02-09-2003 11:21 26
"Город"
По потолку бродили неуловимо-быстрые тени машин, отраженных глазами уличных фонарей. В комнате было тихо, только катящийся из-за окна рокочущий гул касался двух темных силуэтов. Старик поднял голову и внимательно посмотрел на юношу, сидящего на кровати у противоположной стены.
Где-то у набережных завыла сирена. Тоскливо-круглая луна висела над крышами небоскребов, выступающих на фоне бледно-черного неба, точно зубцы полуразрушенной стены. Тонущие в ночных волнах окна мерцали, как искры снега, маня призраком уютного тепла.
В комнате было холодно. Со стороны океана наползали мертвенно-влажные щупальца тумана, обвивавшегося вокруг фонарных столбов потрепанными знаменами погибших армий. Губы старика шевельнулись, выпуская слова. Человек не мог его услышать. Юноша, которому слова предназначались, человеком не был уже давно.
Он сидел, бездумно вдыхая пахнущий дождем и топливом воздух, закрыв уставшие от кричаще-яркого дня глаза и слушая медленно текущие слова старика, его спокойное дыхание и четкие удары его сердца.
Туман сгустился, захватив высотно-промышленное сердце города, и теперь прилипал капельками седой воды к оконным стеклам. К первой сирене присоединилась вторая, за ней - третья. В переулке, образованном двумя глухими стенами, кто-то закричал, и крик метнулся в комнату, перемахнув через подоконник одним коротким порывом ветра. Старик вздрогнул и вопросительно замолчал. Юноша покачал головой, и старик, кивнув, продолжил.
В его словах, как и в любых других, были крупицы истины. Тени ползали по стенам, словно полу раздавленные насекомые. Сирены смолкли, обдав город душной тишиной, которую мгновение спустя вспороли сухие выстрелы. Старик раздраженно сжал губы, встал, подошел к окну и замер, напряженно вглядываясь в лабиринт знакомых улиц. Юноша вздохнул, бросил коротко "Я разберусь" и улетел в блекло-лунное небо, случайно коснувшись щеки старика шелковистым крылом.
По потолку бродили неуловимо-быстрые тени машин, отраженных глазами уличных фонарей. В комнате было тихо, только катящийся из-за окна рокочущий гул касался двух темных силуэтов. Старик поднял голову и внимательно посмотрел на юношу, сидящего на кровати у противоположной стены.
Где-то у набережных завыла сирена. Тоскливо-круглая луна висела над крышами небоскребов, выступающих на фоне бледно-черного неба, точно зубцы полуразрушенной стены. Тонущие в ночных волнах окна мерцали, как искры снега, маня призраком уютного тепла.
В комнате было холодно. Со стороны океана наползали мертвенно-влажные щупальца тумана, обвивавшегося вокруг фонарных столбов потрепанными знаменами погибших армий. Губы старика шевельнулись, выпуская слова. Человек не мог его услышать. Юноша, которому слова предназначались, человеком не был уже давно.
Он сидел, бездумно вдыхая пахнущий дождем и топливом воздух, закрыв уставшие от кричаще-яркого дня глаза и слушая медленно текущие слова старика, его спокойное дыхание и четкие удары его сердца.
Туман сгустился, захватив высотно-промышленное сердце города, и теперь прилипал капельками седой воды к оконным стеклам. К первой сирене присоединилась вторая, за ней - третья. В переулке, образованном двумя глухими стенами, кто-то закричал, и крик метнулся в комнату, перемахнув через подоконник одним коротким порывом ветра. Старик вздрогнул и вопросительно замолчал. Юноша покачал головой, и старик, кивнув, продолжил.
В его словах, как и в любых других, были крупицы истины. Тени ползали по стенам, словно полу раздавленные насекомые. Сирены смолкли, обдав город душной тишиной, которую мгновение спустя вспороли сухие выстрелы. Старик раздраженно сжал губы, встал, подошел к окну и замер, напряженно вглядываясь в лабиринт знакомых улиц. Юноша вздохнул, бросил коротко "Я разберусь" и улетел в блекло-лунное небо, случайно коснувшись щеки старика шелковистым крылом.
это: [ beyond ]
[ воспоминания о будущем ]