wie geht’s dir usw Хотя, конечно, можно написать и по-русски, но осознание того, что тебя ждет неминуемый немецкий ответ, просто заставляет твои руки опуститься и ждать, когда придут события, поддающиеся описанию на немецком. Жаль, что подруги не уехали во Францию или в одну из англоговорящих стран. Было бы много легче.

Наш лес на прошлой неделе...

Все, через 5 минут протикает...А сегодня была уже горечь и досада, отчаянный страх очень близкого человека, тревога, тревога, усталости пока нет, работы очень много, а все ж могля я сегодня больше осилить.
Все, в общем, правильно - писем нет, не доходят руки ответить отличным людям, и так, в перерывах, что-нить все-таки хочется набрать синим по белому, хочется заснуть и увидеть во сне снег, потрогать его руками, прижаться губами, оттаять горячим дыханием, почувствовать его языком, носом, сжать его в ладони и ощущать, как он тает, превращаясь в водичку, течет у тебя между пальцев...Снег...я его так жду.

Сумерки в Москве...какие-то рыхлые, за окном прям досадные красные огоньки маячат и нелюбимый шум авто,мчащихся за угол соседнего здания. Радио из маленькой дохленькой магнитолки. Дома хорошо, тихо, никого нет.
Таки нелюдимый я человек, нужно мне одной побыть, без телека, без людей, их назойливых пристрастий.Сейчас, больше чем когда либо, скучаю по дому. Завтра поеду. Кто бы мог подумать, что я стану такой сентиментальной

Начитавшись порядочное количество живых дневников, приняла странное и неожиданное желание: открыть свой.
А, собственно, разбирает досада пополам с жутким снобизмом, что есть, с одной стороны и люди гораздо меня лучше, и в то же время полно народу со скучными желытими пересказами своих прозрачных событий.
Открываю сие для себя любимой, дабы доказать себе же, что я ничем я остальных моих собратьев по уму не лучше.

А мысли сегодня злые, потому что снег, так порадовавший меня на прошлой неделе, спешно стаял, ушел в землю, оставил сырость,слякоть, так и неуспевшую увясть траву,и все осталось с проклятой прозеленью, утомившей своей чернотой.
Надо бы садиться за работу, а то эдак тяжело будет с легким сердцем зимой поехать в горы, а ведь уже все запланированно, и через 2 недели буде известно о визе. И это так для меня важно, попасть наконец в горы, чтобы вообще понять, что кроме плоской Москвы есть еще места, где не так легко и дурно влюбляться в дома и стремиться свернуть в пустой кривой переулок, а где надо везде наверх, вперед и по серпантину. Так. чтоб к горлу поступало чувство, что ты наверху, на скольких-то сотен миль над уровнем моря. Хочу.
Впрочем, еще диплом писать, еще себе доказывать, что что-то могу и умею, а еще эта мечта, стать, наконец, профессионалом, стать свободным, нужным себе и другим человеком, стать...

Глупо делать такие записи, когда нет времени отвечать на письма друзьям, это глупо и тому, что сейчас делается в моем дневнике нет никакого объяснения.