http://www.livejournal.com/users/tosainu/246573.html

"Продвинутое японское тубзо - это такой микст между домашним кинотеатром и кухонным комбайном: весь на кнопках, подписанных иероглифами, и если не туда нажимаешь, музыки не будет, и кассету тоже фиг отдаст, и вообще лучше пальцами куда попало не тыкать, если не нужен фарш. Как-то, довольно много времени назад, я оказалась в плену гостиничного японского туалета, который не выпускал меня больше часа, требуя смыть саки, а я не могла этого сделать, потому что не понимала, как. Японцы - они вообще большие затейники, это все знают. Самое забавное, что, с их точки зрения, самые большие затейники - русские.

Одна моя новая знакомая вернулась месяц назад из Японии, где была по природоохранной надобности в рамках российско-американско-японского проекта. Остановилась она там в доме профессора, назовем ее нарицательной фамилией Судзуки, с которой была давно знакома и дружна. Пока обе экологические леди общались на нейтральных территориях, таких как США и Россия, всё обходилось без затей. Но вот случилось у моей знакомой испытание японским туалетом, а это вам не кнопка "push", это хрен знает сколько кнопок. В общем, покакав в горшок, знакомая начала искать, как избавиться от шайзе. Она поочередно нажимала кнопку за кнопкой, почувствовав в какой-то момент, что унитаз нагревается (ого, с подогревом! - подивилась дама), как вдруг дерьмо таинственным образом исчезло: ни звука, ни шипения воды, просто раз - и нет его.
Изрядно заинтригованная, наша дама наклонилась, чтобы выведать тайну унитаза, и тут из его сущности вырвался довольно мощный гейзер, окатив любопытную женщину от прически до трусов включительно, потому что работал еще и в режиме беде, но отличать морду от задницы его не научили.

Госпожа Судзуки, увидев мокрую и растерянную коллегу, сделала вид, что инцидент в тубзо - не повод для харакири, и что вообще такие выходы из уборной - в порядке вещей. Японцы вообще страшно вежливые.

По возврашению домой наша исследовательница унитазов позвонила профессору биологии В., который также хорошо знаком с госпожой Судзуки, также работает в этом трехстороннем проекте и также останавливался, будучи в Фокуоку, в доме Судзуки-сан.

-В.! - сказала наша знакомая, - скажи, пожалуйста, я одна такая дура или с этим туалетом всегда так?
- Бля, это пиздец, - честно ответил профессор биологии.

А недавно в гостях у Судзуки-сан побывало сразу двое наших людей. Может быть, потому, что оба они всего лишь кандидаты наук, госпожа Судзуки не стала сдерживать своего интереса в области естествознания. Когда один из них пошел до ветру и вернулся оттуда через 37 минут, насквозь мокрый, она спросила:

- Витя-сан, скажите, почему все русские предпочитают умываться в унитазе?

Злой как сука Витя-сан ответил вопросом на вопрос:

- А американцы, они что, туда срут, что ли?

И тут госпожа Судзуки положила руку на невидимый эфес самурайского меча.

- А американцев, Витя-сан, в моём доме никогда не было и не будет.

Нагасаки, понимаешь. У Судзуки-сан, между прочим, еще папа жив."

Хочу в пустыню! Отчего-то при мысли о ней мне робко, как перед первым свиданием с морем -- только к морю я так не хотела, а пустыня, почему-то -- вот.

"- И пустыня красивая... - прибавил Маленький принц.
Это правда. Мне всегда нравилось в пустыне. Сидишь на песчаной
дюне. Ничего не видно. Ничего не слышно. И все же в тишине что-то
светится...
- Знаешь, отчего хороша пустыня? - сказал он. - Где-то в ней
скрываются родники...
Я был поражен, вдруг я понял, что означает таинственный свет,
исходящий от песков. Когда-то, маленьким мальчиком, я жил в
старом-престаром доме - рассказывали, будто в нем запрятан клад.
Разумеется, никто его так и не открыл, а может быть, никто никогда его и
не искал. Но из-за него дом был словно заколдован: в сердце своем он
скрывал тайну...
- Да, - сказал я. - Будь то дом, звезды или пустыня - самое
прекрасное в них то, чего не увидишь глазами."