Все началось со взлета, который закончился долгим и утомительным падением. В начале был успех, в который было трудно поверить, потому что испытательный срок прошел, в месте, где такие высокие требования, что называется без сучка без задоринки. То, что сучек и задоринка – это будут впоследствии действующие лица моей истории, я тогда еще не ведала ни сном, ни духом.

Восторженные отзывы и рукоплескания были вступлением в длительное и медленное кидание через бедро и за борт. Я бы возможно подумала, что кидания через бедра можно назвать издержками кризиса. Но оно началось еще три месяца назад, то есть почти сразу после испытательного срока.
Очаровательный директор превратился в угрюмого Франкенштэйна, которому не только сложно выражать свои мысли, но еще и злоба бьет через край и каждого, кто попал под руку можно как-нибудь унизить и оскорбить, просто наорать. Например, нужно проветривать без напоминания, даже если окно не закрывается, его нужно без напоминания закрыть. Это повод. Хорошо, если бы я одна так думала, можно было списать на мое восприятие, его особенности. Но как только три Юли оставались одни, и еще приходила бухгалтер из соседней комнаты, обсуждения лилось рекой. Начинала обычно не я, но, в конце концов, мне тоже хотелось сказать. Мы все говорили, сначала удивленно, много, наперебой, потом, под конец уже устало и грустно и мало. Все уже все и так понимали без очередного повторения жалоб.
Я сначала считала, что процесс остановится в одной точке. И я закрою глаза, прощу, научусь не замечать ЭТО. У каждой злобы есть границы, пределы. Можно понять ее как больное животное, можно изучить свойства запуска механизма, можно подстроить восприятие. Но не когда это не неконтролируемая ничем разростающаяся опухоль, готовая раздавить каждого, кто хоть что-то вякнет. Ибо разума у нее нет. Никакие доводы не рассматриваются впринципе. Есть к этому и подоплека – отсутствие заказов. Когда я пришла летом, их было один-два в месяц. Потом не стало вовсе. Потом мы стали играть в игру «Заказы». То есть, не имея никаких вообще материалов для буклета, пытаться создать шедевр, много, очень много вариантов шедевров. Как потом прозвучало возмущенно определение этого задания: «Изобразить буклет вербально!!!» Это, имелось ввиду, на компьютере. Вербально и на компьютере.
Я, возможно, уже раньше упоминала, что наш директор сам дизайнер. Он как дизайнер с 15-м опытом работы и, в придачу начальник, может, по сути, любое правило вывернуть на изнанку как ему хочется. И этим все сказано.
Еще там есть девочка, которую устроили по знакомству на обучение еще до моего прихода. Ей обещали ее оформить осенью и платить ей маленькую стипендию, за то, что она будет там и учиться и работать. Очень долго ей ничего не говорили, после того как взяли меня. Она ходила туда бесплатно полгода и ждала, что ей наконец-то скажут. Ее очень редко там чему-либо учили. И обращать на нее явно внимание стали только не за долго до недавних событий.
А ожидаемого наплыва заказов не то, что не было, стали отменять те немногие, что были. Потому что кризис.
И вот, когда она пожаловалась тому, кто ее туда устроил, помимо того, что орали почти каждый день на всех, начали придираться и лично ко мне. С оговоркой в конце «это не то, чтобы очень важно, но нужно обращать внимание» или «ты не подумай, что хочу тебя обидеть, но». Пред этим два часа, заставляя меня стоять рядом, обсасывались подробности макета, которые можно было бы принимать, если бы печать была выполнена после 100-кратного увеличения. Далее придирки не заканчивались. И с таковыми особенностями придирок, за 7 лет работы дизайнером я столкнулась впервые.
Их было все больше и оснований для них все меньше. Я каждый раз удивлялась, что если их высказали настолько недовольным тоном, как будто я ударила ему молотком по пальцу, то почему меня не увольняли сразу же. Не увольняли, ждали 2 месяца. Обещая Юле оформить с ней контракт, и не оформляя при этом ничего.
Возможно, очень похоже на то, что был сложный выбор: оставить кого-то одного из двух. И доводы перевесили те, что не в мою пользу. Не в мою пользу потому, что кризис, если бы не кризис, то я бы только радовалась бы тому, что избавление, наконец-то произошло. Оно и произошло.
После долгой пространной речи в расслабленной позе очень, и очень интеллектуально развитого (воспитанного!) и уставшего человека, мне дали понять почему они хотят со мной расстаться.
…Да, да, конечно, во время испытательного срока многие вещи были не видны. Мое роскошное портфолио и мои действия в деле в итоге очень рознятся. И я понимаю только с третьего раза что, от меня хотят. Они еще могут брать на обучение студентов, но держать дизайнера, которого нужно учить, они не могут… И. т. д. и т. п.
Ощущение сейчас, такое, как если бы с рук сняли орудия пытки после того, как они были долгое время надеты. Я чувствую огромное облегчение. Но с другой, если бы не кризис, свалившийся всем как снег на голову, я бы ушла уже от них сама. Потому, что я пришла работать к одним людям, а ухожу теперь совсем от других.
А Юлю, да, ее оформят теперь на контракт. Как многих до нее, кто выучился и оттуда ушел, не пожелав, почему-то там работать.
Это положительное событие в моей жизни. Пускай мне и дальше на хорошее повезет. Например, я найду работу, и буду работать на ней и не буду хотеть с нее уйти.
Мне сейчас хорошо. Немного не известно, что будет дальше. Немного страшно. Но все равно я буду идти дальше. Хотя бы потому, что и выбора вобщем то особого нет. Сидеть на шее я не хочу и не люблю, и сделаю все, чтобы этого не было.