С чем приходится сталкиваться начинающему философу, впервые оторвавшему свой взор от земной суеты и направившего его к небесам с вопросом о высшем смысле сущего? Коварный Враг не дремлет и у него на готове оружие, которым он и встречает новоиспечённого прозелита.


Ему, юному искателю, старательно внушается, будто бы путь мудрости состоит из сложных ритуалов, особых психологических техник, медитаций, сдобренных употреблением лёгких галлюциногенов и, по меньшей мере, десятка заповедей с дюжиной способов их толкования и разнообразных исключений, подтверждающих правило. Конечно, не будет верным отрицать, что мир устроен чрезвычайно сложным образом: взять хотя бы науку математики или астрономии. Но считать, что Духовный Путь — есть нечто очень особенное, предназначенное для узкого круга посвящённых?… Есть, конечно, особые науки и Высшее Знание именно сложнейших подробностей устройства космической Природы — и этим Знанием обладает довольно небольшое число людей. Всё же остальное — начиная от Фрейдовской психологии и Хаббардовской дианетики и заканчивая ритуальными песнопениями очередной единственно правоверной христианской секты — являет собой такое слабое подобие Истинного Знания, что вряд ли заслуживает столь ревностного к себе отношения.

Путь же развития духовности и культуры в себе самом — разве он может быть только для немногих? Разве он может быть чем-то сложным, чтобы только избранные могли похвастать тем, что они познают Неведомое и обретают контроль над Силами Природы, о которых имеют весьма мистически-туманное либо искажённое современной западной наукой представление? А как же быть в таком случае остальным?… Так, ощущая свою избранность и непохожесть на обывательскую посредственность, наш прозелит ищет учение, подобающее его уникальности — и находит одну из сект, какое бы научное либо мистическое название она ни носила. Но в подавляющем большинстве своём, это — погоня за вычурностью метода в сочетании с необременительной лёгкостью применения.

Истинный же путь самосовершенстования, наоборот, прост в понимании, но труден в приложении. Услышать и научиться действовать сообразно голосу совести, который подскажет лучший путь; постоянная борьба с самим собой, с теми частями, что от низшей природы, что сопротивляются переменам. Постоянное творчество, непрерывное стремление вперёд, неукротимое желание сделать себя и мир лучше, краше, светлее. Такими или же иными нехитрыми словами можно обозначить тот Путь, которым может идти любой: и повар, и столяр, и художник, и поэт — прилагая над самим собою постоянное усилие и чуткость к наиболее тонким движениям души.


Современный человек очень любит говорить о свободе. Но под словом свобода слишком часто понимаются прихоть и независимость: вожделенный философский камень в идеале, обладая которым получаешь власть делать что тебе заблагорассудится, не заботясь о последствиях. Иными словами, нас пытаются убедить, будто выбор наш широк, а последствия выбора — в руках судьбы, и всё равно мы не можем их всецело предвидеть.

Но человек вовсе не отчуждён от мира; напротив, он по своей сути сильно зависим: от родителей, которые его родили и воспитали; от идей, которыми его кормили с детства; от той среды, где он вырос; от обязательств родства и дружбы, которыми скреплён с другими людьми. Но самое главное, что Человек — сын планеты Земля и гражданин Космоса, дитя Природы и рождён с предназначением, каждый со своим уникальным — и является рабом и слугой своей большой цели, своей Путеводной Звезды. Разве можно назвать себя свободным, имея в виду независимость; или же иметь волю стать кем и чем угодно? Слово свобода нуждается в другом понимании, а именно, что она есть осознание своего предназначения, понимание всех нитей своей зависимости и смиренное служение тем силам, которые сделали Человека именно таким, каким он появился на свет. Выбор Человека довольно небольшой, но ответственность за последствия велика: не количество, но качество. Иначе можно сказать и так, что выбора нет; то есть выбор весь только между тем, чтобы следовать своему Пути, либо уклониться от него. Свобода есть осознанная необходимость. И в этом смысле Человек свободен.