Весна. Распускаются почки на деревьях, а мысли и руки — у мужиков.
Но у группы товарищей с амбулаторными картами в руках мысли только об одном. О том, как бы поскорее пройти медкомиссию.
Это последняя медкомиссия перед получением звания офицера. Позади и учеба на военной кафедре и сборы. Осталось лишь получить одобрение медиков — и звание лейтенанта в кармане. Не получил одобрения медиков — пойдешь служить рядовым, ибо когда проходишь медкомиссию для призыва рядовым, вдруг неожиданно оказывается, что все болезни, мешавшие стать офицером, куда-то исчезли, и ничто не может помешать отдать долг родине в качестве рядового.
Вот поэтому группа товарищей, мерзнущая в одних трусах возле обитых дерматином дверей, усиленно и безуспешно изображает из себя здоровых.
Впереди самый страшный врач — это психиатр. Нервы у всех расшатаны долгими годами учебы и трехдневным стоянием в коридоре медкомиссии, потому никто не уверен в том, что абсолютно нормален. Тем более что врач (истеричная тетка лет 35 в очках с двойными линзами) пытается забраковать по дурке каждого второго. Так что председателю комиссии постоянно приходится ходить и уговаривать психиатричку, чтоб она не страдала фигней и не мешала Родине получать новых связистов-офицеров.
Вот дверь в кабинет психиатра открывается и выходит Серега — крайне флегматичный студент, немного даже тормоз.
«Не прошел…» шепчет Серега, а в открытую дверь слышны вопли врачихи, что таких не только в офицеры, на улицу выпускать нельзя! «В дурдом! В дурдом срочно!» Председатель медкомиссии, устало вздохнув, протиснулся мимо нас в кабинет и начал уже привычную процедуру убеждения психички в том, что родине нужны защитники.
Мы же тем временем обступили Серегу, всё же интересно, что тетка выдумала на этот раз.
— Она спросила: «как учишься?» А я только о том и думаю, как бы сейчас на пару не опоздать, вот и ляпнул, что учусь с 14 часов.
Хмыкнув и подивившись на Серегу, мы расползлись по нагретым местам у стенки.
Из кабинета с непередаваемым выражением на лице вышел председатель комиссии, отдал обходной лист Сереге.
— Нормально всё… Подписала… Следующий…
Следующий был я. Собрав остатки здравомыслия и пытаясь казаться нормальным, я вошел в логово зверя.
Тетка уже немного успокоилась и даже цвет лица у нее уже был не свекольно-красный, а где-то так, на уровне помидора.
— Садись. На головные боли не жалуешься?
— Нет.
— Родственники психическими заболеваниями не страдают?
— Нет.
— А как учишься?
— С 14 часов.
— Вон!!! Вон!!! Психи!!! Вокруг одни психи!!!
Председатель комиссии обреченно побрел в психиатрический кабинет.