Я, как известно, вышла на работу. Попросили начать с октября, потому что весь сентябрь были праздники. Я не возражала: Роми как раз начала садик с сентября, и я смогла забирать её пораньше. Но начать работу с 1го октября тоже не удалось. Прежде я в студии сидела в отдельном, хм... скажем, кабинете. Хотя, говоря по правде, это комнатушка такая между кухней и туалетом. Но даже если бы надо было сидеть в самом туалете, всё равно мне это подошло бы больше, чем сидеть в общих комнатах с остальными дизайнерами: когда я работаю, меня отвлекает и бесит любой посторонний шум. Так что, уходя рожать, я предупредила: если хотите, чтоб я вернулась, то комнатушка за мной. Естесственно, как только двери за мной закрылись, в комнатушку ломанулись другие любители сидеть отдельно. Но менеджер студии Амит, который меня почему-то очень любит, быстро сориентировался и сделал из моей комнатушки склад всякой фигни, типа ящиков с упаковками для примера, баруховских чемоданов и запчастей для компьютеров. Желающие переехать грустно потоптались вокруг, позаглядывали в дверь и уныло расселись обратно по своим местам.

В конце сентября я поговорила с Амитом и оказалось, что с 1го октября работу я начать не смогу - Амит ещё не успел разобрать тот самый склад, который устроил в моей комнате и на это ему нужно неделю. Или две.
- Ладно, - великодушно согласилась я, - посижу дома ещё две недели. Я думала, что за эти две недели я приведу в порядок сад и дом, закончу работы к выставке и посижу над редакцией книжки. Какое там! Как только двери за моими домочадцами закрывались, глаза у меня тоже сами собой закрывались, ноги подкашивались, и я проваливалась в глубокий сон. Просыпалась я где-то в полдень, принимала душ, ела, читала новости в инете. Пока то, пока сё, уже глядишь, надо детей из садиков забирать.
- Что за хрень? - пожаловалась я Орену, - чем больше у меня свободного времени, тем меньше я успеваю.
- Это логично, - ответил Орен, - знаешь Роберта Омана, израильского профессора, который получил Нобелевскую премию за теорию игр? Так вот, он когда-то провёл опыт со студентами. Дал двум группам одно и тоже задание. Одной группе дал на это задание месяц, а другой - неделю. Те, у которых была неделя сделали задание гораздо лучше тех, у которых был месяц.
- Приятно, что я не одна такая, - сказала я и пошла ковырять инет в поисках теории игр. В теории игр я абсолютно ничего не поняла, а особенно - выводы Омана. Оказывается, мир приводит к войне, а гонка вооружений и угроза войны с показыванием зубов - эту самую войну предотвращает. Надо будет потом почитать побольше, когда будет время.

В общем, на работе у меня тоже следовали теории Омана, потому что, когда я пришла, в моей комнате по прежнему лежали какие-то ящики, набитые хламом, а компьютера не было вообще. Я всё аккуратно повыкидывала в коридор, и поставила себе компьютер. Через полчаса пришёл Амит и начал бухтеть, что теперь весь хлам будет лежать в коридоре ещё сто лет, потому что его должна была разгрести помощница Баруха, а теперь у неё нет стимула. Оказалось, что в коридор я повыкидывала личные вещи Баруха. Они и правда потом целый месяц пылились в коридоре. А Барух вздыхал и вытаскивал из ящиков то набор фломастеров, то старые очки с оправой от Келвина Кляйна, то книжку по брендингу.

На работе мне хорошо, я здесь, можно сказать, отдыхаю душой. Только приходится всё время работать, потому что ставку я сократила до 90%, а работы меньше не стало. Зато три раза в неделю я выхожу в полчетвёртого, а два раза - в 5. Сбылась мечта! Оказалось, что разница огромная. Потому что когда у тебя 100%, то они плавно переходят в 150%, потому что всё время задерживаешься, если надо закончить проект. А сейчас оставаться я не могу, мне детей из садиков надо забирать.