Когда он
закончил, сеньор Эрберт попросил собравшихся поаплодировать и отдал ему
сорок восемь песо.
-- А сейчас, --сказал он, --подходите по очереди. --До этого же часа
завтрашнего дня я буду здесь разрешать ваши проблемы.
Старый Хакоб узнавал о происходящей суматохе из разговоров проходившиx
мимо людей. С каждым новым известием сердце у него распирало все больше и
больше, пока он не почувствовал, что оно вот-вот разорвется.
-- Что вы думаете об этом гринго? --спросил он.
(Так называют в Латинской Америке американцев из США)
Дон Максиме Гомес пожал плечами.
-- Может быть, он -- филантроп.
-- Если бы я умел что-нибудь делать, --сказал старый Хакоб, --я тоже
мог бы решить свою маленькую проблему. У меня-то ведь и вовсе ерунда:
двадцать пeco.
--Вы отлично играете в шашки, --сказал дон Максиме Гомес.
Старый Хакоб, казалось, не обратил внимания на эти слова. Но оставшись
один, завернул в газету игральную доску и коробку с шашками и отправился на
поединок с сеньором Эрбер-том. Он ждал своей очереди до полуночи. Наконец
сеньор Эрберт нагрузил своими баулами двоих мужчин и распрощался до утра.
Он не пошел спать. Он появился в лавке Катарино, в сопровождении
мужчин, которые несли его баулы, а за ним все шли толпой люди со своими
проблемами. Он решал их одну за другой, и решил столько, что в конце концов
остались только женщины и несколько мужчин, чьи проблемы были уже решены. В
глубине комнаты одинокая женщина неторопливо обмахивалась какой-то
рекламной, словно веером.
-- А ты, --крикнул ей сеньор Эрберт, --у тебя что за проблема?
Женщина перестала обмахиваться.
-- Я вашего праздника не касаюсь, мистер, - крикнула она через всю
комнату. - Нет у меня никаких проблем, я - проститутка, так уж у меня
устроено нутро.
Сеньор Эрберт пожал плечами. Он пил холоднее пиво, стоя рядом с
баулами, в ожидании новых проблем. И потел.
Немного позже женщина отделилась от сидевшей за столиком компании и
тихо заговорила с ним. У нее была проблема в пятьсот песо.
-- А ты за сколько идешь? --спросил ее сеньор Эрберт.
-- За пять.
-- Скажи пожалуйста, сказал сеньор Эрберт. --Сотня мужчин.
-- Это ничего, --сказала она. --Если я достану денег, это будет
последняя сотня мужчин в моей жизни.
Он окинул ее взглядом. Она была очень юной, хрупкого сложения, но в
глазах была твердая решимость,
-- Ладно, --сказал сеньор Эрберт.
-- Иди в комнату, а я буду тебе их присылать, каждого с пятью песо.
Он вышел на улицу и затряс колокольчиком. В семь часов утра Тобиас
увидел, что лавка Катарино открыта.
Все было тихо. Полусонный, отекший от пива сеньор Эрберт следил за
поступлением мужчин в комнату девушки.
Тобиас тоже пошел, Девушка узнала его и удивилась, увидев в комнате.
- Ты тоже?
--Мне сказали, чтобы я вошел, --сказал Тобиас, --Дали пять песо и
сказали -- не задерживайся.
Она сняла с постели мокрую от пота простыню и подала Тобиасу другой
конец. Простыня была тяжела, как брезент. Oни отжали ее, выкручивая за
концы, пока она не обрела свой нормальный вес. Перевернули матрас, и с него
тоже закапал пот. Тобиас проделал все, на что был способен. Перед тем как
уйти, он добавил пять песо к растущей горке бумажек рядом с постелью,
-- Присылай всех, кого увидишь,--наказал ему сеньор Эрберт, -- не знаю,
справимся ли мы с этим до полудня.
Девушка приоткрыла дверь и попросила холодного пива. Несколько мужчин
ждали своей очереди,
-- Сколько еще? -- спросила она.
-- Шестьдесят три, -- ответил сеньор Эрберт.
Старый Хакоб весь день ходил за ним со своей игральной доской. К вечеру
его очередь подошла, он изложил свою проблему, и сеньор Эрберт принял его
предложение. Они поставили два стула и столик прямо на большой стол, посреди
заполненной народом улицы, и старый Хакоб начал партию. Это был последний
ход, который он сделал обдуманно. Он проиграл.
--- Сорок песо, --сказал сеньор Эрберт, -- и я даю вам фору в две
шашки.
Он снова выиграл. Его руки едва касались шашек. Он играл
сосредоточенно, предугадывая ходы противника, и все время выигрывал.
Собравшиеся устали следить за их игрой. Когда старый Хакоб решил сдаться, он
был должен пять тысяч семьсот сорок два песо и двадцать три сентаво.
Он не пал духом. Записал цифру на бумажке и спрятал ее в кармам. Потом
сложил доску, положил шашки в коробку и завернул все в газету.
-- Делайте со мной, что хотите, -- сказал он, -- но это оставьте мне.
Обещаю вам играть весь остаток моей жизни, чтобы собрать эту сумму.
Сеньор Эрберт посмотрев на часы.
--От души сочувствую, --сказал он. -- Срок истекает через двадцать
минут.
Он подождал и убедился, что противник выхода из положения не нашел.
--Больше у вас ничего нет?
-- Честь.
-- Я имею в виду, --объяснил сеньор Эрберт, -- что-нибудь такое, что
меняет цвет, если пройтись по нему кистью, намазамной краской,
-- Дом, ---сказал старый Хакоб так, будто отгадал загадку, --Он ничего
не стоит, но это все-таки дом.
Вот так и получилось, что сеньор Эрберт получил дом старого Хакоба. К
нему перешли также дома и имущество всех тех, кто не смог выполнить условия,
но зато он устроил целую неделю веселья с музыкантами, фейерверками,
циркачами-канатоходцами и сам руководил праздником.
Это была памятная неделя. Сеньор Эрберт говорил о чудесной судьбе
поселка, нарисовал даже город будущего с огромными стеклянными зданиями, на
плоских крышях которых будут танцевальные площадки. Он показал его
собравшимся. Они удивлялись, пытаясь найти себя в ярко раскрашенных сеньором
Эрбертом прохожих, но те были так хорошо одеты, что узнать их было
невозможно. От всего этого у них начинало болеть сердце, Они смеялись над
тем, над чем прежде плакали в октябрьские дни, и жили отуманенные надеждой,
до тех пор пока сеньор Эрберт не позвонил в колокольчик и не объявил, что
праздник окончен. Только тогда он решил отдохнуть.
-- Вы умрете от такой жизни, какую ведете, --сказал старый Хакоб.
- У меня столько денег, --- сказал сеньор Эрберт, --что нет никакого
смысла умирать.
Он повалился на постель. Он спал дни и ночи, храпя, как лев, и прошло
столько дней, что люди, устали ждать, Им пришлось откапывать крабов и есть
их. Новые пластинки Катарино стали такими старыми, что никто не мог слушать
их без слез, и пришлось закрыть
Много времени спустя после того, как заснул сеньор Эрберт, в дом
старого Хакоба постучал священник. Дверь была заперта изнутри, Спящий при
дыхании вбирал так много воздуха, что некоторые предметы, став легче, начали
парить над землей.
-- Я хочу с ним поговорить, --сказал священник.
-- Придется подождать, -- ответил старый Хакоб.
--У меня мало времени.
-- Садитесь, падре, и подождите, -- повторил старый Хакоб. --А пока,
сделайте одолжение -- поговорите со мной. Я уже давно ничего не знаю, что
делается на свете.
-- Люди уходят. Скоро поселок станет таким, как прежде. Вот и все
новости.
-- Вернутся, -- сказал старый Хакоб, --когда над морем снова будет
запах роз.
--Пока что надо как-то сохранить иллюзии у тех, кто еще остался,
--продолжал священник, --Надо срочно начать строительство церкви.
-- За этим вы и пришли к мистеру Эрберту, --сказал старый Хэкоб.
-- Именно так, --сказал священник, --Гринго очень добры.
-- Тогда ждите, падре, --сказал старый Хакоб. --Может, он и проснется.
Они стали играть в шашки. Партия была длинная и трудная, они играли ее
много дней, но сеньор Эрберт не проснулся.
Священник в конце концов пришел в отчаяние. Он везде бродил с медной
тарелочкой для пожертвований на строительство церкви, но ему мало что
удалось собрать. От этих упрашиваний он становился все прозрачнее, кости его
начали стучать друг о друга, и однажды в воскресенье он приподнялся над
землей на две кварты, но об этом никто не знал. Тогда он сложил в один
чемодан одежду, в другой собранные деньги и распрощался навсегда.
-- Запах не вернется, -- сказал он тем, кто пытался его отговорить. --
Надо смотреть правде в глаза поселок погряз в смертных грехах.
Когда сеньор Эрберт проснулся, поселок был таким же, как прежде. Дождь
месил грязь, оставшуюся после многочисленных толп, земля снова стала
бесплодной и черствой, будто кирпич.
-- Долго же я спал, --зевнул сеньор Эрберт.
-- Вечность, --сказал старый Хакоб.
-- Я умираю от голода.
-- Все остальные тоже, -- сказал старый Хакоб, --Только и осталось
--ходить на берег и выкапывать крабов.
Тобиас нашел сеньора Эрберта ползающим по песку с пеной на губах и
подивился тому, как голодные богачи похожи на бедняков. Сеньор Эрберт не мог
найти достаточно крабов. Под вечер он предложил Тобиасу поискать что-нибудь
съестное на дне моря.
-- Что вы, --предостерегал его Тобиас, --только мертвые знают, что там,
в глубине,
-- Ученые тоже знают, --сказал сеньор Эрберт. --Там, за морем
кораблекрушений, гораздо глубже, живут черепахи с очень вкусным мясом.
Раздевайся и пойдем.
Они пошли. Отплыли от берега, потом спустилась в глубину, все ниже и
ниже, где сначала исчез свет солнца, потом --моря и предметы были видны
только благодаря собственному свечению. Они проплыли мимо затонувшего
поселка, где мужчины и женщины верхом на лошадях гарцевали вокруг
зеркального киоска. День был прекрасный и на террасах цвели яркие цветы.
--- Их затопило в воскресенье, около одиннадцати утра, --оказал сеньор
Эрберт.---Должно быть, был потоп.

Состояние: доброе