...Взяв ключи от машины, я поехала в Тель Авив. Лиор праздновал новоселье, хотя переехал он в новую квартиру два месяца назад. Янив зашел за мной, в белой рубашке надетой поверх черной футболки. "Пришлось приодеться, - виновато обьяснил он, - мои родители празднуют Тубешват."
Это у нас (религиозный) праздник такой, когда надо сажать деревья и есть сухофрукты. Сушеные абрикосы, например. В которых, оказывается, много железа.

Сидеть было не на чем. Единственный стул занимал подозрительного вида субьект, который представился: "Дуби!" и больше не вымолвил ни слова. Только курил, хитро на всех поглядывал, со стула не вставал. Мы с Янивом пристроились на ржавой балконной решетке.

Я рассказывала Яниву все произошедшее за последнюю неделю. Он курил, слушал, не прерывая меня. Дуби тоже слушал, но делал вид, что ему все это неинтересно. Мол, он тут, вроде как, не причем. На балконе было чертовски холодно: я сидела в пальто, обмотавшись сине-зеленым шарфом Лиора. Эх, точно железа нехватает! Решетку что ль, погрызть? На столе лежали печенье и бурекасы с сыром в пластиковых тарелочках. Зашла пухлая девица с длинными крашеными волосами и заулыбалась нам с Янивом. Сказала:
- А мы с Дуби - брат и сестра! Вот.
Дуби кивнул, не отрывая взгляда от сигареты. Вроде бы подтвердил. На нем была черная футболка с драконами на рукавах и черные джинсы с металлическим поясом. Волосы его были черны, как вороново крыло. В одном черном, черном городе жил черный-пречерный человек...
- Вау! - равнодушно удивился Янив.
- Да! - радостно закивала девица. - Только он на папу похож, а я на маму.
- Хмм, - сказал Янив. Я разглядывала драконов на дубиных рукавах. Мне как раз надо символ такой для одного виски.
- А сколько вы думаете, мне лет? - не отставала девица.
- Мы не знаем, - вежливо ответил Янив. - Наверное, где-то от 20-ти до 30-ти, я угадал?
- Мне через месяц будет 23!
- Хмм! - сказал Янив. Он покачивался на решетке. Дуби поигрывал драконьими бицепсами и смотрел прямо перед собой в одну точку. Зашла еще одна девица, долговязая, с пухлым животом. "Рики!" - пророкотала она и поцеловала Дуби в щеку. Тот оживился. Даже слегка похлопал долговязую по заднице.
- Янив, - сказал Янив.
- Лена, - сказала я.
- Какое у тебя необычное имя, - заметила долговязая и присела на корточки. - Что оно означает?
Все израильские имена что-то означают. Верный Глаз, Белый Клык. Имя "Дуби" означает "медвежонок".
Я встала, чтобы приготовить кофе.

В соседней комнате сидела другая компания и распивала виски. Адиэль был барменом: он разливал виски в пластиковые стаканчики. Его девушка сидела на диване. Когда-то давно Адиэль хотел со мной встречаться. Я об этом и не догадывалась, но как-то однажды мы смотрели фильм. Расселись, где только было место: на креслах, на диване, я пристроилась на ковре. Адиэль разлегся на кровати, прямо надо мной. И вот чувствую я вдруг посреди фильма, что носки Адиэля покоятся на моей шее. Я отодвинулась. Носки последовали за мной. Тут я догадалась, что это такие ухаживания с его стороны. Потом началось легкое похлопывание по шее, массаж типа. И круговые движения по спине. Когда сдерживать смех стало совсем уж невмоготу, я встала и пошла в ванную. Через несколько минут туда пришел Адиэль в носках. Мы объяснились. Я сказала, что "была бы очень рада, но, к сожалению, встречаюсь с кем-то там". С тех пор он затаил на меня скрытую обиду. И вот на вечеринке, едва завидев меня, он торжествующе закричал: "Сколько лет, сколько зим! Познакомься с моей подругой!"

Я познакомилась и пошла на кухню. В большой кастрюле кипела вода и плавала дюжина разваренных сосисок. Чайник был совсем такой же, как у меня. Возле мешка с мусором сидел Раанан, сосед Боаза, и устало выщипывал из разложенной на тарелочке марихуаны белые круглые семена. На мое присутствие не реагировал. Семена он запихивал в спичечный коробок, чтобы впоследствии вывести райский сад в отдельно взятой тельавивской квартире.

(на этом месте мне надоело описывать эту тухлую вечеринку)))
update: продолжение+окончание в комментах

На мои жалобы на участившиеся головокружения, мама сказала, не отрываясь от телевизора:
- А ты сходи на анемию проверься.
- А еще мне холодно все время, - продолжала ныть я.
- Во-во, точно, анемия, - сказала мама и переключила канал. Врачам жаловаться - никакого удовольствия. Выбить сочувствие из нее можно будет, видимо, только на смертном одре.
- Ну, а если найдут эту самую анемию, то что делать?
- Надо пить железо и есть сушеные абрикосы, - сказала мама и потянулась за газетой. - Слушай тут для тебя гороскоп! "Ве... нос..." Что еще за нос?
Я захихикала:
- Это не нос, это Венус. Венера то есть. Ну и что там сулит Венера?
Венера сулила много чего. Судя по гороскопу, моя жизнь должна наладиться за ближайшую неделю. Так что нечего и самой стараться. Звезды все без меня устроят.

Я сидела у мамы дома и смотрела новости. Кадры взрыва в Москве сменились нашими террористами, в натянутых на лицо черных шапках с прорезями для глаз, обещавших нам хорошую жизнь. Не новости, а фильм ужасов. Мама сидела рядом со мной на диване. Новости ее не интересовали, как и все, впрочем, что не имеет непосредственное отношение к ней и к нашей семье. Мне вспомнился мой приятель Даниель, который любит повторять: "ignorance is bliss" (неведение это благословение). Маму интересовало мое будущее и хватит ли ей денег полететь в Америку. От гороскопов она перешла к уцененным авиабилетам и каждую секунду радостно вскрикивала: "Слу-у-ушай, всего 450$! Надо же!"

Мамин муж, Алик, пытался присоединить к компьютеру три принтера сразу. Уж не знаю, где он их нашел и зачем ему все три, но пространство вокруг компьютера все больше напоминает склад. При том, что в компьютерах Алик не совсем разбирается. Допустим, он пытался меня уверить, что один из принтеров - это факс. Мотивировал он это тем, что на принтере была наклейка: "лучшие факсы, ксероксы и принтеры", на что я заметила, что кроме наклеек на факсе, обычно, бывают телефонные кнопки. Алик отобрал у меня принтер, почесал репу, оптимистично сказал: "Все равно попробуем!" и завозился с проводами.

Взяв ключи от машины, я поехала в Тель Авив...

После общения с Аси в голове моей что-то капитально сдвинулось. Как будто я вдруг вспомнила, кто я. Ощущение "телевизора", то есть наблюдение за собственной жизнью как бы со стороны, совершенно пропало.

Читая вчера очередной, холодный, как ледышка, мейл от Тибо, я вдруг поймала себя на мысли: "Кто этот человек? Какое все это ко мне имеет отношение?" Странно все это как-то.
В том месте, где обычно болезненно покалывала любовь, больше ничего не было. То есть вообще ничего. Я удивилась, повторила про себя его имя, сказала себе, что он никогда не вернется, а внутри радостный голос цинично ответил: "Подумаешь! Ну и х-с ним!".

Я попросила извинения у Тибо, за то, что третировала его все это время (уж я то знаю, как это тяжело), попрощалась и отправила. У меня, наверное, целый год было мозговое затмение...

...Когда Мэри вернулась вечером домой, Джейн с Майклом кинулись
ей навстречу.
-- Где вы были? -- наперебой закричали дети.
-- В Сказочной стране.
-- А Золушку там видели?
-- Золушку? Я? -- презрительно сказала Мэри Поппинс. -- Вот
еще, Золушку!
-- А Робинзона Крузо? -- спросил Майкл.
-- Робинзона Крузо? Еще чего не хватало!
-- Какая же это Сказочная страна! Ни Золушки, ни Робинзона
Крузо. У нас Сказочная страна не такая.
Мэри Поппинс фыркнула.
-- Эх вы, даже не знаете, что у каждого своя Сказочная
страна, -- посмотрела она с жалостью на детей.

Я сделала это. Сказала ему, что все закончилось. (в пятый раз...)

Мы пошли в ресторан. Красивый такой ресторан, "Вилла Полак" называется, там стены дома построены вокруг сада. Столики прям между деревьями стоят, а на деревьях разные фонарики накручены.
- Вы заказали столик? - строго спросил официант, остановивший нас в дверях.
- Нет, - в ресторане не было ни одного человека: время было "уже давно не обед - слишком рано для ужина".
- Ну тогда проходите.

Когда я нервничаю, мне есть совсем не хочется. Орен был очень даже спокоен. Он сказал:
- Поскольку мы оба знаем, о чем идет речь, обсуждать это вовсе необязательно. Я согласилась, после чего мы начали обсуждать. Я хлюпала носом: "Кто теперь будет обо мне заботиться-а...", а Орен меня утешал. В ходе беседы выяснилось много нового и интересного. Например, что когда мы разошлись во второй раз, Орен встречался с какой-то девицей. На втором свидании они пошли в бар, и когда Орен пошел пописать, девица вломилась к нему в туалет и они там хорошо повеселились. А сосед Орена, Коби, который тоже был в баре со своей девушкой, стоял на страже и отгонял всех словами: "Не мешайте! Там двое моих друзей заперлись!" А потом девица уверяла Орена, что ей подсыпали в вино наркотики, и она ничегошеньки не помнит, хехе...

В общем, у меня такого приятного расставания никогда не было. И все-таки перенервничала я, и по дороге домой почувствовала себя плохо, меня начало мутить. Видимо, сказался бокал вина на голодный желудок и стресс. Орен отвел меня домой, где я и уснула.

Проснулась в пять утра. Орена не было. Я немножко поревела и уснула опять. Проспала на работу.
На этом можно было бы поставить точку, но утром пришел от него мейл: "Мы должны опять встретиться и т.д." Я написала в ответ: "Пожалуйста, не надо..."

я так и не поняла, это шутка, или настоящая реклама...

Вчера я встретилась с Аси. Два года не виделись, почти не писали друг другу, не разговаривали. Как же это все странно...
Человек, с которым прожила шесть лет, после мамы, наверное, самый родной...
- Лен, сделай нам чай.
Я знаю абсолютно точно, сколько сахару надо и что он любит к чаю. Мы разговаривали, и я готовила нам ужин. Выяснилось, что я многое не помню. Моя память, обычно такая цепкая и подробная, храняшая цитаты из фильмов, целые страницы прочитанных книг, подробные диалоги, иногда вытирает начисто целые куски, вместо них - белые страницы. Защитная реакция, видимо.
- А помнишь, как мы расстались?
Не помню, если честно.

Самое трудное, после того, как мы с Аси расстались, было научиться думать самой. Моя жизнь была клубком неясных поступков до нашей встречи. Она пришла в еще больший хаос после нашего расставания...
В середине - было легко и просто, потому что Аси думал за меня. Доверие мое к нему, даже сейчас, не имеет пределов. Людей с такой душой, с таким умом, я, пожалуй, больше и не встречала.

Но в одну и ту же реку войти нельзя. И я все еще хочу попробовать думать сама...

У меня самая интересная в мире работа. Проекты меняются: один интереснее другого, и все такие разные! Сейчас вернулась только что от дизайнера одежды, Яэль Оргад. Будем для нее придумывать бренд: каталоги, имиджи. Я вся горю профессиональным рвением! Жаль, что времени совершенно нет на придумывание этих самых имиджей. Как у нас говорят: "Нет проекта, который закончился, есть только время, которое закончилось..."

Вчера утром мы с Карен решили позавтракать на пляже: это был ее последний день в Израиле. Я должна была ее разбудить в 9 утра, но проснулась от пищания вежливого смс-а: "Я только приму душ и буду в твоем распоряжении. Карен." Проклиная свой сонливый характер, на который нельзя положиться, я галопом поскакала в душ, а оттуда, натянув по дороге какие-то носки и остальные детали одежды, к стоянке. Было уже 10:30, а в аэропорт нам надо было выезжать не позже 12:30. Что оставляло не так уж много на завтрак, последние сборы сумок и неожиданные происшествия, которые незамедлили последовать.

Для начала я начисто забыла, где находятся мало-мальские приличные рестораны на пляже. Точнее, их там пруд пруди, но стоянки вокруг них нет на километры вокруг. Я уже собиралась отдать кровные денежки за платную стоянку, как вдруг увидела чудесное пустое местечко под забором, правда, все было засыпано песком, но Атос - не мерседес, и на песке постоять может.

Когда часа через полтора, сытые и довольные, мы возвратились, машины не было. То есть, я должна была почуять неладное, потому что пустая бесплатная стоянка посреди забитой машинами улицы - явление подозрительное. И теперь, когда моей машины там больше не было, я увидела здоровенную надпись: НЕ ПАРКОВАТЬСЯ! БУКСИРУЕТСЯ ПОЛИЦИЕЙ! Я посмотрела на часы. Там натикало 12:05. Черт! А тут еще Карен почувствовала себя плохо и сьехала на песок. То ли завтрак не пришелся ее желудку по вкусу, то ли нервное напряжение от отъезда сказалось, только она вся позеленела.

Одной рукой ловлю такси, другой набираю номер Ифтаха, который должен был нас забрать в аэропорт. Ифтах не отвечает, скорее всего, дрыхнет. Такси проезжают мимо, не останавливаются. И машина моя неизвестно где...

Мы уже почти добрели до дома Карен (на часах 12:40), когда Ифтах соизволил проснуться и взять всю ситуацию в свои мужские руки. Через десять минут он уже помогал зеленой Карен застегивать чемоданы, тащил тяжелые сумки в багажник, отдавал распоряжения по-телефону. Бледную Карен мы выгрузили в тележку на стоянке вместе с сумками и побежали к воротам проверки безопасности. Там уже извивалась длинная очередь.

Те, кто был в Израиле, знают, что проверка безопастности занимает массу времени: повторяющиеся по нескольку раз вопросы, перетряхивание сумок, личных вещей, книг. А журналистов трясут немилосердно, поскольку они, обычно, бывают на территориях. Карен раз пять пришлось повторить в мельчайших деталях, что она делала здесь 2.5 месяца, где была, в каких гостиницах жила, кто мы такие, ее с трудом уложенные сумки переворошили, перетрясли каждую книжку, открыли каждую коробку. Карен была в таком бешенстве, собирая пожитки с проверочного стола, что даже забыла про свою болезнь.

Потом оказалось, что ее багаж весит 50 кг, в то время, как разрешено только 20. Разницу предлагалось доплатить в кругленькой долларовой сумме. Карен, которой после предыдущей проверки уже было море по колено, разбушевалась не на шутку. Перемежая английские слова с немецкими ругательствами, она сообщила, все что думает о правилах компании Люфтанза, об израильских аэропортах и о родственниках девушки, взвешивающей багаж. Девушка понимающе ухмыльнулась и разрешила Карен оплатить только 10 лишних кг.

Воинственную и разгоряченную, мы посадили Карен на экскалатор, ведущий в поднебесье, а точнее, к радужным воротам Duty Free, как известно, одного из самых больших в мире.
Мне будет очень нехватать этой взбаламошной, веселой, круглолицей девицы. Я даже носом похлюпала. Надо бы съездить навестить ее в Берлине...

Вначале эта мысль пришла в голову Орену. Потом та же самая мысль пришла в голову Ифтаху. Что, мол, как интересно было бы почитать мой дневник. Вот этот самый. На мое радостное замечание, что дневник-то на русском, каждый хитро заметил: "А у меня полно русских друзей, которые мне его с удовольствием переведут!"

Так что описание личной жизни в дневнике на ближайшее время отменяется. Уж по крайней мере, пока я в ней сама не разберусь. Что, как известно, может затянуться. Может, позакрываю чего...

thibaultbrackers says: ...so you have a choice, how could it be better?
snowtiger says: hm, I do have a choice, but there is a price for it...
thibaultbrackers says: of course! there is a price for the smallest thing you do
thibaultbrackers says: and a huge price for an important choice
thibaultbrackers says: that's normal, nobody can t avoid it
snowtiger says: you're right, and also nobody can know in advance...
snowtiger says: but I can't choose right now... I simply don't know what I want... I'm totally lost ((
thibaultbrackers says: drink a lot and make a choice without thinking.
thibaultbrackers says: when you are drunk - that s a good way. you drink, you are drunk, you do not think too much and you choose
snowtiger says: you know, they say that when you can't choose, it means that you already made a choice, but you don't like your decision...