Мои дети с виду такие русские нейтив-спикеры, но копнуть чуть глубже, и понятно, что много слов они понимают очень приблизительно или строят как-то не так. Даже Мишель.

Говорит:
- Мам, знаешь, что меня грустит?

Недавно запарковались мы с ней возле какой-то виллы с ажурными резными воротами. Мишель, задумчиво:
- Они что, каждый раз, чтобы зайти, должны открывать эти ворота?
Я:
- Нет, для этого у них есть мажордом.
Мишель:
- Круто! А где они его хранят?

Однажды выяснили, что по её мнению, "бабник" - это миллионер. А "девичник" - это такой бабник, только без денег.

Разговариваем с ней о психологии.
- ...ну, когда малыш хочет убить папу и жениться на мама.
- А, знаю, это комплекс Эпидермиса.

Напеваю ей "Танец с саблями", чтоб сказала, кто композитор.
- Эээ... Хачапурян?

В Израиле вторая волна коронавируса.



Я думала, у всех в мире вторая волна, но нет, отличились умом и сообразительностью только некоторые. И если в первую волну я не знала лично ни одного больного, то в эту - половина моего города на карантине, полно больных, и детей, и взрослых. Вся моя команда по нетболу сидит на карантине, хорошо поиграли в прошлый вторник. А я из-за Роми не ходила. Роми наша быстро вылечилась. Последние три дня к вечеру она делала страдальческое лицо и хваталась за живот. Ей хотелось спать со мной в студии, и чтоб я читала книжку только ей, и всё внимание - на нее. Я сделала вид, что верю, ей и правда достается мало внимания, "девочка-бутерброд" - так мои дети перевели с иврита средний ребенок-сендвич. Впереди первопроходцем идет Мишель, и мы с Ореном еще не знаем, какие проблемы важные, а какие нет, поэтому носимся с ней, сзади подпирает маленький Итай, славный и пока еще очень забавный, в общем, Роми все время приходится делать ход конем, чтоб с ней побыли, и она в этом отлично приуспела.

Зато в карантине у нас теперь Мишель - на гимнастику пришла больная девочка, и в карантин села вся сборная. Наверное, не было счастливей человека оказаться в карантине, чем моя старшая дочка, потому что с начала каникул я за ней бегаю:

- Мишель, нужно сделать планы на лето. Миш, чем планируешь заниматься? Может, записать тебя на курс тренеров? Может, сделаешь курс фотошопа и я найму тебя на работу? А почему ты не встречаешься с друзьями? А они что, встречаются без тебя? А хочешь, пригласим их к нам? А я в твои годы читала серьёзную литературу! А сколько времени ты сидишь в телефоне? Что значит, мама отцепись?

Мишель с наслаждением захлопнула перед нашим носом дверь в свою берлогу, и теперь у неё есть две законные недели не делать ничего. Я ей вдогонку под дверь просунула "Над пропастью во ржи". Ну, чтоб она там не совсем морально разлагалась.

Орен работает из дома, и все время ходит мерять себе температуру. Ему осточертела работа и явно хочется поболеть. Но пока никак. Поэтому я потащила его сегодня в музей, смотреть диораму, которую мы сделали с Нирит Декель.

Мы с Нирит давно дружим, она художник по стеклу и коллекционирует искусство. У нее дома куча моих картин, если честно, я это не очень люблю, приходишь к ней в гости, а они там, такие несовершенные. Один раз мы с ней были на выставке Хироши Сугимото, это японский фотограф, который фотографировал диорамы в музеях, как будто это природа, и я поняла, что ужас как хочу тоже сделать диораму вместе с Нирит. Я приволокла корягу, Нирит её обсадила ее бусинами, похожими на грибы, и я сделала типа омаж на "Утро в сосновом бору". Вообще, она сделала три коряги, но они туда не влезли. А Нирит, она известная художница по стеклу, из-за этого эту работу взяли в Израильский Музей и постоянно пиарят, ну и я вместе с ней туда пролезла, кто на нас с Васей.


"Неслучайные встречи"
фотограф: Адар Сайфан