Название: «Небо Ход» и «Республиканский каратель» — два портрета генерала Скайуокера
Автор: я
Бета: Diana Vert
Размер: миди, 4 535 слов
Эпоха: Новая Республика
Персонажи: Робби Ностлер, Абран Балфор, ОМП, ОЖП в количестве
Категория: джен
Жанр: рецензия-обзор, АU
Рейтинг: PG-13
Примечание №1: написано для WTF Combat
Примечание №2: Робби Ностлер - человек, мужчина, работал на Галактическую Новостную Сеть. Возглавлял Бюро ГНС на планете Инду Сан.
Краткое содержание: Cтатья-обзор, составленная Робби Ностлером для Galactic News Network.


Здравствуйте, дорогие читатели! С вами Робби Ностлер с новым выпуском «Голообозрения». Сегодня мы рассмотрим два фильма, приуроченные к десятилетию Явинской битвы и посвящённые молодости Энакина Скайуокера, больше известного как Дарт Вейдер.

Что и говорить, имперский главнокомандующий — фигура загадочная и неоднозначная. Сведения о его жизни и, в частности, молодости до последних лет пылились в закрытых архивах, либо были утрачены в ходе военных конфликтов. До этого года Энакина Скайуокера можно было увидеть разве что на площади Боевой Славы (в скульптурной группе «Десантники») да в голокартинах «Цитадель» и «Гибель джедаев» — ещё имперского производства. В обеих картинах его мастерски сыграл клоудит Зар Хогги; также коммандер Скайуокер был довольно обтекаемо показан в недавнем сериале «Смертники» — он приходил, отдавал приказы и уходил. Ну, иногда ещё мелькал на общих планах. И вот, наконец, сразу две картины, целиком и полностью посвящённые этому во всех отношениях загадочному и неоднозначному герою.

«Небо Ход» выпустила знаменитая «Old Corus». Режиссёр фильма — М. Риз Сол’к, дебютировавший экранизацией романа-сказки «Восьмая планета» и продолживший «Великой Матерью» на основе датомирского сказания о праматери Аллии и сагой «Мандалор Неукротимый». Надо сказать, что первые две голокартины удались Сол’ку неплохо, а вот «Мандалор Неукротимый» изобилует как историческими, так и сюжетными косяками, не говоря уж о рейтинге «трил»*. Не знаю, стоит винить за это режиссёра или продюсеров, заказавших сценарий известному воинствующему пацифисту Броту О’Ши. Кстати, сценарий т’Пур Иика к «Небо Ходу» редактировал сам Люк Скайуокер.

«Республиканского карателя» «Бакура Голо» поручила режиссёру Остину Корду, известному главным образом нашумевшей сорок лет назад «Братской могилой». Помимо этой пробирающей до костей драмы о седьмой битве за Руусан, Корд режиссировал более восьмидесяти голокартин, из которых самые известные — «Джеонозис», «Тройной Ноль», уже упомянутая раньше «Гибель джедаев», а так же фантастический сериал «Вторжение». Драма — его коронный жанр. Сценарист «Карателя» — дебютант Дживк Нереус, сын магистра исторических наук Баграта Нереуса, специализировавшегося как раз на периоде Клонических войн. Собственно «Республиканский каратель» — его дипломная работа, которой очень заинтересовалась «Бакура Голо».

Прежде чем приступить непосредственно к обзору голокартин, надо отметить, что оба голофильма эксплуатируют именно биографию, собранную Абраном Балфором. Вкратце, опубликованная им история звучит так: будущий лорд Вейдер родился на планете Татуин у женщины-рабыни Шми Скайуокер неизвестно от кого. До десяти лет он жил в Мос-Эйсли вместе с матерью, по настоянию хозяина участвовал в татуинских гонках на карах и только чудом не погиб ещё тогда — он до сих пор единственный пилот человеческой расы, вообще переживший хотя бы одну гонку. В десять лет его по чистой случайности обнаруживают джедаи, и одному из них — некоему Квай-Гону Джинну — приспичивает мальчика обучить, для чего Джинн и забирает пацана, после того как последний выигрывает гонку Бунта-Ив и свою свободу. Сейчас уже достоверно не известно, почему вместо погибшего Квай-Гона обучением будущего лорда Вейдера занимался именно Кеноби, но, так или иначе, через десять лет не в меру одарённый юноша почти готов пройти рыцарские испытания и вступает в Клонические войны в звании коммандера. Перед ним — разваливающаяся Республика и известные перспективы карьеры в древнем Ордене. Буквально полгода спустя всю эту не совсем пасторальную картину портит раскрытая связь падавана Скайуокера с леди Амидалой из набуанского рода Наберри, которая одновременно представляет в Сенате свой сектор — Чоммел. В обществе скандал, сенатор отозвана с поста королевой, коммандер отозван с фронта, и оба они помещёны в изоляторы — по законам Старой Республики связь с джедаем уголовно наказуема, а по законам Ордена связь джедая с кем-либо кроме мифической Силы жестоко карается (привет ученикам Люка Скайуокера — эту информацию собрать совсем не трудно). Происходит суд, на котором за Амидалу заступается её клан, а за Скайуокера — Верховный Канцлер. Под его давлением джедаи определяют Энакина не в исправительную колонию для отступников, а на фронт — в состав штрафного десантного батальона. Его подруга отправляется под домашний арест с перспективой скорого замужества, откуда сбегает и, по официальным данным, пропадает без вести. До сих пор неизвестно, что с ней стало и является ли она матерью великого магистра Люка Скайуокера. Вскоре рядовой джедай проявляет себя в ходе Джамбиимского стояния и вновь становится коммандером (хоть и в тех же штрафных частях), а ещё через полгода, после разработки и воплощения впечатляющего Джигатского прорыва на Майгито, получает генеральские погоны и принимает командование знаменитым пятьсот первым легионом. В конце череды конфликтов Энакин героически спасает будущего императора Палпатина, дерзко пленённого прямо в столице Старой Республики генералом КНС Кимаеном джай Шилалом, более известным под псевдонимом «Гривус».

Во времена Первой Галактической Империи старательно поддерживался миф, будто генерал Скайуокер погиб от травм, полученных при посадке авианосца «Незримая Длань» — корабля, совершенно не приспособленного к любому типу приземления. И только со слов его сына, подтверждённых официальными источниками, мы впервые услышали, что это не так.

А теперь рассмотрим, как режиссёры и сценаристы обошлись с представленными в данной биографии фактами. Сравнивать между собой эти фильмы довольно трудно — при общем жанре «историческая драма», рейтинге «аурек»** и схожих цепочках событий у них совершенно разная атмосфера. Я начну с «Небо Хода», потому что он вышел на две недели раньше, а рекламу этого творения не видел разве что коматозник. Кстати, лично мне совершенно непонятно, что этим неординарным разрубанием фамилии хотели сказать. Что герой протоптался по «небесам» — нормам и устоям своего общества?

Слоган фильма — «Величайшая драма новейшей истории». Ну-у, с натяжечкой — пойдёт. Потому что Клонические войны — это сложная цепь драматических событий, затронувшая большую часть известной Галактики, и все трагедии Энакина Скайуокера на этом фоне — что пригоршня песка в татуинской пустыне. В аннотации нам обещают эпичную «историю падения светлого рыцаря на Тёмную Сторону Силы, на долгие годы похоронившую доброго человека под спудом страхов, одиночества и боли». И первые претензии начинаются уже здесь: дело в том, что Энакин Скайуокер никогда не был рыцарем. Да, он был генералом — звание, которое в старореспубликанской армии из одарённых носили только рыцари-джедаи — но оно было присвоено Скайуокеру приказом канцлера Палпатина независимо от орденского статуса. Более того — Балфор в своей работе приводит факты, косвенно указывающие, что в последние два месяца конфликта Скайуокер фактически исполнял обязанности верховного главнокомандующего — с молчаливого одобрения Палпатина. Вывод, мягко говоря, сомнительный, хотя и не лишённый логики: едва появившийся на политической арене лорд Вейдер сразу становится верховным главнокомандующим. Ни проверок, ни хоть символической карьеры… Ну, да, может быть.

Начинается «Небо Ход» с шикарного восхода двух солнц в пустыне. Вообще, пейзажные картины, виды космических просторов, флоты и прочие движимые средства Сол’ку удались замечательно. Мы наблюдаем огромную безжизненную равнину, на которой властвуют Песок и Время. Затем нам показывают пыльный, но идеализированно чистый Мос-Эйсли, в котором и живёт пока юный Энакин Скайуокер. Его играет Тимур Крош — совершенно очаровательный ребёнок, с первого появления в кадре однозначно располагающий к себе. И хотя я понимаю, что настолько жизнерадостный и обаятельный ребёнок сформироваться в суровых условиях пустынного рабства иначе как чудом не мог, Крош настолько органично вписывается в концепцию «падения светлого рыцаря», что ругать, по сути, нечего. Ведь нельзя показывать падение изначально гнилого человека.

Мать Энакина играет Нола Трвац, а их хозяина — тойдарианец Китаго. Оба они так же хорошо вписываются в чуть идеализированную обстановку. На данном этапе Сол‘к работает с хорошо знакомой ему площадкой сказочного эпоса, и, на мой взгляд, эпизоды с маленьким Энакином — его увлечённость техникой и гонками, общение с брюзгливым, но не злым хозяином, мечты улететь к звёздам, очевидно сказочный эпизод с победой на гонках ради помощи юной королеве Набу, попавшей в затруднительное положение вместе с джедаями, — лучшее, что есть в «Небо Ходе». Его стоит посмотреть хотя бы ради них.

А что мы видим в «Республиканском карателе»?

Слогана у «Карателя» нет. Его аннотация пафосна и немного туманна, но, в целом, точна: «В почти игрушечной войне, где дроиды убивают клонов, а клоны превращают в металлолом дроидов, не принято вспоминать о тех, кто вёл полки в бой против галактов***. Во-первых, эти мясники омерзительно негуманны. Во-вторых, их действия бросают тень на славные подвиги тех, кто сражался с дроидизированными частями КНС. Но среди офицеров, победы и поражения которых стремились исключить из хроник Клонических войн, есть один, чьи дела замолчать невозможно».

«Каратель» тоже начинается со сцены из детства героя на всё том же Татуине. Но здесь нет ни восхитительных пейзажей, ни обаятельного Кроша. Более того, с первых минут очевидно, что не будет никакого «светлого рыцаря». Татуин предстаёт перед нами примерно таким, каким и был: безразличной смертоносной пустыней и грязными, душными городами, где жестокость — обычное дело. И именно эта обыденность производит поистине неизгладимое впечатление: больше всего хочется отвернуться и не смотреть. Корд очень талантливо показывает, что Энакин — истинный сын этого края. Атмосфера планеты угнетает, и подсознательно хочется как можно скорее покинуть этот песчаный мир.

Юного Скайуокера играет Ларри Питч, и с первых минут он создаёт цепляющий и отталкивающий образ человека, сочетающего в себе безжалостность песчаной бури с неожиданно самоотверженной любовью к немногим дорогим ему людям. Чего только стоит сцена, где «гость» хозяина Скайуокеров цинично пользуется матерью Энакина, а сам мальчик в это время сосредоточено насыпает в стакан воды яд, которым травят местных вредителей, и чуть позже так же спокойно подаёт его посетителю перед отъездом. Ларри играет гениально, так, что спокойное, сосредоточенное лицо мальчика пугает до шевеления волос на затылке. А включённый режиссёром мысленный монолог только добавляет жути: «…он даже ничего не почувствует, пока не станет слишком поздно. Улетит и больше не вернётся — никто и не узнает, почему».

Сразу за этой сценой следует другая — где они с матерью ужинают. Шми (Риза Хаоркай) делает вид, что ничего не случилось, а её сын с неожиданной любовью говорит своей матери: «Он больше не вернётся». Никакие слова не смогут адекватно передать ту нежную интонацию, с которой юный актёр произносит эту фразу, и то смешение чувств, которое испытывает зритель. Как-то внезапно вспоминаешь об их хозяине Ватто (Коки Ройч), который периодически напоминает своим рабам, что может в любой момент их «аннулировать», если только они подумают досадить клиенту его технической лавки.

Следующая сцена, где Энакин со своим другом Киттстером (Гейб Лорридик) втихаря мастерят из украденных деталей кар, окончательно расставляет всё по местам: Киттстер, услышав, что его друг отравил клиента Ватто, даже не ужасается убийству. Он говорит, что Энакин напрасно перевёл яд, ведь вместо этого клиента непременно придёт другой: «они всегда приходят».

Энакин из «Карателя», так же, как его тёзка из «Небо Хода», любит технику и умеет с ней обращаться. Он так же мечтает освободиться и вместе с матерью покинуть Татуин. Но, в отличие от Сол’ковского героя, Энакин Корда желает не абстрактной справедливости для всех, а вполне конкретной — для себя и своей матери. Да, он ненавидит рабство, но отчётливо понимает, что защита мамы — самое большее, на что он может сейчас замахнуться. И именно для этого он мастерит кар — не чтобы на нём прокатиться, а чтобы его продать и с чьей-нибудь помощью выкупить мать.

Появление джедаев здесь также обставлено иначе: в «Небо Ходе» Энакин приглашает встреченную в Мос-Эйсли компанию из рыцаря, его ученика и прекрасной девицы, старательно косящей под служанку, переждать у него дома песчаную бурю. В «Карателе» два взрослых рыцаря сами стучат к ним в дверь, и впускает их Шми — под настороженным взглядом сына. Гости вскоре располагают к себе мальчика удивительной для Татуина добротой — они помогают, просто потому что могут помочь, и ничего не требуют взамен. Что интересно, в «Небо Ходе» ничего такого нет — джедаи, напротив, заявляют, что у них важное задание. Оба Энакина сами предлагают джедаям помощь. Герой Кроша — ради красивых глаз юной королевы (Фиона Китчен) и прямо при всех, Скайуокер Питча — увидев в гостях-джедаях возможность не просто продать кар, но выиграть на нём Бунта-Ив и тем самым освободить и себя, и свою мать, использует момент, когда один из рыцарей занимает Шми беседой.

Надо сказать, что Энакин из «Карателя» вскоре начинает даже не располагать к себе, а завораживать зрителя смесью недетских целеустремлённости и решительности со свойственной даже самым развитым детям наивностью. Смотреть, как жестокий, но не злой ребёнок из жестокого мира мечтает о жизни, в которой можно быть добрым — чистое удовольствие. Вопреки мировой истории хочется верить, что всё у этого паренька сложится хорошо. Но — увы.

Ещё одна особенность «Карателя» в том, что рыцарь Оби-Ван (Гийом Рур), в отличие от падавана (Зхон Грасс) из «Небо Хода», сразу показывает себя мудрым человеком — и остаётся таким до самого конца фильма. Рыцарь настаивает, чтобы после выкупа Скайуокеры остались наедине со своей судьбой. Он справедливо отмечает, что мальчик уже сформировался как личность, которая ну никак не втиснется в рамки джедайского кодекса, а потому все попытки ввести ребёнка в Орден только повредят ему. Но его напарник Квай-Гон видит, в каком восторге от джедаев Энакин, как серьёзно он настроен работать над собой, чтобы стать «настоящим рыцарем», и не хочет даже слушать Кеноби — он уверен: всё получится, Энакин станет жемчужиной Ордена… и вообще — все одарённые должны быть джедаями. И именно этой безаппеляционностью заботливо укладывает очередную мину под фундамент Ордена.

Я не буду останавливаться на гонках Бунта-Ив — в обеих голокартинах это событие обставлено зрелищно и достоверно с позиций изначально взятых нот. Линия «освобождение Набу» начисто отсутствует в «Карателе» — там победа приносит свободу не только Энакину, но, не без помощи Кеноби, и его матери. Джедаи с едва мелькнувшей в кадре венценосной особой отбывают, Скайуокеры — тоже.

К сожалению, после событий на Набу, продюсеры, похоже, вспоминают, что «Небо Ход» — историческая драма, и требуют от режиссёра соответствовать жанру. Только вот понимают этот жанр как-то странно: историчности там крайне мало. Помимо того, фильм неожиданно начинает претендовать на серьёзность и психологизм, что решительно губит едва наметившиеся плюсы картины. После трагической гибели Квай-Гон Джинна режиссёр отчего-то пропускает почти восемь лет, и перед нами предстаёт семнадцатилетний Энакин в исполнении Рорка Макфлури.

В «Карателе» этот период есть — и несёт такую эмоциональную, смысловую и сюжетную нагрузку, что представить себе фильм без него решительно невозможно: становится непонятно, как Скайуокер попал в Орден, почему Оби-Ван взялся его обучать, откуда возникли нежные чувства Энакина к королеве, и что он вообще за человек такой. Я уже говорил, что лучшая часть «Небо Хода» — это сцены детства на Татуине. Так вот, в «Республиканском карателе» это — обучение Энакина. После душного мира рабовладельцев отношения рыцаря и его падавана — глоток свежего воздуха. Примерно лет с пятнадцати Скайуокера играет всё тот же Зар Хогги — и делает это мастерски. Мы видим не только «рост» Энакина, но и развитие его характера — от мальчика, отчаянно старающегося верить, что новый мир добр, до юноши, который чётко усвоил: нет никакого нового доброго мира — есть всё тот же Татуин с местечковым колоритом и редкими исключениями в виде добрых существ. В этот период внимание концентрируется главным образом на отношениях Энакина и Оби-Вана, поэтому не могу не упомянуть о рыцаре. В связи с этим особенно запоминаются две сцены: самая первая, где Оби-Ван узнаёт, что Совет получил внеплановый доклад Квай-Гона и решил проконтролировать особо одарённого мальчика, и вызывается быть тем, кто его отыщет и обучит. Рур достоверно изображает человека, который предвидит неизбежный провал и сознательно берёт на себя ответственность за него. Опять же, следует поблагодарить режиссёра за мысленный монолог Кеноби: «…они либо вообще не видят ошибку, либо готовы свалить ответственность за неё на ребёнка: «В конце концов, если он оступится, то не будет ни первым, ни последним… Главное, чтобы он не достался ситхам». Но Мэйс не прав. Главное — не искалечить и так повреждённую душу мальчика в попытках слепить из обожжённого кирпича кувшин…» И последняя сцена в довоенном периоде: во сне Оби-Ван метафорически предвидит, как Энакин пройдёт по галактике огнём и мечом. Рыцарь видит не просто войны — он видит непобедимую армию и гибель народов. Отдельное спасибо за этот сон — так красиво и выверено сочетать метафору и конкретику удаётся не каждому. Кеноби просыпается в холодном поту и долго смотрит на мирно спящего у костра ученика. В тот момент кажется: убить Энакина — и ничего этого не будет. Одна жизнь против миллиардов. Выбор ведь очевиден? Оказывается, нет: «…разве я и раньше не знал, что он готов поставить весь мир на колени ради дорогих ему людей? Недавно ли я прекратил сомневаться, что он на это способен? Давно, очень давно. Так что же изменилось? Отчего, видя перед собой раба, я и не думал убить его за этот потенциал, а вот теперь — размышляю? Слаб, слаб человек — желает ухватиться за любой мираж, лишь бы избежать испытаний…» Забегая вперёд, скажу, что последующие события отлично показывают: смерть Энакина не отменила бы образования Первой Галактической Империи со всеми вытекающими.

Зачем из «Небо Хода» куда-то удалили, собственно, весь процесс взросления главного героя — решительно не понятно. Мне лично приходит в голову, что никто толком не знал порядков Ордена джедаев, и Скайуокер с Иитом дружно решили ничего не выдумывать — скользкая это всё-таки почва, особенно на фоне перевранной истории: БСО**** у них существует уже во время первой битвы за Джеонозис, хотя появится только через год после неё, суда над Скайуокером и Амидалой нет вообще, поэтому Энакин так и не попадает в штрафное отделение. Напротив — его в начале войны торжественно посвящают в рыцари, толпы республиканцев почитают небывшего рыцаря героем, Совет вручает ему падавана, а тайный брак до конца остаётся секретом. Бред редкостный — Амидалу на посту сенатора в первый же год войны сменил Азек Патар, на Кристофсисе пятьсот первый легион не был вообще — его во время первой битвы просто не существовало, общественность о Скайуокере знала только то, что его отправили к «сине-красным»***** за недопустимые для джедая отношения. Основную известность он приобрёл среди «живых легионов» КНС — за беспрецедентную эффективность боевых действий против живых сил противника. Его батальоны уничтожали регулярные части, выбивали из городов ополчения, подавляли бунты на завоёванных территориях. Именно пресса КНС впервые назвала штрафные части «республиканскими карательными отрядами», а затем распространила ярлык «республиканский каратель» на всех командиров, выступающих против их живой силы, и особенно — партизан. Героем Республики Энакин стал после осуществления Джигатского прорыва, а широкую известность приобрёл, только посадив «Незримую Длань».

Все эти события — наряду с восхитительными батальными сценами от «Rodia Holo Magic» — есть в «Республиканском карателе», по которому можно изучать историю. Там есть действительно любящая своего избранника леди Амидала (Лея Рейегард), которая на суде готова пожертвовать своим общественным положением, деньгами и даже правом называться дочерью своих родителей, лишь бы сохранить их с Энакином связь. И, хотя после побега из родительского дома она не исчезает из кадра, предположения сценариста о её дальнейшей судьбе выглядят очень правдоподобно. Есть впечатляющий Великий канцлер, который скорее политик, чем ситх. Есть джедаи и клоны — разнообразные и совершенно не флимсиплатовые фигуры. И, что самое главное, там действительно есть заявленный республиканский каратель — Энакин Скайуокер. Он пугающ и восхитителен, он может взять на себя ответственность за уничтожение дальнобойной артиллерией вооружённых мятежников вместе с занятым ими населённым пунктом и принудить сытого штабника выдать требуемое вооружение и снаряжение; необъяснимой силой задушить человека и неожиданной стратегией покорить неприступную высоту. Его солдаты боятся или ненавидят сосланного к ним джедая, но в порыве вдохновения все готовы идти за ним строевым маршем в Бездну, хотя большинство знает: коммандер бережёт их жизни, чтобы потом продать подороже. И зритель этому верит. Появись в тот момент перед залом живой Скайуокер, он смог бы поднять нас практически на что угодно! «Республиканский каратель» также примечателен тем, что в нём нет конкретной сцены присоединения Энакина к Палпатину. Весь фильм мы видим, как Скайуокер сам подходит к идее Империи, а затем без громких клятв делом вливается в команду. И когда мы видим, как штрафник-коммандер напором, логикой и наглостью убеждает генеральный штаб в состоятельности предложенного им плана захвата Джигата, становится очевидно, что без одной победы генерал — уже «свой» в окружении Палпатина. И это показано так убедительно, что лично я готов поверить: именно так и было. За что низкий поклон Дживку Нереусу и Остину Корду. И ни слова о потрясающих сценах спасения Энакином бывшего наставника из газовой ловушки на Майгито и падения «Незримой Длани». Эти два шага от генерала Скайуокера до лорда Вейдера нужно увидеть собственными глазами.

В «Небо Ходе» же мало того что перевернули историческую действительность, так ещё и не потрудились склеить получившийся винегрет банальной логикой. Ситхи с БСО и пятьсот первым легионом, но выкинуть суд над Скайуокером и вместо этого покрыть его блеском славы и шоколадными лепестками… Я одного не понимаю: зачем тут Скайуокер? Почему бы тогда сразу не снять картину про генерала Ки-Ади-Мунди или адмирала Юларена — прославленных полководцев с не менее интересными и трагичными судьбами? Смертельно опасные ранения генерала, проскакавшего у Сол’ка всю войну едва ли не без единой царапины, объясняют дуэлью с Оби-Ваном Кеноби, который — спойлер! — отрубает ученику ноги и бросает его гореть заживо на молодой планете Мустафар. Делает он это, впрочем, не от помешательства, а потому что Скайуокер провёл в Храм джедаев пресловутый пятьсот первый легион и лично якобы убил кучу несовершеннолетних джедаят. Почему якобы? Потому что это противоречит логике и вообще здравому смыслу: у персонажа Макфлури субъективно нет ни единого повода убивать детей. Палпатин послал его требовать от рыцарей присяги новопровозглашённому Сенатом (!) императору. Да, там прозвучала фраза: «В случае неподчинения не щади никого», но, Сила Великая, неужели здоровый человек может понять её настолько буквально?! Во-вторых, нам стыдливо показывают мрачно вступающего в полный детей зал предателя с зажжённым мечом и… переключаются на другую сцену. Люк Скайуокер прокомментировал этот поступок: «Он обратился на Тёмную Сторону Силы, и теперь она им движет». Режиссёр сказал честнее: «Нам было необходимо показать всю глубину морально-нравственного падения героя так, чтобы никто не усомнился в его обращении ко злу, и при этом вписаться в рейтинг». Мне не понятно другое: зачем вообще было весь этот огород городить, когда доказано, что Скайуокера с командного пункта «Незримой Длани» отправили прямиком в реанимацию, с ожогами третьей A и B степеней более чем сорока процентов поверхности тела? Неужели полное уничтожение полком Скайуокера нескольких джеонозианских колоний со всеми яйцами и личинками, его личное участие в разрушении большей части столиц Умбары и Муунлинста, а так же Калейдонии, решение вывезти с Джамбиима свои тренированные штрафные батальоны вместо союзников-повстанцев, газовая ловушка на Майгито, от которой помимо двух батальонов майгитианцев пострадал он сам, и многие, многие другие трагедии, на которые были так щедры Клонические войны, — недостаточно жестокие решения, чтобы зрители прониклись? Кроме того, зачем-то в сюжет ввели личное противостояние Энакина генеральше КНС Асажж Вентресс (которую он едва ли видел вообще), уже упомянутую падавана-тогруту, много романтических вздохов о любимой Амидале и неуместных шуточек с клонами и Оби-Ваном, а в конце — лютую и ничем не обоснованную ревность к тому же Кеноби. Война в «Небо Ходе» пропитана пафосной героикой, будто сиропом, и представить себе её ужасы при такой подаче совершенно невозможно.

В итоге, фильм от этого «креатива» скорее потерял немногочисленные плюсы, заложенные в него Иитом, чем приобрёл новые: такое извращение событий на корню меняет весь характер героя и требует множества джетпаков в кустах, а Макфлури совершенно не подходит на роль подросшего Скайуокера. Да, он красив, светловолос, высок, но банально не вытягивает игру в сложных рамках сценария, где атмосфера резко утрачивает даже намёки на сказочность, но «хорошесть» персонажа показана главным образом через наивность и импульсивность, а «склонение на Тёмную Сторону» — через нетерпение и эгоизм. И в целом, кхм… это провал, господа.

Так в чём же дело? Почему так хорошо начавшаяся картина так бездарно слилась в конце? Сказочные условности оборачиваются сюжетными дырами и невероятными ляпами, а поведение героя при таком раскладе можно описать словами: инфантилизм на грани олигофрении. Потому что вместо «светлого рыцаря» нам показали капризного ребёнка, который недоволен всем сразу и ничем конкретно. Вместо мудрого, достойного уважения наставника — откровенно бездарного педагога Кеноби, который элементарно не знает, что отчитывать юношу перед симпатичной ему девушкой — лучший способ настроить оного против себя. Нет, он, может, и прав в сути претензий, но способ преподнесения… я как-то думал, что мудрость — в том числе умение сказать так, чтобы конкретный человек со всеми своими особенностями правильно услышал. Особенно если ты этого человека восьмой год каждый день видишь. Актёр разрывается между образами «хорошего джедая» и «друга Энакина», отчего Оби-Ван то беспрестанно придирается к ученику (ведь Энакин — плохой джедай), то панибратски шутит с ним. Вместо любящей женщины и успешного политика мы видим наивную девочку, влюблённую в собственную мечту о Скайуокере. Он, впрочем, тоже влюблён в свою мечту об Амидале — и их прозрение могло бы стать прекрасной частью трагедии, если бы не превратилось в некрасивую сцену бытового насилия. Отшельник Йода (Ио Мур) неизвестно почему превращён в боевого генерала с зажатым в лапках световым мечом, остальные магистры и вовсе картонные — сыплют банальностями и дружно жалуются на Тёмную Сторону. А самое главное — «добрые и хорошие» ничего не делают, чтобы хоть как-то разрулить ситуацию! А уж если делают, то становится непонятно, о чём они перед этим думали…

Картину отчасти спасает Палпатин (Йон Майрид) — он великолепен в своём стремлении к власти, именно в нём чувствуется мудрый наставник, гениальный стратег, деятельная и харизматичная личность. Но, спасая без преувеличения гениальной игрой остатки хорошего впечатления у зрителей, Йон на корню губит главную мысль картины: невозможно увидеть в альянсе Энакина с Палпатином — единственно адекватным и здравомыслящим персонажем картины — заявленную трагедию предательства. Потому что к кому там Скайуокеру ещё присоединяться? К своей наивной жене, которую скоро сожрут если не «друзья»-политики, то недруги из корпораций? К джедаям, которые десять веков сидели на попе ровно, потом подорвались разгребать взорвавшийся клубок конфликтов с конечной целью «вернуть всё как было»? Едва ли. Более того, на просмотре, когда Энакин, давясь словами, клянётся лорду ситхов в верности, с пятого ряда раздался очень показательный выкрик: «Канцлер, ну зачем оно вам такое?!» И вправду — зачем ему неуравновешенный невротик, который весь финал мечется между женой, Орденом и канцлером, отчаянно пытаясь угодить всем несовместимым силам и толком не зная, чего же надо ему самому?

Пожалуй, если бы «Небо Ход» и дальше оставался сказкой, мифологическим эпосом, это бы не так резало глаз, но — увы! — начинают чувствоваться длинные конечности продюсеров и откровенно неуместные правки Люка Скайуокера в отношении загадочных «Тёмной» и «Светлой» Сторон Силы. Дело в том, что т’Пур Иик — мастистый и опытный сценарист, который пишет, учитывая особенности назначенного режиссёра. Так вот, очевидно, что для Сол’ка он писал сценарий классического кореллианского эпоса со множеством условностей и подтекстов. Чувствуется, что Энакин должен был стать трагическим героем, который с честью пройдёт все испытания, но не выдержит самое последнее («Гур», «Цветок, дарующий бессмертие», «Искра»), тем самым погубив себя и всё, что ему дорого. И именно это мог бы красиво отыграть Макфлури. В леди Амидале также угадывается классическая героиня — она верна долгу и мужу, мудра, принципиальна и предпочтёт скорее умереть, чем преступить клятвы («Кола», «Искра»). Увы и ах: реализм превратил этот образ в недалёкую истеричку без внятных мотивов. Непонятно, почему такого «политика» нам представляют одной из влиятельнейших фигур Сената, а её смерть вызывает горячее желание протереть глаза и швырнуть чем-нибудь тяжёлым в проектор. В магистре Йоде странным образом смешаны роли мудреца и воина. Честно говоря, это не слишком ново: в «Восьмой планете» этот микс уже применялся в образе… самой планеты — невероятного разумного существа. Магистр же вышел… никаким. Его «мудрости» применённые к частным случаям превращаются в пустословие, а то и вовсе — вредительскую нечуткость; мечом он машет лихо, но, опять же, мифологически-символично, т.е. — с рациональной позиции бессмысленно. Образ Кеноби пострадал больше всего: в нём не осталось ничего от сказочного прообраза доброго чародея, и бедняга мечется между дружбой с Энакином, воспитанием того же Энакина и потугами быть хорошим джедаем. А ведь — Сила Великая! — как бы эта история могла смотреться в сказочной форме!

Итак, что же в сухом остатке? «Небо Ход» — это неслучившаяся сказка, безнадёжно загубленная претензиями на реализм и представлениями одного великого магистра о Сторонах Силы. Право же, драма — это не то, что происходит в «Небо Ходе» с главным героем, а то, что сотворили с этой голокартиной неуместными правками. «Республиканский каратель» — это сильная, реалистичная история о судьбе человека, без стратегических решений которого Клонические войны протекали бы совершенно иначе. Нет, я не сомневаюсь, что Старая Республика во главе с Великим канцлером Палпатином всё равно бы победила — Энакин не один такой умный был. Но без него последний триумф тысячелетней демократии был бы совершенно иным.

Стоит ли их смотреть? Я уверенно говорю: «Да!» «Небо Хода» стоит увидеть хотя бы раз — ради нереально красивого Татуина и трогательных минут сказочного детства Энакина Скайуокера. «Республиканского карателя» стоит увидеть так же, как стоит увидеть любую действительно качественную голокартину уровня «Братской могилы».

Голообозрение предоставил Робби Ностлер для Galactic News Network.

До следующего выпуска!

-----

*Рейтинг «трил» — PG-13.

** Рейтинг «аурек» — adult; помимо него есть «аурек+сент пет» — adult+stable psyche (совершеннолетние со стабильной психикой).

***Галакты — общее обозначение всех разумных рас. Автор, к сожалению, не помнит, где его встретил впервые.

****БСО — Бригада Специальных Операций.

*****Сине-красные — неофициальное именование штрафных десантных частей за расцветку поддоспешной формы.