Гастроли столичного цирка - не халам-балам, ага. А я вместо того, чтобы смотреть на уссурийских тигров и львов, прыгающих через горящие обручи и прочую цирковую программу, выудила из сумки книгу, и читала прА благородных пиратов, коварных донов и прекрасных донок. Ибо! На черта мне все эти клоуны, кролики и проч, когда злодейский дон Педро задушил свою неверную супругу донью Инес, забальзамировал, упаковал еЯ наряженное в парчу и драгоценности хладное тело в сундук, и морем переправил еЯ полюбовнику дону Алехандро? Тот, значит, вскрыл и здравствуй, блин, любимая! Какая у тебя красивая мантилья, однако. Рас-рас.
Не знаю, какими глазами на меня смотрели зрители на соседних местах, ибо пребывала в краю роз, тубероз, магнолий и конского навоза, и никакие посторонние шумы меня ни разу не отвлекали.
Опосля представления у меня спросили:
— Тебе понра?
— Чрезвычайно! — пылко ответила я, и любовно погладила корешок книги.
И таки что же имею сказать по концовке.

Ничто, ничто не сравнится с хорошей книгой, однако! Буквально всюду-всюду можно брать ее с собой.