Все, буду теперь писать про Мишель. Все равно сижу дома, и ничего не делаю, а так хоть у ребенка будет какой-то дневник. Правда, записи будут скорее всего короткими и информативными, потому что только пристроишься и начнешь что-то высокохудожественное, как из детской комнаты слышны недовольные крики "уаа, уаа, мама-ты-где!". А потом приходишь, перечитываешь написанное и думаешь: "О чем это я тут?"

Итак, Мишель: ей уже полтора месяца, и уже видны первые черты характера. Во-первых, любит гостей. Если кто-то в доме, кроме нас с Ореном - не хочет спать ни за что! И в кровати лежать не хочет, только вместе со всеми в гостиной. Орет, если ее оставить в детской.
Очень любит есть (явно в маму) - довольно кряхтит, вцепившись в сосок или в бутылочку, обиженно орет, если мало молока.

Молоко: штука тонкая, пропадает при малейшем намеке на диету и на более или менее интенсивные упражнения и при малейшем стрессе (спасибо Аське (NewyorkskiyBred), которая мне прислала специальный анисовый чай для лактации, хотя я терпеть не могу этот самый анис... но пью, помогает). Молоко бьет фонтаном, когда Мишель начинает кричать в часы еды, и если я ее нюхаю (а я ее часто нюхаю, она пахнет молоком и сдобой, как все младенцы).

Орен: страшно обижается, когда он берет ее на руки, или меняет ей подгузник, а она орет (что бывает нередко... а нефиг столько работать, что родное дите не признаёт). А когда она не орет, а сидит у него в руках и внимательно на него смотрит, то нет счастливей папы на свете! Он тогда ходит с ней по квартире и рассказывает ей всякие истории из жизни.

Я: удивительно, как можно отупеть за полтора месяца! Зато я мастерски научилась управляться только одной рукой (в другой, соответственно, зажата Мишель): хоть помидор нарежу, хоть котлеты слеплю. Вся наука управления младенцем оказалась не такой уж сложной, все эти подгузники, стерилизация бутылочек, купания, притирания и т.д., включая и то, что меня больше всего пугало: стрижку малюсеньких ногтей... ничего, постригли, и все остались в живых.
В личном плане - полная деградация, с трудом читаю какую-то левую книжку, все время хочется спать. Хорошо, что я пошла на французский опять, а то бы совсем... смамилась.

p.s. уж не знаю, кто изобрел сумку-кенгуру (небось, тетки на плантациях в Африке), но ему мое личное большое спасибо. Такое же спасибо тому, кто придумал штуку под названием "трамполина": это такое кресло, которое качается и трясется, Мишель в нем успокаивается и засыпает в два счета. И вообще, как раньше детей рожали, без эпидорала, без памперсов, стиральных машин, электросцеживателей и микроволновок - для меня большая загадка.

на фотках:
1. Мишель в трамполине
2. лежит на Орене и старательно держит голову
3. в кухне у мамы на ручках

Нам с Ореном нравились два имени, и мы все никак не могли выбрать. В конце концов мы написали каждое на бумажке, положили их в малышкину шапочку и сунули туда ее ручку.
- Только давай договоримся, - предложила я, - после того, как она вытащит, больше не передумываем.
Орен согласился. Дочкина ручка ухватила одну бумажку. Затаив дыхание, мы развернули. Мишель. Если будет приставать, почему это мы ее назвали неизраильским именем, скажем, что ты ж сама выбрала.

Ночью Орен остался со мной. Мы так и уснули, обнявшись, на больничной кровати. Правда, мне долго поспать не удалось: в час ночи меня позвали кормить, а потом в пять. После утреннего кормления я перевезла Мишель к себе, и отвозила ее в младенческую комнату только перепеленать или когда принимала душ. Как туда ни придешь - малыши орут, и одна сестра на 15 штук. Сердце разрывается. Все-таки только что родившийся малыш должен быть с мамой. Приходили гости - оренские и мои. Орена удалось отослать домой только к вечеру - он уже покачивался от нервного стресса и усталости. Я приноравливалась кормить. Даже сходила на утренний урок грудного вскармливания.

На второй день вечером нас выписали. Чтобы забрать малышку, требовалось предъявить автомобильное кресло для младенцев, одежки и теплое одеяло - иначе не выписывали.
Где-то час мы с Ореном спешно закупали подгузники, пеленки, соски, кремы и остальные младенческие аксессуары в местном супер-фарме. Еше полчаса у нас заняло прикрепить кресло в машине как положено. Все это время Мишель безмятежно спала. Проснулась только дома. Хороший характер. Надеюсь, что в Орена...

p.s. А теперь я уже неделю сижу дома, кормлю и отсыпаюсь.

Мой друг Нир сфотографировал меня с животом для своего имидж-банка. Вообще-то, я пришла фотографироваться культурно одетая.
- Что это на тебе за старушечья кофта? - спросила Наоми, моя подружка и по совместительству жена Нира.
- Ничего не старушечья, - обиделась я. - Просто серая майка с длинным рукавом...
- Лучше всего фотографии беременных получаются, когда живот и руки открыты, - со знанием дела сказала Наоми. - Что у тебя под низом?
Нир и Наоми уже наснимали целую тьму беременных. У их друзей сейчас сезон, видимо. Я соблазнилась тоже, посмотрев на фотографии остальных. А то фотографии, которые снимает Орен на дигиталку, я немедленно стираю. Нечего пугать потомков.
- Ну такая... маечка типа, - замялась я.
- Так в ней и фотографируйся, в чем проблема-то?
Я разоблачилась.
- Ленка, одевайся немедленно! - завопила Наоми, посмотрев на маечку. - Это что такое?!
Я растерянно потянулась к серой кофте. Тогда вмешался Нир:
- Оставайся в этой майке. Для начала я вас щелкну обеих. Наоми, смотри ласково Лене на живот... Лена, смотри на Наоми.
Я посмотрела на Наоми, и мы обе начали ржать.
- Это что за фотография будет? - спрашиваю. - Ребенок двух дев?
- Это чтобы разрядить обстановку, - сказал Нир. - Теперь Лена смотрит на живот, а Наоми на Лену...

Фотографии с Наоми я пока не видела, Нир прислал мне только эти. Так посмотришь - вроде и ничего, учитывая, что я в конце девятого месяца. Могло быть и хуже. Хотя опухлая морда меня все же угнетает.

В нашем, еще не совсем налаженном быту, меня часто забавляют всякие мелочи.

Например, поцапались мы слегка с Ореном, и он, обиженный, демонстративно пошел снимать с веревки бельё. Потом мы помирились, и я про бельё совсем забыла. Захожу утром в комнату для гостей (которая в скором времени должна превратиться в детскую) и поражаюсь (даже сбегала за камерой): Орен не запихнул бельё в шкаф, как это делаю я, а аккуратненько разложил на кровати, причем явно трудился над созданием композиции. Даже рамочки из Икеи вписал в квадрат. Особенно поразили два разных детских носка (видимо, завалявшихся в машине с "детской" предварительной стирки), симметрично лежащие по обе стороны аккуратно сложенных комбинезончиков.
Причем, логика понятна: если он в шкаф все сложит, то как же я оценю объем проделанной работы?

Мой босс, дизайнер Барух Наэ в своем логове.

я на рабочем месте (хорошо просматриваются синяки под глазами от усталости, и мое обычное на работе выражение лица "оставьте же меня, наконец, в покое!").

В Неве Цедеке фотографировала кота вечером со вспышкой, а у него глаза так здорово флешанули! Прям, чудовище...

Сосед Орена считает, что он классно выглядит. Уж не знаю, почему. Но, конечно, внешность - это не главное, главное - характер.
Зарисовка:
Утро. Пятница. Из своей комнаты, почесываясь, вылезает Коби. Открывает холодильник и вопит на весь дом:
- Орен, ты чо, ваще охерел? Ты же выпил все молоко! С чем я буду пить кофе?
- Коби, так ведь я выпил свое молоко, - отвечает ему спокойно Орен.
- Мы же договаривались, что молоко мы будем покупать вместе, - не унимается Коби.
- Да, договаривались. А теперь попытайся припомнить, ты его когда-нибудь покупал?

Хотя , конечно, в нем есть некоторые положительные качества. Иногда он рассказывает забавные истории.
Вчера я учила Орена работать на фотошопе на примере Кобиной фотографии. Теперь он может рассылать обновленного себя девушкам в интернете. За что они мне, конечно, спасибо не скажут.

С некоторым опозданием подвешиваю парочку фотографий из Стамбула.

Вчера американцы опять спасли мир от конца света! А я весь фильм надеялась, что, может, хоть на сей раз не спасут. Но нет, нефига! Фильмец, кстати, мне очень понравился. Но сегодня я прочитала на него критику и поняла, что лучше свое мнение держать при себе, а в культурном обществе кривить носом и рассказывать, что Джон Ву "окончательно постарел" и "это самый скучный, утомляющий и недалекий фильм из всех которые он когда-либо делал".

В рамках дружбы с Ифтахом мы устроили спонтанный культурный вечер. Сначала пошли на выставку молодых фотографов. Выставку мы осмотрели за 10 минут, она была утомительно скучная. То ли фотография себя изжила, то ли авторы попались банальные, а может, просто я пресытилась уже, только надоели все эти размытые куски человеческого тела аут-оф-фокус. Зато самого Ифтаха я там сфотографировала, для особо любопытных.

Потом мы пошли в ресторан. Я обещала Ифтаху его пригласить, и он мстительно выбрал один из самых дорогих ресторанов Тель Авива, "Гилиз". В ресторане - всюду зеркала, откуда раздражающе посматривало мое лохматое после работы отражение. Все-таки, к таким выходам неплохо заблаговременно готовиться. Ресторан был некошерным, что радовало. А то в кошерных все самое вкусное нельзя. Мясо с сыром - нельзя. Креветок нельзя. Свинина - тьху-тьху, бяка-бяка. А в мясных ресторанах даже тортик нормальный на закуску заказать нельзя, только из синтетического молока (мерзость ужасная, на мой вкус).

С голодухи мы радостно заказали жаренных кальмаров, салат с орехами, рыбу под помидорным соусом и запеченный в булочки стейк, но уже только кальмарами так объелись, что больше ничего не хотелось. Только сидели, жадно оглядывали на ломящийся от вкусностей стол и ковыряли салат, не в силах больше ничего впихнуть. Из зеркал на нас понимающе смотрели наши сытые лица. Моя украинскее гены бурчали, что "шо не зьим, то панадкусиваю", а еврейские им поддакивали "или лучше с собой в коробочке унесу", но я не сделала ни то, ни другое. Из лени, видимо.

На закуску с удовольствием был просмотрен тот самый фильм, с которого начался этот пост.

(это Нир нас фотографировал вчера у себя на балконе, рядом со мной моя подружка (и его жена) Наоми)

Мы с Янивом сидим у Лиора дома, а Лиор уехал к родителям, ужинать. У его соседки в клетке сидит шиншилла. Я впервые вижу эту животинку не ввиде шубы. Грустный круглый кролик с маленькими ушками и почти человеческими ручками. Очень хочется его выпустить.

Рвануло: улица Еуда hа-Леви 47, Тель Авив. Мой адрес: улица Еуда hа-Леви 49, Тель Авив.
Можете поздравить меня с Днем рождения...

Кстати, это не палестинцы. Это какие-то мафионеры. Вот скоты...
p.s. Наверное, все стекла дома выбило.


(хотя, судя по фотографии, не выбило)

(фотография Данилина)

Обнаружила интересное кафе в двух минутах ходьбы от своего дома, в старом трехэтажном здании на улице Монтифиори, называется Артишок. Оно создано для поддержки молодых художников: внизу люди кушают, кофеек распивают среди картин, а на втором и третьем этаже - выставочные залы. Работы, честно говоря, так себе, но все равно атмосфера очень приятная: видимо, искусство помогает пищеварению.

Как же я соскучилась по своей сестренке двоюродной. Мы вместе росли, и когда одна из мам нас выгуливала, их часто спрашивали:
- Они сестрички?
- Да!
- А сколько между ними разницы?
- Месяц...
Все мои друзья уезжают кто куда... Дима в Швеции. Надька в Минске. Ниви в Париже. Аська в Нью Йорке. Олька в Далласе. Что за злой рок?

Вчера, возвращаясь с курса пешком (что поделать, Ифтаха не было), я наслаждалась прохладным вечером, сонными маленькими домиками Неве Цедека и своим одиночеством. Бывают такие вечера, когда я никого не хочу видеть, и свое собственное общество меня вполне устраивает.

В этой части Тель Авива кажется, что время застыло. Как в сумасшедшем чаепитии, когда на часах всегда время пить чай, здесь всегда 20-е годы.

Я шла по улице аптекаря Шимона. Ночь, и нет никого вокруг, а у стены стоит длинный стол, заваленный старыми книгами, и между ними - жестяная баночка. На ней написано: "Все деньги от продажи книг идут на пожертвования бедным. Если вам нужна сдача - пожалуйста, постучите в окно, и я выйду." В длинном узком окне сидел кот и смотрел желтыми щурящимися глазами на улицу. Кот был глиняным. Я порылась в книгах, нашла "Похождения Ивана Чонкина", на иврите. Цена указана не была. Я посмотрела на другие книжки. "Король Лир" - 20 шекелей. Все остальные - 5 или 10. Я подумала и положила в баночку 15. Боазу подарю, ему понравится. У двери был пришпилен кусок картона с надписью: "Здесь чинят сломанные крылья".
Как тут не поверишь в чудеса?

Среди кучи Надькиных фотографий из Болгарии затесалась и одна моя, в любимом свитере. У него есть капюшон, обшитый розовым мехом, что мне очень нравится. Я вообще люблю разноцветную одежду. Как разоденусь в красное, или лиловое, или сразу во все цвета радуги, так сразу моя мама начинает бурчать: "Ишь ты... павлин-мавлин..."

Надька была самой красивой невестой, которую я когда-либо видела!