Когда я работала программистом в авиационном КБ, в нашем отделе работал инженер-конструктор Валера. Очень приятный и добрый молодой человек, к тому же с чувством юмора. Его жена трудилась в другом отделе. Эту историю она рассказала моей подруге, стол и кульман которой находились по соседству от нее.
Дочка пошла в первый класс. Это сейчас у первоклашек целый год оценки не выставляют, а тогда только в первой четверти звездочки на обложку лепили, а уже со второй — полновесные оценки. Кому пятерки, а кому — что останется. Ну вот, началась вторая четверть. Дочка регулярно ходит в школу, в субботу подает маме на проверку дневник. Мама глянула и сразу впала в жуткое расстройство. У их единственной девочки, надежды и гордости, самой умной и красивой по крайней мере во дворе — за одну неделю две тройки. И замечание по поведению. Что делают в таких случаях мамы, не способные как следует отчитать свое дитятко? Правильно. Идут к папе. Папа Валера посмотрел на дневник, на жену, подумал и изрек вечную… Нет, не так. ВЕЧНУЮ ИСТИНУ: Главное, чтобы фату задом наперед не надела.

Расскажу оригинальный способ сдачи вступительных экзаменов, который был использован одним моим однокурсником. Этот товарищ поступил с нами в Радик (Таганрогский радиотехнический) на бюджет, но мы с первых занятий увидели, что он особо по предметам не шарит. Как-то удалось разговорить на предмет того, кто как поступал, и он поведал нам сию историю.
Мальчик этот договорился со своим другом-отличником, заплатил ему денюжку (несоизмеримо меньшую, чем требовали взяточники за поступление), и они ВМЕСТЕ пришли на вступительный экзамен. Оба подали документы, оба предъявили паспорта, Оба написали экзамен, оба сдали задание. Только вот подписались фамилиями друг друга…

В итоге наш балбес поступает на бюджетное отделение, а его умный «не поступивший» друг забирает документы, едет в Москву и без проблем поступает в Бауманку .

Маршруты учебных полетов отдельной вертолетной эскадрильи пролегали над ланшафтами Таджикистана — горы сменялись долинами, засаженными, обычно, бахчевыми культурами. Борта периодически, несмотря на строгое запрещение незапланированных посадок, садились возле бахчей с целью оказания помощи аборигенам в сборе урожая. И даже платили за это — если, конечно, было кому. Дело было в середине 80-х.
В тот день Ми-24 плюхнулся возле такого поля, и когда поднятая им пыль слегка улеглась, экипаж узрел старого аксакала, сторожившего бахчу, с которым тотчас вступил в торг вылезший из вертолета бортинженер. Однако, аксакал был явно не настроен на короткий и продуктивный диалог — пятнадцать минут бортинженер пел перед ним соловьем, но дед упрямо твердил дэсят и растопыривал две пятерни. Дясять рублей за мешок арбузов — по тамошним ценам и тогдашным временам это был форменный грабеж. Призывы к совести и здравому смыслу сын Востока игнорировал: казалось весь запас русских слов ограничив ался этим самым дэсят. Надо было срочно определяться — дальнейшая задержка со взлетом была черевата…Но и порожняком улетать не хотелось.
Командир принял мудрое решение. Протянув старому вымогателю его червонец, (на губах деда появилась презрительная усмешка — не умеют, мол, русские торговаться) он заорал второму пилоту:
Леха, тащи чехол от лопасти! Хотя чехол от несущего винта и был Уже обычного мешка, но крупный арбуз входил в него легко. Что же до длины…
Дед перестал улыбаться уже на стадии разворачивания мешка, а когда экипаж тащил к борту на полусогнутых чудовищный восьмиметровый стручок, набитый отборными арбузами, аксакал почтительно встал.
Когда погрузка закончилась, дедок подошел к командиру и сказал: Камандыр, ты больше с ТАКОЙ мэшок нэ прилэтай!