Не говори мне о том, что он добр;
Не говори мне о том, что он любит свободу…
Я видел его глаза – их трудно любить.
А твоя любовь – это страх;
Ты боишься попасть в число неугодных,
Ты знаешь – он может прогнать, он может убить!

Твой папа – фашист!
Не смотри на меня так, я знаю точно –
Просто фашист!
Не смотри на меня так…

Быть может, он просто жесток;
Быть может, ему не знаком Шопенгауэр;
Но воля и власть – это все, что в нем есть.
И я не пойду за ним!
Я вижу плоды могучих иллюзий;
Мне нужен свой свет, мне нужен свой крест…

Твой папа – фашист!
Не смотри на меня так, я знаю точно –
Просто фашист!
Не смотри на меня так…

И дело совсем не в цвете знамен –
Он может себя называть кем угодно,
Но слово умрет, если руки в крови…
И я сам не люблю ярлыков,
Но симптомы болезни слишком известны:
Пока он там наверху – он будет давить!

Твой папа – фашист!
Не смотри на меня так, я знаю точно –
Просто фашист!

Есть идеи, покрытые пылью,
Есть – одетые в сталь…
Что в них – не так уж важно,
Гораздо важнее – кто за ними встал!

Не говори мне о том, что он добр;
Не говори мне о том, что он любит свободу…
Я видел его друзей – их трудно любить.
А твоя любовь – это страх;
Ты боишься попасть в число неугодных,
Ты знаешь – он может прогнать, он может убить!

Твой папа – фашист!
Не смотри на меня так, я знаю точно –
Просто фашист!
Не смотри на меня так…

Твой папа – фашист!
Мой папа – фашист!
Ваш папа – фашист!
Наш папа – фашист!
Не смотри на меня так…

Борзыкин Михаил

У Золушки много забот:
Ей надо полить огород,
И дюжину пестрых заплат
Ей надо нашить назад.
А фея сказала ей:
"О, Золушка, будь умней.
Стыдно бегать в наряде таком,
Когда под боком королевский дом.
Ты зайдешь лишь на минутку
И сыграешь роль.
И тебе подарит шутку
Голубой король".
И грянул бал, лишь только
Солнце закатилось за бугор
И Золушки башмак хрустальный
Произвел фурор.
И были рыцари в экстазе
Готовы вылезти из лат.
И карлик весь стол излазил,
Ногой уминая салат.
У Золушки много забот:
Ей надо водить хоровод,
Ей надо везде поспеть,
Для всех улыбаться и петь.
А голубой король был ласков,
И говорил не в шутку:
"Да ты сегодня просто сказка
И ты получишь шубку."
Но дулась Золушка изрядно,
Взгляд устремляла в пустоту.
"Король, мне не нужны награды,
Меня ты принял не за ту".
А фея сказала: "Эгей!
О, Золушка, будь умней,
Мораль - неудобный груз
Для тех, чей карман пуст".
Утро ночь теснит упрямо
Шубку разъедает моль
Оказался грубым хамом
Голубой король.
И теперь с одной босой ногою
Носится Золушка по свету.
Ведь дело ее не простое:
Привлечь негодяев к ответу.
У Золушки много забот
Ей что-то никак не везет,
Кто б знал, что король, кто знал
Позарится на хрусталь.
А фея молчит и молчит
А Золушка ночи не спит
Но тот, кто не ведал забот
Ее никогда не поймет

Current music: Пикник
Стан веселое

Сколько талантливейших исполнений этой песни. От неизвестных исполнителей из народа, до косвенных упоминаний в "Место встречи изменить нельзя". У нас на проспекте Карла Маркса играл когда то духовой оркестр студентов из Кулька, кажется, а может, хрен его знает, и из музучилища:-) Они потрясающе играли музыкальную композицию из фильма "Ва-Банк или ответный удар" и "Мурку". А еще Крематорий очень оригинально ее играл, а еще голосисто, талантливо и тоже оригинально любимый, ненавидимый, но не оставляющий никого равнодушным "Хор Турецкого", в исполнении которого я слушала сегодня "Мурку". Ну еще, конечно Дмитрий Хоронько. Всетаки как ни крути, а она та самая классика, которая не стареет:-)

Ну и слова, конечно:

Прибыла в Одессу банда из Амура,
В банде были урки, шулера.
Банда занималась черными делами,
И за ней следила Губчека.

В банде была баба, звали ее Мурка,
Сильная и ловкая была.
Даже злые урки - все боялись Мурки,
Воровскую жизнь она вела.

Дни сменяли ночи темного кошмара,
Много стало с банды залетать.
Ну как узнать скорее - кто же стал легавым,
Чтобы за измену покарать?

Раз пошли на дело, выпить захотелось,
Мы зашли в фартовый ресторан.
Вижу в зале бара - там танцует пара:
Мурка и какой-то юный франт.

Я к ней подбегаю, за руку хватаю,
Но она не хочет говорить,
И тогда малина Кольке-уркагану
Приказала Мурку погубить.

Мурка, в чем же дело? Что ты не имела?
Разве не хватало барахла?
Ну что тебя заставило спутаться с легавыми
И пойти работать в Губчека?

В темном переулке встретил Колька Мурку:
"Здравствуй, моя Мурка, и прощай,
Ты зашухарила нашу всю малину
И за это пулю получай!"

Вдруг раздался выстрел, Мурка зашаталась,
И на землю рухнула она.
Больше она не встанет, шухер не поднимет,
И о том узнают в Губчека!

Черный ворон крячет, мое сердце плачет,
Мое сердце плачет и болит...
В темном переулке, где гуляют урки,
Мурка окровавлена лежит..

Мурка, ты мой муреночек,
Мурка ты мой котеночек,
Мурка, Маруся Климова,
Прости любимого..!

Осінь по карнизах танцює в стриптизах,
Вискочу за нею в вікно.
Трохи політаю, нехай мене спіймають
Зоряні НЛО.

Знову я замріяний, сиджу читаю тріллера.
Плавно входжу в дивний стан,
Щось в очах засяє, і вмить я осягаю -
Я - син Гагаріна.

Відлітаю я,
Відлітаю я.

Хоч би що не сталося,
Не піду на крайнощі,
Борони мене ФМ.
Хмари мої ліки, закликують лелеки
В далекий Віфлеєм.

ВВ

Current music: Воплі Відоплясова
Стан доброе

Вы знаете, есть такие эммигранты, которые много лет после того, как уезжают навсегда, на ПМЖ, жить в страны далекие географически от своей родины постоянно скучают по ней, смотрят и смотрят и смотрят в заветную даль, дожди идут, а они смотрят, снегом их заметает, солнце палит, а они не могут оторвать глаз от маленькой точки на горизонте. Они это дело не любят, злятся, чешутся, рычат, плачут, а смотрят. Называют эту точку страной обоссаных парадных, ее жителей уебками и через различные средства коммуникации указывают как правильно им нужно жить, а то и строгим словом могут наказать, одернуть если что. И всячески вобще хотят общаться.

Когда ехала сегодня в маршрутке услышала одну старую советскую песню и почему то про эммигрантов таких вспомнила.
Вы все ее знаете, вы все росли и под эту песню тоже, а не только под "Спокойной ночи, малыши".
Исполняют ее группа "Земляне".
Называется "Земля в иллюминаторе".

Вот ее слова:

Земля в иллюминаторе, земля в иллюминаторе,
Земля в иллюминаторе видна...
Как сын грyстит о матери,
как сын грyстит о матери
Грyстим мы о земле - она одна.

А звезды тем не менее, а звезды тем не менее чyть ближе,
Но все также холодны.
И, как в часы затмения, и, как в часы затмения ждем света
И земные видим сны.

Припев
И снится нам не рокот космодрома, эта ледяная синева,
А снится нам трава, трава y дома,
Зеленая, зеленая трава.

А мы летим орбитами,
Пyтями неизбитыми,
Прошив метеоритами простор.
Оправдан риск и мyжество,
Космическая мyзыка
Вплывает в деловой наш разговор.

В какой-то дымке матовой,
Земля в иллюминаторе
-Вечерне-ранняя зоря.
А сын грyстит о матери, А сын грyстит о матери, Ждет сына мать, а сыновей - земля.

И сниться нам не рокот космодрома,
Не эта ледяная синева,
А сниться нам трава, трава y дома,
Зеленая, зеленая трава.

И сниться нам не рокот космодрома,
Не эта ледяная синева,
А сниться нам трава, трава y дома,
Зеленая, зеленая трава.

Шепчет: "Я не пожалею
Даже то, что так люблю -
Или будь совсем моею,
Или я тебя убью".
Надо мной жужжит, как овод,
Непрестанно столько дней
Этот самый скучный довод
Черной ревности твоей.
Горе душит - не задушит,
Вольный ветер слезы сушит,
А веселье, чуть погладит,
Сразу с бедным сердцем сладит.

1922

Anna Ahmatova

Что ты бродишь неприкаянный,
Что глядишь ты не дыша?
Верно, понял: крепко спаяна
На двоих одна душа.

Будешь, будешь мной утешенным,
Как не снилось никому,
А обидишь словом бешеным -
Станет больно самому.

Anna Ahmatova

Помню, помню, помню я,
Как меня мать любила,-
И не раз и не два
Она мне так говорила:

- Не ходи на тот конец,
Не водись с ворами,
Рыжих не воруй колец -
Скуют кандалами.

Сбреют рыжий волос твой
Аж по самой шее,
Поведет тебя конвой
По матушке-Рассее.

Будут все тогда смеяться,
Над тобою хохотать,
Сердце - кровью обливаться,
И на нарах будешь спать.

Выдадут тебе халат,
Сумку с сухарями,
И зальешься ты тогда
Горючими слезами...

Я не крал, не воровал -
Я любил свободу.
Слишком много правды знал
И сказал народу.

Не забуду мать родную
И отца-духарика,
Целый день по ним тоскую -
Не дождусь сухарика.

А дождешься передачки -
За три дня ее сжуешь,
Слюну проглотишь, заплачешь
И по новой запоешь.

Не забуду мать родную
И Серегу-пахана -
Целый день по нем тоскую,
Предо мной стоит стена.

Эту стену мне не скушать,
Сквозь нее не убежать.
Надо было маму слушать
И с ворами не гулять!

- ...Выдадут тебе халат,
Сумку с сухарями,
И зальешься ты тогда
Горючими слезами...

Помню, помню, помню я,
Как меня мать любила,-
И не раз, и не два
Она мне так говорила:

"Не ходи на тот конец,
Не водись с ворами,
Рыжих не воруй колец -
Скуют кандалами..."

И вот сижу опять в тюрьме,
Не светит больше солнце мне.
На нарах, бля, на нарах, бля, на нарах!
А на свободе фраера
Гуляют с ночи до утра
И шмары, бля, и шмары, бля, и шмары!
Настала лучшая пора,
Мы закричали, бля, ура!
Свобода, бля, свобода, бля, свобода!
Один вагон набит битком,
А я, как курва с котелком,
По шпалам, бля, по шпалам, бля, по шпалам!
Вот захожу я в магазин -
Ко мне подходит гражданин
Легавый, бля, легавый, бля, легавый!
Он говорит: "Твою-то мать!
Попался снова ты опять!
Попался, бля, попался, понял, попался!"
И вот опять передо мной
Всю ночь маячит часовой
С обрезом, бля, с обрезом, бля, с обрезом!
Какой я был тогда дурак -
Одел ворованный пиджак
И шкары, бля, и шкары, бля, и шкары.
Сижу на нарах - блох ищу,
Картошку чистить не хочу.
Кошмары, бля, кошмары, ты понял, кошмары!

Когда с тобой мы встретились, черемуха цвела,
И в парке тихо музыка играла.
А было мне тогда еще совсем немного лет,
Но дел уже наделал я не мало.

Лепил я скок за скоком, а наутро для тебя
Бросал хрусты налево и направо.
А ты меня любила и часто говорила:
"Житье блатное хуже чем отрава!"

Но дни короче стали, и птицы улетали
Туда, где только солнышко смеется,
А с ними мое счастье улетело навсегда,
И понял я - оно уж не вернется.

Я помню, как с форшмаком ты стояла на скверу,
Он был бухой, обняв тебя рукою,
Тянулся целоваться, просил тебя отдаться,
А ты в ответ кивала головою.

Во мне все помутилось, и сердце так забилось,
И я, как этот фраер, зашатался.
Не помню, как попал в кабак, и там кутил, и водку пил,
И пьяными слезами обливался.

Однажды как-то ночью я встал вам на пути.
Узнав меня, ты сильно побледнела.
Его я попросил тогда в сторонку отойти -
И сталь ножа зловеще заблестела.

Потом я только помню как мелькали фонари,
И мусора в саду кругом свистели.
Всю ночь я прошатался у причалов до зари,
А в спину мне глаза твои глядели.

Любовь свою короткую хотел залить я водкою
И воровать боялся, как ни странно,
Но влип в исторью глупую, и как-то опергруппою
Я взят был на бану у ресторана.

Сидел я в всесознайке, ждал от силы пятерик,
Когда внезапно вскрылось это дело...
Зашел ко мне шапиро, мой защитничек-старик,
Сказал: "Не миновать тебе расстрела!"

И вот меня постригли, костюмчик унесли,
На мне теперь тюремная одежда.
Квадратик неба синего и звездочка вдали
Сверкают мне, как слабая надежда.

А завтра мне зачтется мой последний приговор
И снова, детка, встретимся с тобою.
А утром поведут меня на наш тюремный двор,
И там глаза навеки я закрою.

По свидетельству А. Макарова автором песни является Андрей Тарковский