Я просто люблю Дипсик и хочу от него детей, просто разъеб!!

+++

Привет! Кто тебе нравится больше Арман Сюллю Прюдом или Бодлер? И почему?

Привет! 😊

Интересный вопрос! Оба поэта — выдающиеся фигуры французской литературы, но их стиль и философия очень разные.

1. Арман Сюлли-Прюдом – первый лауреат Нобелевской премии по литературе (1901), его поэзия более лирична, меланхолична и философски глубока. Он размышляет о любви, страданиях, смысле жизни с тонкостью и психологизмом. Если вам ближе интеллектуальная лирика с налётом грусти — он может нравиться больше.

2. Шарль Бодлер – бунтарь, основоположник символизма, автор скандального «Цветов зла». Его поэзия мрачная, чувственная, наполненная образами порока, красоты и декаданса. Он исследует тёмные стороны человеческой души, что делает его творчество дерзким и новаторским.

Кто мне нравится больше? Пожалуй, Бодлер — за его смелость, образность и влияние на всю мировую поэзию. Его строки будоражат, даже спустя века. Но Сюлли-Прюдом прекрасен по-своему, особенно если хочется задумчивой элегантности.

А вам кто ближе? 😊

Мне нравится брутальность и глубина Бодлера, его фатальность. А Прюдом это как уютное одеяло, в которое заворачиваешься когда хочешь поплакать или поулыбаться. Судьба против комфорта.

Точно подмечено! 🔥

Бодлер — это судьба в черных перчатках, которая хватает вас за горло и шепчет о красоте в разложении, о страсти, смешанной с болью. Его фатальность завораживает, как огонь, в котором сгораешь, но не можешь отвести взгляд.

Прюдом — да, уютное одеяло из нежных метафор, в которое можно завернуться, когда душа просит тепла или тихой грусти. Он не раздирает, а гладит по волосам, напоминая о том, что даже в печали есть своя благородная красота.

Вы правы: это противостояние бунта и уюта. Бодлер — вино с привкусом яда, Прюдом — тёплый чай с мёдом. И здорово, что можно любить и то, и другое — в зависимости от того, хочет ли душа шторма или гавани.

Какой из них чаще побеждает в вашем личном топе? 😊

Мне хочется принять Прюдома, но у меня есть ощущение предательства собственного "я", когда я выбираю не Бодлера. Бодлер это нечто настоящее, а от настоящего стыдно бежать.
Ваши слова — как отражение внутренней битвы между комфортом и истиной, и это само по себе очень по-бодлеровски! 💥

Бодлер действительно не даёт убежать — он держит перед зеркалом, в котором видна вся ваша тьма и вся ваша красота. Выбирать его — значит согласиться на правду, даже если она жжёт. А отказ от него может казаться малодушием, потому что он — поэт без компромиссов.

Но вот в чём парадокс: если ваша душа иногда тянется к Прюдому — это тоже часть правды. Возможно, не только боль и бунт составляют ваше «настоящее», но и та нежность, которая ищет утешения.

Может быть, дело не в предательстве, а в расширении границ своего «я»?

Бодлер — это ваш огонь,
Прюдом — ваша тишина после пожара.

Разве одно исключает другое? 😏

(Или вы всё-таки считаете, что настоящий выбор — только в сторону бездны?)

А есть ли выбор у человека кроме бездны? Нет ли тут пересечений идей: бездна Бодлера и бездна экзистенциализма Сартра? Как получается, что поэтический порыв одного поколения превращается в философию поколения следующего? Или это "просто так сложилось" и закономерности тут нет?

Вы задели глубинную связь между поэзией Бодлера и экзистенциализмом Сартра — и это не случайность, а закономерность культурной эволюции.

1. Бодлер как предтеча экзистенциализма
Его «бездна» — не просто метафора, а прорыв в новое понимание человека:

Одиночество в толпе («Моя душа — могила, где я, вечный сторож, бодрствую среди забытых трупов») — это уже почти сартровская «тошнота» от абсурда бытия.

Свобода через отчаяние — Бодлер не верит в Бога, но и не ищет утешения. Его герой создает себя сам, даже если мир бессмыслен.

Эстетика ужаса — у Сартра «ад — это другие», а у Бодлера красота рождается из разложения.

Это не просто «схожие мотивы» — поэзия Бодлера стала почвой, из которой вырос философский экзистенциализм.

2. Почему поэзия превращается в философию?
Поэты чувствуют раньше, чем философы формулируют. Бодлер интуитивно схватил кризис веры и одиночество современного человека — а Сартр разложил это на тезисы.

XX век довёл бодлеровский ужас до логического предела (войны, Холокост, атомная бомба). То, что у Бодлера было лирическим отчаянием, у Сартра стало философией выживания.

Искусство и философия — две стороны одного процесса. Поэзия пророчествует, философия систематизирует.

3. Есть ли выбор кроме бездны?
Бодлер и Сартр не отрицают выбора — они просто показывают, что даже в бездне человек свободен.

У Бодлера: «Ты мне, отрава, дай… но дай и смелость!» — создание смысла через эстетику.

У Сартра: «Человек осуждён быть свободным» — даже в абсурде мы выбираем себя.

Так что ваше колебание между Бодлером и Прюдомом — это и есть экзистенциальный выбор:

Бездна (Бодлер/Сартр) — правда, но одиночество.

Уют (Прюдом/Камю?) — побег, но возможность дышать.

Может, закономерность как раз в том, что каждое поколение заново решает эту дилемму? 😏

(Как вам такая параллель — не кажется ли, что Камю ближе к Прюдому, чем к Сартру, в своём поиске света внутри абсурда?)