В 1978 г. моя бабуля (мамина мама) праздновала 90-летие у себя дома в г. Куйбышеве (ныне и до того – Самара). Я написал ей в подарок картину маслом – вид на Вышгород в Таллинне: помнится, будто бабуля бывала в Ревеле, так что этот вид мог ей что-нибудь приятное напомнить из её далекой юности. Картину передал через родителей, которые заблаговременно улетели на торжество.

Случилось так, что об эту пору я был дома один с четырехлетней дочкой Юлей. Жена была в командировке в Архангельской области, а я был, наверное, в отпуске. Как раз 24 июля, в день юбилея, у меня с утра разыгралась головная боль, которая во время утренней прогулки с дочей выказала тенденцию к усилению. Только неполадками в голове, пожалуй, и можно объяснить всё последовавшее затем.

Мне стрельнула в голову мысль слетать к бабушке на юбилей…

Мы свернули прогулку, пошли домой, наверное, поели малёк, после чего я собрал одежонку доче, наскреб, сколько нашел, наличности – и мы поехали в аэропорт. В аэропорту оказалось, что рейс будет вот-вот, а в кассе допродажи оказался на него билет. После покупки билета у меня остался 1 руб., в скобках прописью: "Один рубль", - что меня, впрочем, не очень смущало. Несмотря на то, что головная боль волшебным образом прошла еще на пути в аэропорт. Хотя, можно было бы иронично заметить: "голова прошла".

Прилетели в аэропорт Тольятти где-то поздно вечером. А это, как оказалось, довольно удаленное от Куйбышева поселение, из которого минутами уходил в город последний автобус. Так что было не до размышлений о судьбах, в кассе сказали, что уже ку-ку, типа "поезд ушел", и чтобы я бежал договариваться с водителем. Автобус – не поезд, я успел и договорился с водителем, в аккурат, на последний рубль.
Приехали в Куйбышев заполночь. Я выходил из автобуса с задних рядов, то есть последний, зажав в одном кулаке Юлькину ручонку, в другом – заветный рублик. Тут получилось как-то так, что водитель отошёл с кем-то в сторону, напрочь забыв про меня, а мне стрельнуло в посвежевшую голову, что рубль ночью в незнакомом городе может ещё пригодиться. Каюсь, взял очередной заячий грех на душу. Пассажиры уже разбегались, кто куда, а ведь мне ещё надо было успеть выяснить, куда грести мне.

Тут уместно отметить, что в Куйбышеве я был до того один только раз, причем за четверть века до описываемых событий. То есть в четырёхлетнем возрасте. В каком, по иронии судьбы, была на сей момент и моя доча. И помнил только то, что бабушка живет в Безымянке (прямо по случаю название), на улице Рыночной, дом 14. Что такое Безымянка, я знать не знал. Как оказалось, пассажиры, коих я успел опросить, от меня в этом ничем не отличались…

Я пошел, куда глаза глядят, по ночному Куйбышеву с махонькой дочей, которая, надо отдать ей должное, вела себя исключительно хорошо и любопытно всю дорогу. Похоже, ей даже нравилось это приключение. А мне оно начинало казаться требующим находчивости и присутствия духа.
Везение ещё раз подмигнуло мне: глаза разглядели освещённые окна почтового отделения, на котором было написано, что оно круглосуточное. "Где же ещё могут знать Рыночную ул., как не в почтовом отделении? – резонно подумал я и не менее резонно додумал – В крайнем случае здесь можно будет переночевать."

Как часто бывает, крайний случай быстро стал единственным возможным, ибо и на почте про ул. Рыночную слыхом не слыхали. Но я-таки и этим случаем воспользоваться не успел, потому как, выйдя на улицу на звук мотора, успел остановить зеленый огонек такси. Ну уж теперь-то!
"Рыночная, 14, в Безымянке",- спокойно сказал я сразу всё, что знал. Таксист невозмутимо тронулся с места. У меня отлегло. Через десять минут пути таксист спросил: "А где эта улица, не напомните?"

Мдя. Ещё какое-то время мы в челночном поиске катались по мелким улочкам – сектор поиска сузился, поскольку я догадался сообщить, то домик-то был сельского типа, по-научному – в частном секторе. Но не светило, однако. И в буквальном смысле тоже: ночи в Куйбышеве тёмные и летом, а фонарей в Безымянке явно не хватало. Надежды рухнули, пора было возвращаться к уютному почтовому отделению. А тут ещё и мой бедный ребёнок сдал: её укачало окончательно и вырвало, едва я успел остановить машину и открыть дверцу. Она и тут не закапризничала! Молодец девчонка, чего сторонний наблюдатель не сказал бы о её папаше.
На предложение вернуться таксист ответил, что щас, только ещё один закоулок проверим. И при повороте в закоулок фары высветили: "ул. Рыночная, д. 16"! Неужели конец мытарствам?! Скомканный рубль, наконец, нашел своего хозяина, ибо накатались мы точно на эту сумму, и мы вышли из машины в темноту пригородной улочки.

Зашел я во двор через калитку (замка, слава Богу, не висело) и отгоняя воспоминания о псах, каковые охраняли дом 25 лет назад, подошел к крыльцу с ребенком на руках и постучал в дверь. Тишина. Я набрался смелости и постучал громче (может, я звонил, а не стучал, но это сейчас не имеет существенного значения). Тихо и темно в доме. Вдруг послышались шаги и какой-то незнакомый пожилой женский голос спросил, кто, мол, стучится. Я немного затормозил, осознав, что объяснить быстро и понятно только что проснувшемуся незнакомому человеку, что некий Юра из Питера ищет в два часа ночи свою бабушку, - задача непростая. Впрочем, судя по беспорядочным "кто?", "что?" понять мои объяснения было не более лёгкой задачей.
Но тут послышались еще шаги, дверь, наконец, открылась, и послышалось восклицание "Юра!", кажется, изданное мамой, после чего нас впустили в дом.

Удивлению (хорошо, что радостному) не было предела. Оказалось, что бабушка-таки жила, где жила, но дом был поделён между ней и соседкой, и я, по неведению (а откуда ведению взяться?) стучался/звонился в соседкину половину, что и создало первоначальные коммуникативные затруднения. Но теперь было всё настолько в порядке, что Юлькой занялись заботливые женские руки, а мужские налили мне коньяку – не только мне, конечно же. На этом месте вышла и проснувшаяся бабуля, просияла при виде внука и впервые увиденной правнучки и охотно приняла полрюмочки коньяку за своё здоровье и своё же долголетие вместе с остальными проснувшимися родственниками, пребывавшими в доме.

Проблему с обратным вылетом решили на следующий день пребывавшие родственники с привлечением связей, а сие приключение осталось у всех в памяти, включая Юльчонка. Кроме того, пообщавшись вдоволь с бабулей, я подробно расспросил её о её генеалогических воспоминаниях (а там много любопытного!). Записи сохранил.

P.S. Как часто бывает в остросюжетных кино, именно в то время, когда мы были в отлучке, домой начала названивать из Архангельска жена. Все три дня. Ну вы представляете её чувства.

P.P.S. А вот и "картина маслом" (дилетантская и хреново очень сфотканная на слайд) - я догадался с того времени начать снимать себе на память раздаренные картины-картинки-картиночки: