обрывочки пяти дней.

Знаешь, я не боюсь уйти. Страшней - возвращаться
В никуда. И - задержать дыханье на входе,
Боясь стронуть, спугнуть нечаянно-робкое счастье...
Впервые забыла, что ты сам сегодня уходишь.
Обрываю строчки нервным движеньем - game over!
Кто бы ты ни был - чужим стать ты уже не сможешь.
Решалась, уничтожала твой телефонный номер...
Бесполезно. Я его помню, как имя и запах кожи.
Нарциссы словно бы молятся, запрокинув бледные личики.
Царапаю нёбо звуками острыми, рвусь на выстрел,
Называю себя откровенно - ненужной и безразличной,
Нежной-безличной (где-то теряя две буквы смысла).
Чур меня! Чур! Не я отражаюсь в муаровом зеркале!
К добру ли - птица метнулась ввысь из-под ног?
Сны пророчат, а сбыться тому - день? Два века ли?...
Ах, боги, боги... не много ли мне одной?
Как легко казалось решать банальнейшую задачу:
В пункте А случится событие с вероятностью чуда в перьях...
Измотанное сердечко отстучало - ответ неверен.
Прижимаюсь щекой к стеклу - и не плачу. Не плачу.

(с) сайт "Блики Тишины"

А, ты думал — я тоже такая,
Что можно забыть меня,
И что брошусь, моля и рыдая,
Под копыта гнедого коня.

Или стану просить у знахарок
В наговорной воде корешок
И пришлю тебе страшный подарок —
Мой заветный душистый платок.

Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом
Окаянной души не коснусь,
Но клянусь тебе ангельским садом,
Чудотворной иконой клянусь
И ночей наших пламенным чадом —
Я к тебе никогда не вернусь.

Июль 1921
Петербург