смотреть «Международную пилораму» или как там эта передача называется — после пассажа о том, что со всей этой страшной западной толерантностью к трансгендерам, из-за которой в обращениях к зрителям в «Глобусе» отменили формулировку «Леди и джентльмены», надо им еще будет сделать так, чтобы мужчины женщин играли, то-то Шекспир в гробу бы перевернулся.
И вот сидела я такая, обтекая, и мучительно пыталась понять, кому это адресовано. Вероятность того, что целый Кеосаян да не знает, кто в «Глобусе» играл женщин, я приняла практически равной нулю. Если об этом знаю я — не самый культурный человек, мягко говоря, — то уж он точно. Вероятность того, будто он не понимает, что из его аудитории это знают не все, я не могла высоко оценить тоже. Для кого это? Для тех, кого он укрепит в заблуждениях? Ну, тогда он вещает не для меня. Или для тех, кто оценит тонкий подтекст и поржет над теми, кто его оценить по темноте своей не сможет и понесет дальше только пламя ненависти к угрозе традициям Шекспира? Но и тогда он вещает не для меня, я с теми, кто оценит и поржет, быть не могла. Нет, я человек не очень высокоморальный, мне же не было страшно, если он говорил фигню о других. Но я не хочу, чтобы «говорили» фигню обо мне. И если бы я продолжала сидеть перед телевизором, я бы нематериально подписалась под утверждением, что я — человек, которого веселит поддержка невежества. Под фигней обо мне. А этого я, как уже сказано, не хотела.