У меня большие окна.
Очень большие и высокие окна.
Два. Два двойных окна.
И высокие неоткрывающиеся фрамуги. тоже две соответственно.

И люди, проходящие сегодня вечером по ул. Бауманская имели счастливую возможность лицезреть полуголую Wohltat в распахнутом окне четвертого этажа. Wohltat боялась, но ловила кайф от высоты, пространства и трамваев под окном и старательно терла стекла.

В результате мы имеем прекрасный апрельский вечер за гораздо более прозрачным чем ранее окном.
Окном.
Одним.
На второе не хватило сил.
Оно разительно отличается от вымытого и грустно, с немым укором взирает на меня.
Надеюсь, что этот немой укор вынудит меня вымыть и второе.
В приемлимые сроки.