краткий комментарий.
Г.Фудим - мой земляк, местный поет, в девяностых объявивий сея экстрасенсом и переехавий в киев.
у нас в городе было (впрочем, почему было? оно и сейчас есть) сообщество поетов (а также писателей и пр.) "Клуб книголюбов". Собирался клуб в библиотеке, где работала моя мама, т.к. директор библиотеки Лариса Васильевна Архипова является одной из основательниц клуба. г-н Фудим тоже являлся членом клуба. Когда я начинала писать, клуб мне вроде как составлял протекцию. опекал. осуществлялось это по двум фронтам: Лариса Васильевна раз в полгода брала у меня тетрадь с моими новыми стихами и печатала что-то из них в местной прессе и альманахах. с другой стороны, Александр Александрович Кушнирук - тоже один из "клубцев", близкий друг Ларисы Васильевны, препоавал у нас украинскую литературу и "народознавство" и требовал с меня сочинения в стихах, упражнения с ритмами и прочее. Где-то с четырнадцатилетнего возраста меня постоянно приглашали на заседания этого клуба, но как раз мама меня туда не пускала("Плохому научат!" ), аргументируя это тем, что мне нечего делать в компании сорока-пятидесятилетних(тогда "молодыми членами клуба" считались тридцатилетние). Я появлялась на нескольких заседаниях, в т.ч. в компании г-на Фудима. В клубе у меня был ярлык "юного гения". И, если не ошибаюсь, именно с лёгкой руки Фудима меня объявили ангелом. Фудим де по своим связям устроил прочтение моих стихов на общеукраинском раио в небезызвестной передаче "Радуга" с дифирамбами в стиле "юный гений". о коем я узнала постфактум, от мамы, рассказавшей по телефону, а в приез мой поставившей кассету с записью.

какая интересная у тебя была юность

может выложешь пару стихов? очень интересно.

Монолог свечи
Бросай мне монеты своих комплиментов,
Заполни дырявую шляпу добра.
Я вижу : ты хочешь дождаться утра -
И просто забыть ключевые моменты.
Ну что же - вонзай в меня искры признаний,
Терзай мою душу минутным огнём.
Я помню: ты в чём-то раскаешься днём -
И в тысячный раз отречёшься от знаний.
Пускай! Только в миг нереального чуда
Позволь мне не верить в печальный конец,
Одеждою сердца терновый венец
Зовя и теплом - поцелуи Иуды.

Озарена воспоминаний струями,
Ступаю по следам разбитых роз,
Освящена твоими поцелуями –
Несбывшимися призраками грёз.
Вознесена твоими откровеньями,
Растворена в потоке мыслеснов,
Переступаю за границу гения,
Освобождаюсь от земных оков.
Одарена неслышными молитвами,
Напоена восторгами сердец,
Овеществляю сказочными ритмами
Я твой – и мой – торжественный конец.

Я коснусь руками клавиш настроенья твоего,
И почувствую, как вечер в золотых глазах дрожит.
Ты так ласково беспечен, так прощаешься легко,
И не знаешь, что оставишь мне на дна своей души.
Как волшебны, как безумны, как нелепы наши сны!
Как восторженно мы верим в гениальность и мечту!
Я открою эти двери – и в душе твоей одни
Мы останемся, лишь струны чьи-то тронут высоту.
Ты мои прикроешь плечи чуть надломленным крылом,
И наполнит мерным стуком сердце миф о небесах.
Я коснусь губами звуков настроенья твоего
И почувствую, как вечер зазвенит в твоих глазах…

Thou art my canty burn,
Thou art my seething gore.
Thou make me more and more
Amusing. We can learn
To be the dateless brine,
Delightsome lucid main,
Cerulean aglow rain
And fervid drops of vine.
But ere we will be lorn
As darksome ebon dust.
We won’t go fast,
We’ll only go on.

Да, Йолко — лузир! Пока не начнёшь лечить безнадёжных больных наложением рук, не смей поминать Великого Фудима всуе!

*ржёт*