14 марта 1995 г. Мы ехали на концерт в честь Дня рождения Заса. Его родители из городской администрации подсобили залом в бывшем теперь Дворце пионеров, в котором состоится завтра концерт «Мертвого пiвня». Мы уже садились в трамвай, как чьи-то мускулистые волосатые руки вытащили нас с подножек трамвая, на который мы почти уж было сели. Всю толпу «волосатых», включая девченок. За волосы, за одежду, за фенечки. Девочек вобщем-то почти не били. Просто вытащили из трамвая и поставили рядом с хипанами-пацанами. А били только парней. Кто сопротивлялся, кто – нет. Каждый выбирал себе сам оказать ли сопротивленье. Каким бы образом не происходило избиение, отчетливо было ясно одно – это мерзость и уебанство.
Типичный вопрос, разнесшийся воплями по половине проспекта был как обычно «А почему у вас суки, блять, длинные волосы, вы что самые умные, блять???». Вопрос был риторическим. Драки заканчивались, а время шло вперед.

В нашем городе было несколько мест, где нам было хорошо, а иногда депрессивно, но хорошо. Это Карабах, Стена, Цепи и Биржа.
Я помню как я только познакомилась со смуглым спортивного вида пареньком, с густым хаером до плеч, с которым мы потом прожили вместе 9 лет.
Но тогда все было просто и красиво.
Не скрою, что наши неформалы частенько не отличались особым боевым духом. Частенько когда надвигалась туча пацанов с семками в спортивных штанах, стриженных под номер один, хипаны моментально исчезали, оставались самые нерасторопные и укуренные. Но никто никогда не держал ни на кого за это зла. Потому что никто никому ничего не был должен.
Так вот однажды, на стене памяти Цоя или просто на Стене остались только Юрка и Говорун. Юрка занимался в академии тэйквондо, а Говорун обладал каким то сказочным чутьем и интуицией от природы, а еще он был ловкий и сильный, как и Юрка, который занимался в академии тэйквондо. Десятеро гопников не смогли их даже слегка покалечить. Смуглый темноглазый типаж воинственного украинского хиппи навсегда остался в памяти как самый любимый тип мужчины, в том числе и как генотип. Почему-то чаще всего в моей жизни мне нравились украинцы, но разные другие тоже, хотя и в меньших количествах.
За Юрку я потом вышла замуж, с Говоруном мы были друзьями, пока он не уехал к себе в Донецк, на момент, когда мы с ним уже закончили наш институт.
С Юркой все было сложно, просто, хорошо и плохо. Потом очень плохо. Он стал заболевать, его агрессия захлестнула весь мир, который был сосредоточен у нас дома. Он сам понял, что так не может продолжаться дальше, и сам сказал что «все». Хотя я не скрывала на тот момент, что ненавижу уже его, но ушла по его инициативе.
Говорун дружил со мной в светлое время жизни, когда мой муж был почти здоров.
Никогда не скрывал, что он от меня в восторге, и когда мы проходили один из энергетических коридоров хорошего настроения, каким нибудь, погожим зимним днем, называл меня «принцесса». Мы тогда все чтили законы брака и верности, в самом популярном понимании супружеского понятия «верность». Это было как в средние века. Муж, рыцарь и принцесса.
А гопники, они были где-то почти всегда внизу, как гоблины, которые вылазят из подземных нор, чтобы до нас доебаться, только потому, что мы делали, что хотели и жили как нам нравится. А еще нам не было до них никакого дела, пока не известно, откуда не возникали чудовища с оскаленными зубами.
Мой муж со временем и сам стал чудовищем, но это как буд-то из-за болезни. Он потихоньку начал сходить с ума в самой паскудной и злобной форме.
А гопники... Это как в «80 дней вокруг света»: «Мистер Фикс, есть ли у вас план? Есть ли у меня план? У меня три плана! И если не один из них не сработает, я съем свою шляпу…
Ну и с чем будете есть? С майонезом? С горчицей? Не забудте посыпать сахаром и посолить!!!» :-)