Journals.ru » Айлада » ........
Полуэльф
01.03.10
Он не любил делать выбор... Каждый раз, оказываясь в ситуации, когда нужно было выбирать, он старался обойти ее, отложить решение, дождаться, что проблема разрешится сама собой. Именно по этой причине он никак не мог определиться с тем, что ему нужно в жизни. Он вовсе не был бездельником, работал, и одновременно учился, но ни работа, ни учеба не казались ему чем-то сверх-интересным, а зачастую казались и вовсе ужасно скучными. Его интересовала музыка во всех ее проявлениях, почти свободное время посвящал игре на гитаре, пел, пел весьма неплохо, многие из тех, кому доводилось слышать, как он поет, говорили, что у него самый прекрасный голос на свете...

У него была девушка. Она писала стихи и рассказы, вслед за ним увлеклась музыкой, начала играть на гитаре, пошла дальше него и освоила губную гармошку. Какое-то время ему казалось, что она - это ангел, посланный ему небесами. За какой-то месяц она стала ему самым близким человеком на свете, ради нее он прогуливал учебу и пропускал работу... Он любил ее, просто, как умел, но, хотя и считал себя психологом, никогда не задумывался о том, что такое любовь применительно к нему самому. Но он чувствовал, что любит.

Она любила его утонченно. Каждое ее движение, каждый взгляд, казалось, каждая мысль, были наполены любовью к нему. Едва ли не каждый день она посвящала ему стихи, которые заставляли его друзей бурно и открыто радоваться за него, и втайне от себя завидовать. Но он быстро привык и начал все воспринимать как должное.

А она... Ей хотелось бурных проявлений чувств с его стороны, она все ждала, когда же он, наконец, покажет ей свою любовь. Она ждала цветов, писем, или еще чего-то, а, в общем-то, просто ночного звонка и одного слова. А он, несмотря на весь свой романтизм, считал, это всененужным, необязательным. А скорее всего, просто не задумывался. А она продолжала ждать...

Она пыталась разбудить его, разбудить его чувства, его любовь, в которой она даже начала сомневаться. Она не понимала, что это, вероятно, невозможно, или, по крайней мере, не по силам ей, при тех отношениях, которые у них сложились. Она начала играть с ним, играть в какую-то странную игру, почти единственным результатом которой явилось то, что он стал часто впадать в депрессию. И еще, они начали все чаще ссориться, чего раньше никогда не было. Ей начало казаться, что он стал ее избегать. Их отношения стали напряженными, хотя они все так же оставались вместе...

Потом появилась Тигрица. Никто толком не мог вспомнить, откуда она взялась, с кем пришла, кажется, это тоже был кто-то, кого никто близко не знал. Ко, как бы то ни было, она вдруг оказалась в кругу его знакомых, среди тех людей, кого он видел на сейшнах по выходным. Она пила наравне с мужчинами, курила траву, и всегда была готова попробовать что-то новое. Не раз она напивалась до беспамятства, и в эти моменты была готова отдаться любому, что обычно случалось, желающие всегда находились, в ней было что-то, что заставляло большинство мужчин смолкать, когда она входила в комнату, хотя она отнюдь не была красавицей, что-то пугающее, непонятное, и, следовательно, привлекательное.

Вскоре он понял, что каждый раз, когда она удалялась, например, в ванную с очередным из его приятелей, его начинало терзать какое-то смутное и неприятное чувство. Он ревновал ее, возможно, потому, что у нее к нему тоже было необычное отношение, не такое, как к другим, к нему она была ближе, с ним была нежнее, настолько, насколько она могла быть нежной. И когда она, сидя где-нибудь на кухне, ночью, низким хриплым голосом пела, аккомпанируя себе на гитаре, ему (да и не только ему), казалось, что она поет для него...

В какой-то момент он понял, что уже не любит ту, другую. Как ни странно, он почти сразу сказал ей об этом. Для нее это стало шоком, ударом, она не представляла своей жизни без него, она все так же любила его и наивно полагала, что последний месяц у него просто что-то не ладится в семье, и поэтому он стал злым и раздражительным. Она завалила его стихами, искренними, страстными, горькими... Писала у него под окнами "люблю тебя", звонила, слала смс... Немало времени прошло, прежде чем она поняла, что такими методами его не вернуть, его-то точно, раз уж он, так не любивший выбирать, принимать решения, что-то решил... За то время, которое потребовалось ей, чтобы понять это, она сильно изменилась, стала циничной, рассчетливой, стихи ее утратили свою жизнерадостность и наивность, стали жесткими и грубыми, а потом она вовсе перестала писать их...

С Тигрицей у него, конечно, ничего не вышло. Он был бы, пожалуй, непротив, но не прилагал особых усилий, почему-то ждал, что она сделает первый шаг... А для нее он, все же, был игрушкой, пусть милой, приятной, но все же игрушкой. В какой-то момент она просто изчезла, возможно, со свойственной ей порывистостью уехала куда-нибудь, а может быть, умерла, получила нож в сердце от ревнивого поклонника, или перебрала с алкоголем, или еще что... Как бы то ни было, она изчезла из его жизни, изчезла навсегда, и теперь, когда он, погрузивщись в свои мысли, сидит у огня, о Тигрице у него нет ни одного приятного воспоминания... Ту, другую, он вспоминает с грустью, с тоской, и, иногда, с сожалением...

А в остальном - все так же работает, учится, и играет на гитаре...
URL
Полуэльф
Айладе
Айладе


Он лежал на полу, ему было 38 лет, у него был сломаный нос, цирроз печени и язва желудка. А еще у него было три пулевых ранения, два из них - в грудь, и он умирал.

Он смотрел на расплывающиеся перед глазами поперечные балки, и лениво пытался понять, что он сделал не так. Он помнил, как заметил их, заметил еще до того, как они открыли стрельбу, и это дало ему возможность завладеть инициативой. Он ждал их, был готов к встрече с ними, готов каждую минуту, именно поэтому одного он подстрелил сразу, тот даже не успел выхватить оружие. Мальчишка, подумал он тогда, лет 25-26. Возможно, первый раз в деле.. Но остальные были отнюдь не новичками, и он знал это, это было ясно и по их действиям, по тому, как каждый из них мгновенно нашел себе укрытие. Они ведь тоже знали, с кем имеют дело. Они понимал, что они не боятся его, они были профессионалами, как и он, они просто были осторожны... При тех преимуществах, которыми они обладали, его емерть, как им, вероятно, казалось, была вопросом времени. Впрочем, он тогда думал иначе.

Он помнил, как побежал, прекрасно осознавая, что они знают все возможные пути отступления, несомненно, операция была продумана, возможно, даже отрепетирована. Но он не собирался сдаваться. Он помнил, как нырнул в подъезд, поднялся на два этажа, выбил дверь ближайшей квартиры и, сделав страшное лицо (он умел делать страшное лицо) и размахивая пистолетом, бросился по коридору, крича "Где черный ход?". Он знал, в таких домах всегда есть черный ход, должен быть, должен... Ему повезло, и через минуту он уже несся вниз по лестнице, предварительно обрушив между дверями массивный шкаф. Оказавшись на улице, и, убедившись в отсутствии врага, на несколько секунд прислонился к стене, перевел дыхание и перезарядил пистолет...

Он подумал о жильцах квартиры, возможно, они погибли, или были ранены, стали жертвами ярости его преследователей. Но он не испытывал сострадания и жалости, как не испытывал их, когда несколько минут назад застрелил того юнца.

Он убрал пистолет в карман и бросился было бежать к улице, перепендикулярной этому проклятому тупиковому переулку, кажется, собирался смешаться с толпой, или поймать машину... Но тут его настигла пуля, попавшая в бедро, и он закричал, зло и протяжно, закричал от боли, а еще от досады, от того, что понял, что теперь далеко ему не убежать. Он повернулся и дважды выстрелил в грудь преследователя. Держа дверь черного хода под прицелом, проковылял несколько шагов, когда услышал звук открывающейся двери подъезда, через который он проник в дом. Он вновь повернулся и замер. Они выскочили из подъезда...

Их было трое, они остановились, каждый - чуть позади другого. Нет, все-таки, они боялись его, по крайней мере двое, стреляли беспорядочно и быстро, как будто надеясь на третьего, судя по всему, вожака. Тот был спокоен, припал на колено, и целился, целился...

Он помнил, что выстрелил четыре раза - сначала в вожака, и тот повалился навзничь, потом - в ближайшего к нему противника, куда-то в область живота, дважды. Третий выбросил из пистолета обойму и потянулся за новой - и застыл, осознав что вдруг остался один. Потом медленно положил пистолет на землю, распрямился и поднял руки. Он выстрелил ему в голову. Опустил пистолет и захромал в сторону выхода из переулка.

Раненый в живот тихо застонал, и он тоже выстрелил ему в голову. Проходя мимо вожака, он остановился. Узнал его. Они вместе были в одной горячей точке, в разный подразделениях. Кажется, его звали Эдвард... Или Энди?.. Нет, Эдвард. Превозмогая боль, он нагнулся к нему, непонятно зачем, скорее всего, у него был поддельный паспорт гражданина этой страны... И тут Эдвард открыл глаза и дважды выстрелил ему в грудь. Идиот, подумал он, идиот! Всадил Эдварду пулю в лицо, потом еще одну, разрядил всю обойму... Неловко упал, грузно упал на асфальт, кажется, потерял сознание...

На этот чердак он приполз, чтобы отлежаться, зализать раны, как делал всегда раньше, тогда ему еще казалось, что это возможно. Он помнил, как сбросил плащ, сел, попытался расстегнуть рубашку, но так и остался сидеть, вцепившись в воротник... Потом упал на спину... Видимо, опять потерял сознание...

Сейчас он лежал с открытыми глазами, и ему было легко. Если лежать, не двигаясь, то удавалось почти забыть о боли. Ему уже не хотелось жить. Он осознал, что у него, в его 38 лет, нет будущего, что за всю свою жизнь он не смог создать семью, найти нормальную, спокойную, мирную работу, впрочем, он ничего особенно и не умел. Эти мысли приходили ему и раньше, но он гнал их от себя, хотя, бывало, вечером, сидя в табачном дыму с бутылкой коньяка, он доставал пистолет и приставлял к виску. "А сейчас и пистолет не понадобится" - сказал он вслух.

Он вспомнил, что неподалеку живет его бывший одноклассник, и что его подруга, медсестра, дежурит сегодня в своей больнице... У одноклассника, наверняка, есть машина... Нужно всего лишь добраться до отброшенного плаща, там, в кармане, телефон... Но зачем? Ради чего продолжать бессмысленное существование? Нет... Этот шанс он не упустит. Не станет вновь рабом своей слабости, не будет цеплять за такую ненужную ему жизнь...

Он закрыл глаза, и это принесло ему облегчение. Какие-то ярко-красные линии проносились перед мысленным взором... Вдруг он увидел ее лицо, обрамленное светлыми волосами, и освещенное источником света, стоящим где-то у нее за спиной. Она как будто склонилась над ним, хотя он видел только лицо... Он была такая, какой он запомнил ее, такая, какой она была, когда они виделись последний раз. Она что-то говорила ему... Говорила устало, и, вместе с тем, весело, так, как у нее, и только у нее, это получалось...

"Ты хочешь умереть?.. Ты сдался?.. Ты побежден?.. Чем?.. Окружающей действительностью?.. Жизнью?.. Той жизнью, над который ты всегда смеялся?.. Да?.. Или за эти годы ты изменился?.. Я знала тебя не таким... Нет, так тебе ничего не объяснить, я сама знаю это... Но послушай меня... Прошу, послушай... Ты никогда никого не слушал, меня в том числе, ты послушай меня хоть раз в жизни... Не уходи... Я не хочу, чтобы ты умирал. Ты справишься... Вернись..."

Он открыл глаза. Сжал зубы. И пополз к плащу... Возможно, он все равно умрет. Но он хотя бы попытается...
URL
Айлада
Он уходил - она молчала
Он ей кричал - Начнем с начала!
Он говорил - "навеки твой!"
Она - качала головой

Он уходил - она шептала
Прости, прости - уйди в начало
Начни путь заново, и сам
За это душу я отдам....

Он уходил - не понимая
Он уходил, но не прощая
Он забывал про то что было
Про то, что сердце всё-таки любило...

Lio
URL
Ирча
Айлада, ну так бы и сказала - в лёгкий морозец. В общем я тебя сначала не поняла. Ну да - так, конечно круче. Но сейчас совсем тепло - "+" на улице.

http://www.livejournal.com/communit...27.html?#cutid1
URL
чайка
http://beif.narod.ru/nochniesnaiperi/komneangel.html
URL
Моя Девочка
Если можешь, напиши по адресу [email]devo4kamoya@yandex.ru[/email]
Ок, напишу!))), уже пишу)
URL