22-07-2003 00:14 14
"Гадкий утенок"
Солнце медленно поднималось из-за моря в жемчужно-серое, безоблачное небо. Пенно-прозрачная волна с тихим шорохом лениво выползла на берег, неторопливо откатилась, до половины уйдя в мокрый песок, и, наконец, исчезла, поглощенная следующей волной. В одном месте пыльно-золотое покрывало песка было разорвано россыпью радужных камешков. Лучи солнца, мягкие и приглушенно-розовые, как лепестки цветущей яблони, вспыхивали на острых гранях вихрем волшебных
огоньков.
Когда рассвет перешел в раннее утро, на берегу стали появляться дети. Улыбчивые, радостные, стремительно-крылатые, со светлыми лицами и любопытными глазами, они каждое утро приходили к морю, чтобы гоняться за солнечными зайчиками, качаться на волнах и собирать разноцветные камешки. Каждый вечер, когда последний отблеск заката уступал место звездному сиянию, дети возвращались домой, унося в мокрых ладонях самые красивые, самые яркие камешки, хранившие тепло солнечных лучей и память уходящего дня. Ночью, блестя лунными бликами, волны приносили из глубины застывшие капли радуги, чтобы вечером дети могли уйти домой с новой горстью заветных драгоценностей.
Когда дети вырастали, они приходили на берег и возвращали морю камешки, которые так разноцветно переливалась на матово-янтарном песке, и так тепло наполняли мокрые ладони, и так чудесно лежали в деревянной шкатулке, ожидая, пока дети вырастут.
Каждый камешек на берегу мечтал о том, что его поднимут детские руки, принесут домой, положат в шкатулку, и детские глаза будут следить за переливами радуги на его гранях, пока не придет время возвращаться в море.
Маленький серый камешек с белой царапинкой тоже мечтал об этом. Но дни проходили за днями, а он продолжал лежать на песке – неприметный, нелепый, ненужный. Никогда детские пальцы не касались его шершавой поверхности, никогда детские глаза не любовались его приглушенным мерцанием, никогда детское сердце не сжималось от радостного ощущения его тепла в мокрой ладони. Только прохладно-безжалостные волны омывали его соленой, как слезы, водой и откатывались, унося в своих цепких пальцах крупинки его тела.
Солнце поднималось с морского дна, заливая мир утренним светом, прокатывалось по небу, изредка зажигая радугу в каплях падавшего на землю дождя, и, вспыхнув на весь горизонт пурпурным закатом, пряталось за ледяными вершинами далеких гор. Дети приходили к морю, улыбались солнцу, кружились под дождем, собирали упавшие капли радуги и уходили домой, сжимая солнечное тепло в мокрых ладонях. А маленький серый камешек с белой царапинкой все так же лежал на мокром твердом песке, чувствуя, как волны осторожно разрушают его, отрывая от него песчинку за песчинкой.
Камешек так хотел, чтобы кто-нибудь из детей обратил на него внимание, поднял с песка, повертел перед глазами и на закате унес домой. Но дети не замечали его, предпочитая радужную яркость других камешков его пыльной серости.
Шло время, рассветы сменялись закатами, волны – волнами, и настал день, когда от камешка осталась одна-единственная серая песчинка, каким-то чудом попавшая в ложбинку между двумя большими красивыми камнями. Но утром пришли дети и, подняв камни, унесли их домой. Волны тут же подхватили песчинку и с брезгливым равнодушием швырнули ее в море.
И песчинка поняла, что теперь никто и никогда не будет ей любоваться.
Ее долго несло сквозь неуютно-необъятную толщу воды, мимо незнакомо-таинственных созданий, никогда не видевших солнечного света, и ветвисто-живых водорослей, отливавших в темноте лучистым изумрудом. Наконец, течение прижало песчинку к самому дну и, обидно дернув напоследок, загнало в узкую щель между створками матово-белой раковины.
На поверхности за днем приходила ночь, а за ночью следовал новый день, солнце согревало мир, горы чернели в вечернем небе острыми вершинами, море выносило на берег разноцветные камешки, и дети забирали их домой, сжимая в мокрых ладонях. А на дне все оставалось по-прежнему.
Но однажды поднялся ветер, началась буря, и волны в бесплодном бешенстве обрушились на берег, дробя разноцветные камешки в радужную пыль. Эти волны подхватили белую раковину, в которой уже много лет жила песчинка, оставшаяся от серого камешка. Раковину тащило, кружило и переворачивало, ударяло подводными скалами, царапало коралловыми рифами и чуть не разбило ржавыми останками затонувшего корабля. Но к утру буря утихла, и море, дохнув свежим ветерком в прозрачное утреннее небо, вынесло раковину на берег.
Взошло солнце, пронизывая воздух золотом своих лучей, и зажгло радужные блики на гранях разноцветных камешков, которые выбросило на песок раскаявшимися волнами. Вскоре на берегу появились дети – как всегда светлые, легкие, восторженные, полные искрящегося смеха в ожидании чудесного дня. Вокруг них растекалось медовое сияние, а за спиной, казалось, трепетали прозрачно-призрачные крылья.
Дети подбежали к лежавшим на песке камешкам и замерли в безмолвном восторге. Потому что среди разноцветных капель радуги переливалась матово-белая раковина. Ее створки раскрылись навстречу солнцу, точно лепестки цветка, и радужные блики солнечными зайчиками метались по розовому перламутру.
А в раковине лежала песчинка, оставшаяся от маленького серого камешка. Проведенные на дне годы изменили ее: неугомонные волны закутали ее в серебристую мантию, сгладили грани, смыли грязь и напоили ночной красотой.
Вместо песчинки серого камешка с белой царапинкой перед изумленными детьми подрагивала капля лунного света, чистая, как весенняя заря, нежная, как кожа младенца, и прекрасная, как смех ребенка.
Дети стояли и молча любовались чудом.
В раковине лежала Жемчужина.
P.S. Мне сказали: "Идея интересная, но... Ты трогаешь слова, подбираешь, как кусочки паззла - подойдет, не подойдет... Тяжело читать."
Спасибо MaAaskу за назавние.
Солнце медленно поднималось из-за моря в жемчужно-серое, безоблачное небо. Пенно-прозрачная волна с тихим шорохом лениво выползла на берег, неторопливо откатилась, до половины уйдя в мокрый песок, и, наконец, исчезла, поглощенная следующей волной. В одном месте пыльно-золотое покрывало песка было разорвано россыпью радужных камешков. Лучи солнца, мягкие и приглушенно-розовые, как лепестки цветущей яблони, вспыхивали на острых гранях вихрем волшебных
огоньков.
Когда рассвет перешел в раннее утро, на берегу стали появляться дети. Улыбчивые, радостные, стремительно-крылатые, со светлыми лицами и любопытными глазами, они каждое утро приходили к морю, чтобы гоняться за солнечными зайчиками, качаться на волнах и собирать разноцветные камешки. Каждый вечер, когда последний отблеск заката уступал место звездному сиянию, дети возвращались домой, унося в мокрых ладонях самые красивые, самые яркие камешки, хранившие тепло солнечных лучей и память уходящего дня. Ночью, блестя лунными бликами, волны приносили из глубины застывшие капли радуги, чтобы вечером дети могли уйти домой с новой горстью заветных драгоценностей.
Когда дети вырастали, они приходили на берег и возвращали морю камешки, которые так разноцветно переливалась на матово-янтарном песке, и так тепло наполняли мокрые ладони, и так чудесно лежали в деревянной шкатулке, ожидая, пока дети вырастут.
Каждый камешек на берегу мечтал о том, что его поднимут детские руки, принесут домой, положат в шкатулку, и детские глаза будут следить за переливами радуги на его гранях, пока не придет время возвращаться в море.
Маленький серый камешек с белой царапинкой тоже мечтал об этом. Но дни проходили за днями, а он продолжал лежать на песке – неприметный, нелепый, ненужный. Никогда детские пальцы не касались его шершавой поверхности, никогда детские глаза не любовались его приглушенным мерцанием, никогда детское сердце не сжималось от радостного ощущения его тепла в мокрой ладони. Только прохладно-безжалостные волны омывали его соленой, как слезы, водой и откатывались, унося в своих цепких пальцах крупинки его тела.
Солнце поднималось с морского дна, заливая мир утренним светом, прокатывалось по небу, изредка зажигая радугу в каплях падавшего на землю дождя, и, вспыхнув на весь горизонт пурпурным закатом, пряталось за ледяными вершинами далеких гор. Дети приходили к морю, улыбались солнцу, кружились под дождем, собирали упавшие капли радуги и уходили домой, сжимая солнечное тепло в мокрых ладонях. А маленький серый камешек с белой царапинкой все так же лежал на мокром твердом песке, чувствуя, как волны осторожно разрушают его, отрывая от него песчинку за песчинкой.
Камешек так хотел, чтобы кто-нибудь из детей обратил на него внимание, поднял с песка, повертел перед глазами и на закате унес домой. Но дети не замечали его, предпочитая радужную яркость других камешков его пыльной серости.
Шло время, рассветы сменялись закатами, волны – волнами, и настал день, когда от камешка осталась одна-единственная серая песчинка, каким-то чудом попавшая в ложбинку между двумя большими красивыми камнями. Но утром пришли дети и, подняв камни, унесли их домой. Волны тут же подхватили песчинку и с брезгливым равнодушием швырнули ее в море.
И песчинка поняла, что теперь никто и никогда не будет ей любоваться.
Ее долго несло сквозь неуютно-необъятную толщу воды, мимо незнакомо-таинственных созданий, никогда не видевших солнечного света, и ветвисто-живых водорослей, отливавших в темноте лучистым изумрудом. Наконец, течение прижало песчинку к самому дну и, обидно дернув напоследок, загнало в узкую щель между створками матово-белой раковины.
На поверхности за днем приходила ночь, а за ночью следовал новый день, солнце согревало мир, горы чернели в вечернем небе острыми вершинами, море выносило на берег разноцветные камешки, и дети забирали их домой, сжимая в мокрых ладонях. А на дне все оставалось по-прежнему.
Но однажды поднялся ветер, началась буря, и волны в бесплодном бешенстве обрушились на берег, дробя разноцветные камешки в радужную пыль. Эти волны подхватили белую раковину, в которой уже много лет жила песчинка, оставшаяся от серого камешка. Раковину тащило, кружило и переворачивало, ударяло подводными скалами, царапало коралловыми рифами и чуть не разбило ржавыми останками затонувшего корабля. Но к утру буря утихла, и море, дохнув свежим ветерком в прозрачное утреннее небо, вынесло раковину на берег.
Взошло солнце, пронизывая воздух золотом своих лучей, и зажгло радужные блики на гранях разноцветных камешков, которые выбросило на песок раскаявшимися волнами. Вскоре на берегу появились дети – как всегда светлые, легкие, восторженные, полные искрящегося смеха в ожидании чудесного дня. Вокруг них растекалось медовое сияние, а за спиной, казалось, трепетали прозрачно-призрачные крылья.
Дети подбежали к лежавшим на песке камешкам и замерли в безмолвном восторге. Потому что среди разноцветных капель радуги переливалась матово-белая раковина. Ее створки раскрылись навстречу солнцу, точно лепестки цветка, и радужные блики солнечными зайчиками метались по розовому перламутру.
А в раковине лежала песчинка, оставшаяся от маленького серого камешка. Проведенные на дне годы изменили ее: неугомонные волны закутали ее в серебристую мантию, сгладили грани, смыли грязь и напоили ночной красотой.
Вместо песчинки серого камешка с белой царапинкой перед изумленными детьми подрагивала капля лунного света, чистая, как весенняя заря, нежная, как кожа младенца, и прекрасная, как смех ребенка.
Дети стояли и молча любовались чудом.
В раковине лежала Жемчужина.
P.S. Мне сказали: "Идея интересная, но... Ты трогаешь слова, подбираешь, как кусочки паззла - подойдет, не подойдет... Тяжело читать."
Спасибо MaAaskу за назавние.
это: [ воспоминания о будущем ]
Комментарии:
andrik
22-07-2003 05:39
Профиль
Тяжело читать.
Да. Но кому сейчас легко?
А комментировать еще сложнее. У тебя такой красивый плавный слог, что даже не за что зацепиться.
Ты видела фильм "Амели"? Амели любила бросать камешки в воду.
Да. Но кому сейчас легко?
А комментировать еще сложнее. У тебя такой красивый плавный слог, что даже не за что зацепиться.
Ты видела фильм "Амели"? Амели любила бросать камешки в воду.
Нет. Всё дело в том, что именно ищет читатель. Тот, кто ищет красивый слог, насладится чтением тебя в полной мере.
shadowcatcher
andrik Ты видела фильм "Амели"?
К сожалению не видела. Но будет возможность - обязательно посмотрю.
Oi_ Всё дело в том, что именно ищет читатель.
И-мен-но. Я знаю, что, будь мои рассказы написаны кем-то другим, я бы их читать не стала. Как хорошо, что люди все-таки все такие разные...
К сожалению не видела. Но будет возможность - обязательно посмотрю.
Oi_ Всё дело в том, что именно ищет читатель.
И-мен-но. Я знаю, что, будь мои рассказы написаны кем-то другим, я бы их читать не стала. Как хорошо, что люди все-таки все такие разные...
Nocky никого не слушай! Сложно читать! - тоже мне..(бурчит)
Лично я просто-таки прослезилась, прочитав этот рассказ.
Буду тебя читать с удовольствием!
Лично я просто-таки прослезилась, прочитав этот рассказ.
Буду тебя читать с удовольствием!
shadowcatcher
Призрак Джедая А я и не слушаю. Ну, разве что тебя и тебе подобных - тех, кто говорит комплименты. 
Знаешь, очень приятно, что кому-то понравилась именно эмоциональная строна рассказа, а то все хвалят слог, а для меня это - не главное. Раз кого-то тронуло - значит, стоило писать.
Знаешь, очень приятно, что кому-то понравилась именно эмоциональная строна рассказа, а то все хвалят слог, а для меня это - не главное. Раз кого-то тронуло - значит, стоило писать.
Nocky
мне кажется, читать вещь только из-за красивого слога - неправильно. Главное - то чувство, которое автор вложил - или хотел вызвать у читателя.
сегодня читаю тебя с начала
мне кажется, читать вещь только из-за красивого слога - неправильно. Главное - то чувство, которое автор вложил - или хотел вызвать у читателя.
сегодня читаю тебя с начала
Nocky Вот так хвалить тебя за слог...
shadowcatcher
Как же я не люблю отвечать на комментарии (равно как и писать их) - никак не могу сформулировать то, что думается, да еще не всегда могу понять, что мне хотели сказать.
Ну да ладно.
Ну да ладно.
shadowcatcher
Призрак Джедая
Не знаю, я и ради слога могу читать. И ради смысла. И ради чувства. По-разному. К тому же то, что ты находишь в тексте, не всегда соответствует тому, что автор хотел туда вложить.
Я тебя тоже потихоньку читаю, но 17 страниц – это много. Даже для меня.
Oi_юшка
Я так поняла, что ты оскорбился.
Но ты же знаешь (или еще нет?), я формой своих записей вечно недовольна. Так как, в отличие от читателей, знаю, какими гениальными они задумывались, но не получились. Что поделаешь, я перфекционистка (а по-русски есть такое слово?). Смысл почти всегда получается донести, а вот со словами - вечные проблемы. Для меня содержание все-таки важнее. Мне кажется, что просто слова нагромождать - нетрудно (может, потому кажется, что это мне - нетрудно?), а вот нагромоздить их так, чтобы еще смысл и ощущение передать, вот это - да, это - то, ради чего я пишу.
Между прочим, твои собственные записи кроме искусно подобранных слов предлагают читателям еще и какую-нибудь умную философскую мыслю или необычный, запоминающийся образ.
А похвалам я всегда рада.
Все равно толком ничего не объяснила. Может, ты что-нибудь понял?
Не знаю, я и ради слога могу читать. И ради смысла. И ради чувства. По-разному. К тому же то, что ты находишь в тексте, не всегда соответствует тому, что автор хотел туда вложить.
Я тебя тоже потихоньку читаю, но 17 страниц – это много. Даже для меня.
Oi_юшка
Я так поняла, что ты оскорбился.
Но ты же знаешь (или еще нет?), я формой своих записей вечно недовольна. Так как, в отличие от читателей, знаю, какими гениальными они задумывались, но не получились. Что поделаешь, я перфекционистка (а по-русски есть такое слово?). Смысл почти всегда получается донести, а вот со словами - вечные проблемы. Для меня содержание все-таки важнее. Мне кажется, что просто слова нагромождать - нетрудно (может, потому кажется, что это мне - нетрудно?), а вот нагромоздить их так, чтобы еще смысл и ощущение передать, вот это - да, это - то, ради чего я пишу. Между прочим, твои собственные записи кроме искусно подобранных слов предлагают читателям еще и какую-нибудь умную философскую мыслю или необычный, запоминающийся образ.
А похвалам я всегда рада.
Все равно толком ничего не объяснила. Может, ты что-нибудь понял?
Да никуда я не оскорбился - мне у тебя и содержание тоже нравится, между прочим
Smiling face
Просто "Гадкий Утенок" от Nocky. Мысль проста, как песчинка, но эту мысль, по моему, тебе удалось раскрасить всему цветами радуги и сделать из нее жемчужину. Да, и утащил к себе одну твою мысль из коментариев, от 21-08-2003 13:37.