Медлителен и отточен невидимый плеск реки,
И звезды в прорехах ночи осколочно далеки,
И вечер, закончив сборы, отринув столичный гул,
Растреллиевским собором плывет на том берегу,
Где паперти, как тетради, открытые в небеса,
И ветер, уставший за день, вздыхает в тугих лесах,
Где наши долги и дани давно внесены на счет,
Где спит мое мирозданье, укрывшись дырявым плащом.