А еще она давно поняла, что оправдываться бессмысленно, нужно нападать в ответ.
(с)Чёрная кошка

Даже герой не может победить по-честному. Он только выбирает как проиграть.(с)

в розовом мире, полном нелепой лжи, то заберу, чем, глупая, дорожишь. яда там столько — вряд ли переварю, выблюю с кровью, наверное, к январю, лишь бы всю злобу спрятать потом в кулак.

чтоб на губах осталась навек зола, выстрою беды перед тобой рядком. видели все, как стало дышать легко, как разогнулась сгорбленная спина. зря ты, гордячка, бросила вызов нам.

нынче меня отправили за тобой, змейкой свернулась в старой котомке боль: в горло скользнёт — попробуй тогда вдохни, мигом слетит нелепый картонный нимб.

прежде, поверь, я был до смешного добр.

девочка, слышишь?
пламя идёт в твой дом.
(с)

Больше не важно, о ком ты плачешь, главное — кровь чиста, спину прямее, несчастный мальчик: не позвоночник — сталь. Дом опустевший умолк навечно, не сохранив тепло.

Палочки взмахом судьбу калеча, к нам возвратился Лорд.
(с)Асташ

Мы просто одиноки одинаково
И это всё, что связывает нас.

Ересь не начинается с крика — она начинается с «а что, если он был прав?»

-Ты... идёшь со мной?
-Это ты идёшь со мной. Чёртова кукла.

Спокойствие - это смерть. И я очень хочу быть спокоен.

Ты видимо так и не понял. Мне насрать. Я всё уже успел проебать задолго до наступивших проблем. Я поживу по инерции какое-то время, а потом умру. Так или иначе.
Всё закончено.

Зря я вообще тебе написал. Вечно весёлый клоун.
Ненавижу.

Пальцы сжались крепче, не позволяя совершить задуманное. Иронично, учитывая, кто именно мне мешал.
-Ты не можешь, - её яростный взгляд, казалось, пытался прожечь меня насквозь. - Не смей останавливаться сейчас. Только не сейчас, когда мы почти достигли всего. Когда ты достиг почти всего.
Она глухо рычала, стискивая мою руку до боли. Дрожь от её пальцев передавалась мне, клинок ходил ходуном. В другое время я бы рассмеялся. В другое время, от осознания происходящего я бы, вероятно, сошёл с ума.
Если бы не сделал это уже.
-Ты не откажешься от своей ярости, от своей ненависти. Ты слишком много отдал ей, слишком долго ты черпал силы из неё. Ты принёс столько жертв, чтобы теперь остановиться? У тебя ничего не осталось!
Сперва шепча, под конец она кричала мне в лицо. Я с легким удивлением смотрел на неё, вспоминая язвительные фразы, презрение, отчуждённость, которые пропитывали мою манию всё это время. Но теперь её одолевал гнев, столь знакомый мне. Её сжигала ярость, с которой я жил годами, которая стала моим допингом.
И её сердце сжимал страх. Впервые в её глазах плескался страх.
-Ты ничто без неё! Ты ничто без меня!
-Я знаю, - тихо выдохнув, я улыбнулся. Её глаза расширились. Новая эмоция - изумление. Буквально на мгновение, но она ослабила свою хватку и клинок наконец достиг своей цели, пробивая мою грудь.
Я знаю.

Я стою на кухне, режу курицу на ужин, занимаюсь своим делом, тут врывается мой муж Вилбур в припадке ревности: «Ты трахалась с молочником!» Стал орать, он словно спятил, орал как бешеный: «Ты трахалась с молочником!» И он напоролся на мой нож. Он напоролся на мой нож десять раз, милая. ©Чикаго