Чего не отнимешь у нашей ботанической работы - порой и рад бы, да не соскучишься...
Летом, в восточном Казахстане, я откопала несколько кустов молочая неизвестной мне породы. Шеф заявил, что это новый вид. Я, в принципе, знала, что новые виды иногда открывают. И даже мечтала, что когда-нибудь, через много-много лет я чего-нибудь открою. Повышенной колючести или ядовитости. Но в первый же сезон работы в поле?
Ну вот, открыла и открыла, отложила отдельно, заныкала и села сверху, чтоб никто не догадался. А тут, после отчётов всяких, шеф и просёк, что вид открыт, а не описан нифига, дескать, нехорошо. Надо описывать. Мне что - отдала ему свои описания, на русском и латыни, рисунки, он из всего этого смастерил статью.
Так полагается, чтоб свеженаписанную статью прочитали коллеги по лаборатории, сказали, чего в ней не так, после этого её можно публиковать. Несу статью коллегам. Они сразу:
- А почему ваша фамилия второй стоит? Кто главный?
Ну, понятно, кто - шеф. А я так, погулять вышла... по Казахстану.
- Кто этот вид нашёл? Кто догадался, что это новый вид?
Я: Нашёл - я! Но я не догадалась, это всё он, я тут ни при чём...
Короче, отмазалась.
Ну, коллеги почитали, одобрили, можно публиковать. Тут шеф спохватился, что ему нужна моя подпись на статье. То меня нет на работе, то его - никак не пересекаемся. Прихожу сегодня. Расписываюсь. Он и говорит: А в Москве в апреле конференция будет. Так что готовьте тезисы.
Я: Какой объём, к какому сроку?
Он: Вот адрес, идите и выясняйте.
Я выяснять.
- Меня тут шеф послал... в интернет. Можно, я тут посижу?
- Да, конечно. А что такое?
- Он меня опять в ссылку отправляет...
- Москва? Не,я бы не поехала. Такая даль!
- Я бы тоже. Но кто меня спрашивает?
Нашла сайт конференции, облазила. Выцепила нужную информацию. Переварила. Пошла докладывать шефу.
- К первому марта.
Он: Ну что, время ещё есть.
Умеет, блин, вовремя предупредить!

Отчёт прошёл, и опять никто не догадался, что я лентяйка и халявщица. Кроме, разве что, шефа, но он никому не сказал.
А чего - отчёт давно написан, зачитала его голосом громким, уверенным, монотонным и вгоняющим в сон, небрежным жестом вынимая откуда-то пачки иллюстраций (которые нарисовала за полдня).
- Очень хорошие иллюстрации, особенно вот эти, более контрастные.
Я, вполголоса:
- Ну да, они на принтере отпечатаны, а то - ручная работа!
Голос из задних рядов:
- Эксклюзив!
Ручная работа - страшная халтура, потому, что это лучший способ бездельничать (в результате - кипы бумаг, а труда затрачено совсем чуть-чуть).
Но они столпились вокруг схем, и поражаются, какие прямые линии, какие одинаковые и ровные элементы... А линии - в Painte рисованы. А элементы схемы просто поворочаны под нужными углами.

Надоело, нафиг. Не вижу смысла в своей работе.

Сидим перед отчётом, дрожим.
Мне что ни скажут - я отвечаю что-нибудь мрачно-скептическое.
- Это, - говорят, - наверно, возрастное. Пройдёт с годами, может, к старости.
- Я же не доживу!

Чем дальше, тем больше убеждаешься в собственной уникальности, неповторимости и полной бесполезности.