15-03-2006 18:33
Ветер
Я шла с ведром, боясь плеснуть ему на лоб.
Он всё не спал – махал осокой с кочек,
носил собачий лай в соседнее село
и дёргал тишину за колокольчик,
ерошил петухам последним голоса,
вылущивал в полях ползёрнышка на ужин,
ложился вдоль земли с соломой в волосах -
большой, неловкий, никому не нужный.
Под утро приходил сквозь ломкие кусты,
пил молоко стены, ел кипень крыши.
Тихонько выл, пока никто не слышит,
И грунтовал оконные холсты.
***
Над вечером носится шмель, как матрац-самолёт,
и волны, привстав, перегнувшись, ныряют за рыбой,
и держит нас за спины ярко растаявший лёд
закатного неба - навек обнимающей глыбой -
меняя лишь землю, вливаясь в сирень у окна,
забыв красноватый ночник у того изголовья,
которым мы в зябкое утро выходим из сна
на цыпочках, мимо кровати со спящей любовью,
но хрустнет под пяткою время - и странно замрём
на вечность мгновенья у поднятой шторки затвора,
где станет у нас за плечами как будто бы дом:
окошко, лукошко, иконка, буханка и творог,
застывшие в нашей тени, в неотступных летах,
под быструю поступь часов, никуда не идущих, -
так ходит невнятное чувство, что что-то не так,
таская ночную тоску за растрёпанный лучик
от радостной памяти, слепо прошедшей сквозь сон,
до жизни, решающей всуе судьбу перекрестий:
отпущенный взгляд обернётся в небесный виссон,
дыхание тихо поищет на флейте отверстий...
(с) А.Кузнецова
Я шла с ведром, боясь плеснуть ему на лоб.
Он всё не спал – махал осокой с кочек,
носил собачий лай в соседнее село
и дёргал тишину за колокольчик,
ерошил петухам последним голоса,
вылущивал в полях ползёрнышка на ужин,
ложился вдоль земли с соломой в волосах -
большой, неловкий, никому не нужный.
Под утро приходил сквозь ломкие кусты,
пил молоко стены, ел кипень крыши.
Тихонько выл, пока никто не слышит,
И грунтовал оконные холсты.
***
Над вечером носится шмель, как матрац-самолёт,
и волны, привстав, перегнувшись, ныряют за рыбой,
и держит нас за спины ярко растаявший лёд
закатного неба - навек обнимающей глыбой -
меняя лишь землю, вливаясь в сирень у окна,
забыв красноватый ночник у того изголовья,
которым мы в зябкое утро выходим из сна
на цыпочках, мимо кровати со спящей любовью,
но хрустнет под пяткою время - и странно замрём
на вечность мгновенья у поднятой шторки затвора,
где станет у нас за плечами как будто бы дом:
окошко, лукошко, иконка, буханка и творог,
застывшие в нашей тени, в неотступных летах,
под быструю поступь часов, никуда не идущих, -
так ходит невнятное чувство, что что-то не так,
таская ночную тоску за растрёпанный лучик
от радостной памяти, слепо прошедшей сквозь сон,
до жизни, решающей всуе судьбу перекрестий:
отпущенный взгляд обернётся в небесный виссон,
дыхание тихо поищет на флейте отверстий...
(с) А.Кузнецова
Комментарии:
ыххх...
Как дышу. 1-3
[Print]
ТАРЗАНКА