Сегодня у Юрика ДР, только что от него вернулась. Врачи говорят, есть неплохие шансы поправиться практически полностью, но пока об этом говорить рано. Ест с аппетитом, но до сих пор с трудом может приподняться. Голова, конечно, болит, но уже не так, как неделю назад.
Подарили кучку денег на новый рюкзак и далее по мелочам. Когда я ехала в Искитим все еще без подарка, по вагону ходил глухонемой мужичок и продавал Нэцке, а к ним записка о свойствах этих нэцке и на обороте азбука для глухонемых. Я не очень суеверна, но решила, что таким путем Юрик может получить хороший талисман, хоть он в них и не верит. Кстати, «пиво-лимонад-карачинская» постоянно курсируют, милостыню просят тоже часто, а такого дядьку в первый раз вижу.
Теперь буду рассказывать по порядку, что случилось. Когда все позади и эмоции стерлись, многое потерялось, но зато и писать об этом гораздо легче.

Дубль 2. (первый был стерт вследствие автоматического разлогинивания в среду)

9.04. (пятница)
Выезжаем на Шипуниху. Нас 22 человека. Доехали до Евсино, пошли в сторону реки. Там недалеко, километра 4. Замыкали втроем: Юра и мы с Юлькой. Потом Юра говорит «Вы идите, я куртку надену и догоню». Прошли метров 200, догоняет грузовик. Говорит, на дороге человек лежит. Останавливаем группу, бежим обратно. Юра лежит там, где мы его оставили, свернулся калачиком, как будто спит. Рюкзака рядом нет. Глаз в крови, кровь из носа и изо рта. Спрашиваем, что случилось. «Все в порядке» - говорит с трудом и очень невнятно. Я набираю 03. Разговор был сумбурный, свелся к тому, что они не поедут. Долго не понимала, что они подразумевают под повторяющимся вопросом «что рядом с вами находится?». Отвечала «Новосибирская птицефабрика», пыталась выяснить, что они имеют ввиду. Озверев и окончательно запаниковав, говорю уже «Дорога, машины, человек сбитый!!!». Потом наконец объяснили: «Что – Маслянино, Буготак, что?». Говорю «Искитим». «Пишите» - и диктует 10-значный номер. Я его запоминаю неправильно, приходится перезванивать. Теперь другая женщина дает уже 4-х-значный. Тут на дороге показывается машина, выбегаю, машу руками, машина останавливается. Юля с Темой ведут Юрика, он идет, но ему тяжело и его рвет. (Юлька молодец – руководила нами. Знает как обращаться с пострадавшим, как брать, как «подушку» подложить. Я-то вообще боюсь сама прикасаться, как бы чего не повредить ненароком) Едем сначала в Линево, оно ближе, там милиция. Милиция тут же вызывает «скорую» из Искитима, а пока опрашивает нас. Никто ничего не видел и не слышал, не можем даже вспомнить, какие машины проезжали. Юра весь серый, сидит на кушетке, говорит, что ничего не болит, спрашивает, что происходит, но ответов не понимает, через минуту опять «Юля, что случилось?».
Приехала «скорая», осмотрела, померила давление (нормальное). Говорит, сильное сотрясение, остальное неясно. Повезли в Искитим. По дороге Юля проверяет, дышит ли он, я щупаю пульс. Юра не шевелится, спит или без сознания.
В Искитиме осмотрели, сказали, что внутренние органы целы, отправили на рентген головы, затем выделили койку и вкололи димедрол и что-то в капельнице. Рентгенолог – стерва, была явно недовольна, что ее разбудили в час ночи и вымещала недовольство на нас и в первую очередь на Юре (к счастью, он этого не помнит). Больница переполнена, Юру положили в коридоре, там еще многие лежат. Меня очень настораживало, что голова все еще «не болела». Ночная дежурная разрешила нам троим остаться до утра, мы по очереди дежурили. Сначала я, потом разбудила Тему и улеглась на его место – какую-то эмалированную каталку. Потом замерзла и завернулась в Юрину окровавленную, но теплую куртку. Утром, проснувшись, догадалась, что спала на «труповозке».

10-11.04.
Позвонили Ольге, она - Юре домой. Ждем родителей. Тема уехал на Шипуниху – там 15 новичков, а он руководитель. У Юры наконец дико разболелась голова. Ему ставят анальгин, он успокаивается, через 2 часа опять начинает ворочаться, через 3 боль становится нестерпимой и снова ставят анальгин. Еще капельницы – одна пол-литра, другая 0,25. Ближе к обеду повезли «делать эхо», оказалось, взяли пункцию спинномозгового канала. В это время приезжают родители. Зав. отделением говорит с отцом, что диагноз - ушиб мозга, перелом височной кости с переходом на основание черепа и субарахноидальное кровоизлияние. В остальном все цело (как в песенке).
Оставляем с Юрой его маму, сами едем за нашими рюкзаками и на место. По пути еще на Бердском шоссе видим яркое пятно – Юрину оранжевую каску. Рядом с ней остальные вещи. Все сторожат ГАИшники. Говорят, один уже пытался забрать. Рюкзак не просто изорван – он стерт со стороны лямок. До того господствующей версией была такая, что Юру ударили по голове с целью украсть рюкзак, а машина тут не при чем. Теперь, при взгляде на рюкзак эта версия сама собой «тает». Дожидаемся опергруппу, отмечаем рюкзак в отделении, Вячеслав Николаевич его забирает и едем на Шипуниху. Там берем наши рюкзаки, рассказываем народу что и как и возвращаемся в больницу. Я остаюсь, остальные едут в город. Мама Юры обещает меня сменить в воскресенье. Все по-прежнему, Юра на обезболивающих, но я немного успокоилась – стало понятно, что он наверняка выживет. (Когда ехали в Искитим, я молилась Богу, чтобы Юра остался жив и не стал полным инвалидом. Бери, думаю, все что хочешь, если надо. Потом мысль такая: «а если мамину жизнь взамен на Юрину? Или Витю, папу, брата, подруг? Согласна?» Пришлось молиться так, без посулов (: Тем более, что я неверующая и некрещенная.)
Ночью мне выделили свободную койку в палате (Юру, кстати, пока нас не было, в палату перевели) и я нагло задрыхла. Вначале просыпалась, когда Юра начинал ворочаться, а потом дрыхла беспробудно до полвосьмого, проспала даже, когда Юре уколы утренние делали.


В следующий раз дежурила в понедельник днем, отпросилась с работы. Юра уже выглядел как вполне «жилец», лицо приобрело человеческий цвет, хоть и «фингалы» проявились. Вечером даже обиделась на него. Юлька пришла, он с ней обнимается, за руку ухватился, разговаривает, поход вспоминает. Я ухожу – он «ага, пока» и опять к ней. Ну вот, думаю, со мной же неинтересно, говорить не о чем. Ушла, по дороге аж разревелась. Дома маме рассказываю, она улыбается: «поспать тебе надо, валерьянки дам и спи». Утром самой смешно стало, как я разобиделась. Это от переутомления и облегчения, не иначе.
Затем целую очередь установили, кто когда дежурит. Желающих полно, Юлька их выбирает, назначает. В следующий раз я дежурила днем в четверг, Юра уже ел с аппетитом, хотя подняться все еще не мог. Да и врач запретил, сказал, что 2 недели Юра будет «категорически лежачий». Посоветовал обезболивать Пенталгином, т.к. Кетанов не действовал, а к анальгину Юра привык. Пенталгин, как и цитрамон, оказывается, вообще показаны при черепно-мозговых травмах. Буду знать. Не дай бог, пригодится.
Еще хочется отметить, что больница мне очень понравилась. В центре таких нет. Пусть бедная, простыни рваные, а стены облупились. Но персонал очень доброжелательный. В городе никто не разрешил бы дежурить круглые сутки и сам не заботился бы. Хотели сначала перевезти его в город, поближе к дому, потом передумали по этой причине.