И не будет иной обители, чем чердачная затхлость стен. Я молюсь своему спасителю, зажимая в руке кастет. Пусть ударить им не получится, [не обучен кастетом бить], но бывают такие случаи, когда я окружен людьми бледно-серыми и прозрачными, словно трещины на стекле. Они шепчут в слепой горячности: «Тебе нужно покинуть клеть». Я вдыхаю их вместе с воздухом, отгоняя движеньем рук. Для кого они были созданы, чтобы прятаться по утру?
Постепенно теряя бдительность, я преследую свой мотив: я молюсь своему спасителю, умоляя меня найти. За спиной раздается хриплое: «Кто-то, кажется, долго ждал?» Я смотрю за плечо с улыбкою, превращающейся в оскал. Целый мир озаряет светочем возродившаяся луна. Я на уровне жизни клеточном проникаю в чердачный мрак.
И не будет иной обители, я ведь сердцем к нему прирос.
Я молюсь своему спасителю.
И вдруг вижу рога и хвост.(с)