дневник заведен 16-06-2004
постоянные читатели [56]
Aivengo, AxelJent, be cool, Daring spy, Dark Night, Djastina, Doom Days, EUROPA, fifi, Gekata, GyGly, Hydralisk, inspector, kissa, Ktosh, loving_you, may, OAS, OldBoy, Ophelia, Pharyn, Pulim, Queen of hearts, Rajana Mort, Runa de Goth, Tamit, tishina, Turol, Vitezslav, Wild Wind, Алиска Донникова, Бионетики, Букля_, Грустина, Джей, Каштанка, киноклуб, Книжный Чертенок, Королева Кошка, Неудачник, Падшая, ПАРАД УРОДОВ, последнее слово, птенец, Риска, Синема, Скромняга-2, СовершенноЛЕТНЯЯ, Старк, ТАРЗАНКА, Таурон, Тишина, Фай Родис, Чертенка, шорох_ветра, Экшен
Aivengo, AxelJent, be cool, Daring spy, Dark Night, Djastina, Doom Days, EUROPA, fifi, Gekata, GyGly, Hydralisk, inspector, kissa, Ktosh, loving_you, may, OAS, OldBoy, Ophelia, Pharyn, Pulim, Queen of hearts, Rajana Mort, Runa de Goth, Tamit, tishina, Turol, Vitezslav, Wild Wind, Алиска Донникова, Бионетики, Букля_, Грустина, Джей, Каштанка, киноклуб, Книжный Чертенок, Королева Кошка, Неудачник, Падшая, ПАРАД УРОДОВ, последнее слово, птенец, Риска, Синема, Скромняга-2, СовершенноЛЕТНЯЯ, Старк, ТАРЗАНКА, Таурон, Тишина, Фай Родис, Чертенка, шорох_ветра, Экшен
цитатник:
- • лента
Понедельник, 27 Декабря 2004 г.
13:51
цунами подняло голову тогда, когда я была на борту самолёта...
Комментарии [4]
Пятница, 10 Декабря 2004 г.
14:13 Tertia vigilia
в середину третьей стражи ступает полночь,
собирая дрожащей ладонью усталое небо
в лунный с золотом бледно светящийся в сумраке обруч
Колизея ослепшего волчьего города Рима.
И в бездонной ладони полуночи немо и слепо
распускалась кровавой гирляндой моя пантомима
потревоженных жестов. Богами до смерти любима,
я ощерилась солнечным зверем в улыбке свирепой.
Волченюхая женщина, сука, хранящая логово
от бессонных врагов, от безликих глупцов и свиней,
уносящая вверх по холму прочь от берега топкого
своих жадных до воли, грызущих друг друга детей.
Из ночной глубины на сухом языке горьким привкусом
оседал вкус полыни усталой, измученной женщиной.
И опавшие головы яблок укладывал в миску сын
всех богов, улыбаясь в безумии рта буро-красною трещиной.
И улыбка крошилась - оскалом, осколком, оскоминой,
поперечною балкой в иссохшейся глотке колодезной,
протараненной крепости каменнозубой пробоиной,
слюдяного оконца безжизненно-мутною прорезью.
Я лишь женщина сучьего племени, волчьего времени,
обнажённая в мускульно-бешеных ритмах агонии,
с искарёженным ртом, ожиданием счастья беременна,
в безысходности крика родившая в ночь беззаконие...
Розой скручены полосы пурпура - в узел завязаны,
отвердевшим туманом одежды сквозь тело закручены.
Узел горя завил тонкий стан андалузскими вязями,
под полынными грустно плывущими горькими тучами...
И тянулись браслетов колодца вулканными жерлами
в белизне тонких рук к телу змея - ползущего Тибра
между грудями тёмных холмов, там, где тело рыжело
желтоглазой старухи-волчицы, жены триумвира.
Птицы рук оплетали лицо белопёрыми пальцами,
укрывая бессонницы мраморной пустошь глазниц.
И глаза её будут ночными скитальцами,
волчьим духом, укрытым беспечностью птиц...
...третья стража сестерцием брошенным канула в полночь
вместе с вечностью города...
собирая дрожащей ладонью усталое небо
в лунный с золотом бледно светящийся в сумраке обруч
Колизея ослепшего волчьего города Рима.
И в бездонной ладони полуночи немо и слепо
распускалась кровавой гирляндой моя пантомима
потревоженных жестов. Богами до смерти любима,
я ощерилась солнечным зверем в улыбке свирепой.
Волченюхая женщина, сука, хранящая логово
от бессонных врагов, от безликих глупцов и свиней,
уносящая вверх по холму прочь от берега топкого
своих жадных до воли, грызущих друг друга детей.
Из ночной глубины на сухом языке горьким привкусом
оседал вкус полыни усталой, измученной женщиной.
И опавшие головы яблок укладывал в миску сын
всех богов, улыбаясь в безумии рта буро-красною трещиной.
И улыбка крошилась - оскалом, осколком, оскоминой,
поперечною балкой в иссохшейся глотке колодезной,
протараненной крепости каменнозубой пробоиной,
слюдяного оконца безжизненно-мутною прорезью.
Я лишь женщина сучьего племени, волчьего времени,
обнажённая в мускульно-бешеных ритмах агонии,
с искарёженным ртом, ожиданием счастья беременна,
в безысходности крика родившая в ночь беззаконие...
Розой скручены полосы пурпура - в узел завязаны,
отвердевшим туманом одежды сквозь тело закручены.
Узел горя завил тонкий стан андалузскими вязями,
под полынными грустно плывущими горькими тучами...
И тянулись браслетов колодца вулканными жерлами
в белизне тонких рук к телу змея - ползущего Тибра
между грудями тёмных холмов, там, где тело рыжело
желтоглазой старухи-волчицы, жены триумвира.
Птицы рук оплетали лицо белопёрыми пальцами,
укрывая бессонницы мраморной пустошь глазниц.
И глаза её будут ночными скитальцами,
волчьим духом, укрытым беспечностью птиц...
...третья стража сестерцием брошенным канула в полночь
вместе с вечностью города...
00:47
И распустился клубок солнца – нить за нитью, тело за телом – руки вразброс, выгнутые спины, медные волосы смотрят ввысь… сколько же тел между собой сплетено было в этом живом шаре из огня и плоти, в шаре разделившемся, распавшемся – спина от спины, рука от руки…. И плыли в небе тела… и глаза их превращались в звёзды… а волосы в крылья… и губы превращались в бабочек и рассыпались в поиске цветов.
- Что это?..
- Просто солнце.
- Что это?..
- Просто солнце.
Комментарии [4]
Четверг, 9 Декабря 2004 г.
22:03
Фраза дня из уст нашего продюсера - француженки: "I'm not crazy. I've been in a very bad mood for the last 30 years"...
Четверг, 2 Декабря 2004 г.
10:05
я -
на теле змея
первоцветного кружева.
я -
опалённое стужами
мракобесие.
отражаю лица прохожих тёмными лужами.
прорастаю в ржавых хлебах яркою плесенью.
Ощущение, что ползу куда-то вверх по стеклу...
один-ночество. От слова ночь.
на теле змея
первоцветного кружева.
я -
опалённое стужами
мракобесие.
отражаю лица прохожих тёмными лужами.
прорастаю в ржавых хлебах яркою плесенью.
Ощущение, что ползу куда-то вверх по стеклу...
один-ночество. От слова ночь.
Комментарии [3]
Уходя медленным, плывущим ш...
[Print]
OAS