"Я прыгнул. С центрального пролета. До темной воды Хугли было больше сотни футов. Падение казалось вечным. Если б я знал об этом нескончаемом ожидании между началом и развязкой самоубийства подобного рода, я изменил бы планы, уверяю вас.

Удар о воду с такой высоты был все равно что падение на бетон. Когда я столкнулся с водой, у меня в черепе словно распустился цветок. Что-то в спине и шее треснуло. Громко. Будто сломалась толстая ветка.

Потом мое тело утонуло. Я говорю "мое тело", потому что я умер тогда, мистер Лузак. В этом не было сомнения. Но произошло нечто странное. Душа не отлетает сразу же после смерти, но, скорее, следит за развитием событий примерно так же, как мог бы смотреть посторонний наблюдатель. Как еще я могу описать ощущения при виде чьего-то перекрученного тела, опускающегося в ил на дно Хугли? При виде рыб, рвущих чьи-то глаза и мягкие ткани?Что еще можно сказать, кода видишь все это и не испытываешь ни тревоги, ни страха, а лишь слабый интерес? Таковы впечатления, мистер лузак. Так выглядит вызывающий страх процесс умирания... такой же банальный, как и все неизбежные процессы, составляющие наше жалкое существование."

Дэн Симмонс "Песнь Кали"