Мою квартиру зовут Люсинда
И она
Когда остается одна
Пляшет - да так красиво!
А вокруг нее сто других квартир,
И они
Стоят на ее пути,
и они не отступят ни вглубь, ни вширь,
И смыкают ряды
Ни туды ни сюды,
Чтоб не сдвинуть труб горячей воды
И холодной воды и газа!
А она - Люсинда моя ЛюсиндА
Не может ступить ни туда ни сюда,
И однако танцует, зараза.

В танце ее нет изысканных па,
Но она не боится упасть и пропасть,
Потому что она
Соединена
С этим местом, которому вечно верна
Среди сотни других квартир!
И они
Никогда и никак не бывают одни,
И раз вышло какой-нибудь в пляску пойти,
То как будто бы пляшут все сразу.

Так строитель построил и зодчий создал,
Там, где у одной зал - у другой будет зал,
или в лучшем случае кухня.
Вот Люсинда моя приютила меня:
Хотя внутренний мир, несомненно, фигня -
Внутри каждой квартиры стоит у огня
Такая, как я
И танцует

Ну, а если не пляшет - возможно, поет,
Или ждет; или спит; или ест; или пьет,
И мелодию газ и вода создает,
И мы пляшем без вычурных па под нее.
Ни шагу вперед
Ни шагу назад,
Незаметно привыкшему глазу,
Мы на месте стоим: ни туда ни сюда,
Нас опутали газ и вода и еда,
Но когда
В голове поднимается блажь
и на сердце безумно прекрасно,
Мы пускаемся в пляс, и за нами весь свет,
Потому что на свете прекраснее нет
Непрерывного тихого танца,

Когда каждый на месте, и каждый - своем,
Каждой ночью и днем, когда спим или пьем -
И не где-то
А здесь, точно там, где мы есть,
Обживая квартиру любую,
Пляшут те, кто идут, и бегут и стоят,
Пляшет дом и планета, Люсинда и я,
И мелодия наша - блаженная весть:
Вы танцуете?
Да.
Мы танцуем.