Половина срока позади, хотя в последнее время это начинает напоминать... эм-м... испытание. Или это намёк, что пора бы уже готовиться?
В остальном Москва не так уж плоха, чего уж.
И, может, осенью здесь станет полегче.
В Москве уже которую неделю продолжается Ёбаная Жара™, у меня перегреваются ноутбук и кошка, и я уж как-то дотерплю до осени, но мне не хочется так же париться через год. Поэтому следущее лето я проведу где-нибудь в Скандинавии.
* * *
Кстати, об осени. Поскольку мне нужно тратить неотгулянные отпуска, то осенью куда-то слетаю. На недельку. Выбираю между Корфу, Таллином и Барселоной.
Привет!
Шастал двое суток чёрт знает где (то есть, в Киеве). Провёл один день с однокурсниками и ещё один — с одними там, другими. Дома спать хорошо. В Киеве хорошо не спать.
* * *
Отвык ездить в поезде. Прошлой ночью возвращался в Москву с пьяным в жопу полковником ГРУ, главным по карибским странам, братом Уго Чавеса. Разведчик совал мне своё удостоверение для использования в спецоперации — изъятии ручки из соседнего купе — чтоб я заполнил миграционную карту.
Полковник сел в поезд уже в растительном состоянии, но, используя спецподготовку, сумел купить у проводника литр водки в дорогу. Он просыпался, выпивал полстакана и начинал объяснять выгоды моего с ним профессионального сотрудничества, постепенно уменьшая громкость до сопения, переходящего в храп. Через полчаса картина повторялась, причём речь начиналась заново. Вербовка провалилась, очень обидно — я так и не узнал, сколько мне перепало бы из тех 250 миллиардов.
На границе брат Чавеса, используя секретные методики ГРУ и личное обаяние, уговорил таможенника не обращать внимания на ящик спиртного в его багаже. Всю ночь инфернально храпел. Человечище.
* * *
А дома Лиса, она не храпит и почти не пьёт.
Всё было довольно внезапно и авантюрно. Я мало кому сказал (а некоторые из узнавших приняли это за шутку). Очень быстрые 13 дней: уволился, нашёл три новых места, выбрал одно и сошёл на перрон Киевского вокзала.
Я приехал в Москву 8.08.08. В восемь утра по моим киевским часам. В восьмом купе восьмого вагона. Оказалось ничотак, и через во три месяца я забрал сюда серую. Год пролетел незаметно.
Нам здесь нравится, побудем ещё.
Сегодня был последний рабочий день в Финаме. Теперь у меня есть вторая трудовая книжка, с другим гербом. Буду их собирать.
* * *
Улетаем в субботу. Лисе уже снятся ветреные аэрокоты, кружащие за бортом, соревнующиеся за её внимание.
* * *
Что за... дежавю.
Да ну. Нет. Показалось.
Как взаправдашний москвич, еду на майские в Киев. Правда, сделаю крюк.
8-10 мая буду в Николаеве
11 мая (с 6:00 до 21:00) — в Киеве
Надо бы встретиться, м?
Насчёт предварительных итогов: 2009-й пока ничотак.
* * *
Неизвестно почему, но Киев не нравился Максимилиану Андреевичу, и мысль о переезде в Москву настолько точила его в последнее время, что он стал даже худо спать. Его не радовали весенние разливы Днепра, когда, затопляя острова на низком берегу, вода сливалась с горизонтом. Его не радовал тот потрясающий по красоте вид, что открывался от подножия памятника князю Владимиру. Его не веселили солнечные пятна, играющие весною на кирпичных дорожках Владимирской горки. Ничего этого он не хотел, он хотел одного — переехать в Москву.
* * *
Из рабочей переписки:
— Вот, кажется, все недочёты исправил. Что скажешь?
— Вроде нормально. Только дать какому-нибудь гуманитарию вычитать на опечатки и стилистику — и можно запускать.
— «Гуманитарий для опечаток и стилистики» — это я и есть!
* * *
У меня кончаются запасы Майонеза, поэтому на днях загляну на Родину. Восполнять.
Буду в Киеве пятого и восьмого февраля, в Николаеве — шестого и седьмого. В общем-то, кроме посещения супермаркета, планов пока нет.