Затронув тему самоубийств, я вспомнил свой не богатый опыт общения с ними. Правда мой был «удачливым» самоубийцей. Только было это давно. Я дорабатывал последнюю неделю в Заельцовке и моя фамилия еще значилась в графике дежурств. Часа в три ночи раздался телефонный звонок и ехидный голос произнес в трубку: «Дежурный Дубровский. У нас тут труп, а Вы дежурите». Я лично никогда ничего не имел против Дубровского, и даже считал его приятным человеком, но в такие минуты голос его казался ехидным и личность его казалась совсем уж неприятной. «Криминальный, вся квартира в крови»- добавил Дубровский, убив последнюю надежду на спокойную ночь. До приезда дежурки не меньше десяти минут, а то и больше, если она поедет еще и за медиком. Чайник на плиту, «дежурную« папку в прихожую. Я обычно ждал приезда дежурки у окна, пытаясь чашкой горячего кофе отогнать остатки сна.
Дубровский не соврал, хотя преувеличил. Квартира была в крови не вся, но крови было достаточно. Убиенный лежал на кухне. Убранство стола говорило о том, что преступному деянию предшествовало распитие спиртных напитков. «Видимых телесных повреждений нет»- констатировал судебно-медицинский эксперт. «Хм. Наверное зарезал кого-нибудь и умер от угрызений совести»- резюмировал я.
Утром вскрытие показало, что наш жмурик был задушен Все остальное было делом техники. Уже к обеду было известно, что он вместе с приятелем в тот злополучный день получили расчет. Ну а чем займутся два мужика, получивших некую сумму денег? Уже в обед опера поехали домой к этому приятелю, но вернулись разочарованные, так как в квартиру их не пустили. Тогда мы втроем поехали на работу к жене этого приятеля, забрали ее с ключами и через пол часа были у дверей квартиры. Жена открыла дверь, Алексей с Андреем достали оружие и прошли следом за ней, ну а я, вооруженный только авторучкой, зашел последним. Пригодилась только авторучка.
Он висел на ремне в ванной. Алексей кинулся перерезать ремень, а я держал тело. Вот тогда я ощутил, что мертвые люди на самом деле ужасно тяжелы. Когда ремень был перерезан, я не смог удержать тело и оно с грохотом упало на пол. Левая рука была в бинте. А под ним скрывалась глубокая резаная рана. От ножа.
Так и не известно, что произошло на той кухне, кто от кого оборонялся. Но мы не успели тогда. Когда я вернулся в контору, то у меня было такое сильное желание тяпнуть водки… что я выпил.